Страница 3 из 89
Как Ротан и предполагал, цирюльники тоже трудились несмотря на праздник. Молодой человек уселся на длинную лавку, терпеливо дожидаясь, пока пожилой, благообразного вида мастер закончит приводить в порядок аккуратную бородку местного щёголя. Молодой человек презрительно скривился. Мода на клочки меха под подбородком в Радле прошла ещё тогда, когда он наслаждался всеми прелестями столичной жизни. Всё-таки Этригия - жуткая дыра, если здесь до сих пор носят на лице такие украшения.
- Господин, - напомнил о себе встревоженный Твит. - Госпожа Брония ждёт.
- Успеем! - решительно отмахнулся писец. - Не могу же я явиться к твоей прекрасной хозяйке бородатым, словно какой-то варвар?
Он раздражённо провёл ладонью по щеке.
Получив плату с клиента, брадобрей радушным жестом пригласил Ротана занять место на табурете и стал править бритву на точильном камне.
- С салом желаете? - спросил мастер, проверив остроту небольшого полукруглого лезвия с выемками для пальцев. - Так на три обола дороже.
Если бы не спешка, Олкад предпочёл бы побриться на сухую и сохранить медяки, но заставлять ждать влиятельную женщину не хотелось.
- С салом, - важно кивнул молодой человек, бросив небрежно. - Мог бы и не спрашивать. Не стану же я экономить на таких пустяках.
- Прошу прощения, господин, - буднично извинился цирюльник, доставая из стоявшей в углу корзины кусок свиного сала.
Отрезав крошечную полоску, мастер тщательно протёр кожу клиента, после чего с лёгким треском соскоблил участок щетины, тут же вытерев бритву грязной тряпочкой.
"О, бессмертные боги! - перенося процедуру с истинной радланской стойкостью, думал писец. - За что только вы наградили нас этой мерзкой порослью, от которой так трудно избавиться!"
Стараясь отвлечься, он стал вспоминать, как кое-кто из его столичных знакомых выщипывал бороду по волоску, подвергая себя ещё большим страданиям.
"Хорошо хоть, на груди шерсть почти не растёт! - всё же не удержался от лёгкого шипения молодой человек. - Не то что у Гостуса Стакра. Не даром ходят слухи, будто отец его не эдил, а какой-то призовой боец из северных варваров".
О многом успел передумать Олкад Ротан Велус, пока кожа на лице приобретала подобающую гладкость.
- Припарку из цветов ромашки не желаете? - с надеждой спросил цирюльник.
- Нет, - с облегчением покачал головой молодой человек.
Огорчённо крякнув, брадобрей протёр его шею и подбородок губкой, смоченной в слабом растворе уксуса, и снял с плеч клиента серую замызганную тряпицу.
Отсчитав положенные медяки, Олкад, полюбовавшись на своё отражение в ярко начищенном зеркале из жёлтой меди, небрежным жестом подозвал Твита, терпеливо стоявшего у распахнутой двери мастерской.
- Показывай дорогу, мальчик. Мне ещё не доводилось бывать в гостях у прекрасной госпожи Бронии.
- Нам к храму Аниры, господин, - почтительно поклонившись, невольник пропустил вперёд свободного гражданина Империи. - В сторону Новых ворот.
На улицах то и дело попадались группки подвыпивших горожан. Несмотря на ранний час, из узких переулков порой уже доносилось сдавленное хихиканье. На стенах домов блестели свежей краской объявления о гонке колесниц и призовых боях, устраиваемых двумя кандидатами в магистраты.
Неподалёку от форума компания подвыпивших парней и гулящих девок попыталась втянуть писца и раба в хоровод, но Олкад отговорился, сообщив, что его с нетерпением ждёт красивая женщина.
Молодые люди тут же отпустили их, на прощание похлопав хихикавшего Твита по упругим ягодицам.
Улицы респектабельного квартала, куда юный провожатый привёл своего спутника, даже в этот день продолжали оставаться на удивление малолюдными. Зато повсюду стоял аромат жареного мяса, рыбы, хлеба и прочих вкусностей, ужасно раздражавший голодного писца.
Крепкие каменные стены надёжно отделяли жителей небольших уютных домиков от шатавшихся гуляк. Здесь даже праздновали солидно и основательно: собирались семьями, приглашали родственников и друзей порадоваться щедрому столу, приправленному приятной беседой.
Проскользнув вперёд, невольник жестом указал на выкрашенные зелёной краской ворота с ручками в виде бронзовых львиных голов.
Опередив Олкада, юноша несколько раз ударил кольцом по закреплённой внизу металлической пластине.
- Катория, открывай, это я - Твит! Поторопись, старая бегемотиха, нечего держать гостя нашей госпожи на улице!
- Сейчас! - отозвался сиплый, надтреснутый голос, потом послышался приближающийся звук тяжёлых, шаркающих шагов.
Тихо скрипнули дверные петли, открыв взору молодого человека высокую толстую рабыню в грязном фартуке поверх застиранного хитона.
Шагнув вперёд, писец с интересом оглядел небольшой, выложенный каменными плитками дворик, отмечая, что знаменитая гетера живёт совсем не по-радлански, тут же вспомнив, что владелец дома, который она снимает, родом с Западного побережья.
- Господин Ротан! - то ли спросила, то ли окликнула его стоявшая на тянувшейся вдоль первого этажа галереи невысокая черноволосая женщина в строгом тёмно-зелёном платье.
- Счастлив видеть вас, прекраснейшая Аста Брония! - отведя правую руку чуть в сторону и назад на столичный манер, поклонился молодой человек.
Он почувствовал себя несколько разочарованным. Одетая по-домашнему, почти не накрашенная, с небрежно перехваченными голубой лентой волосами, известная куртизанка не показалась ему такой уж привлекательной.
Но стоило ей заговорить вновь, у Олкада невольно перехватило дыхание. Завораживающий, мелодичный голос заставил сердце биться сильнее, бросая кровь к щекам и чреслам.
- Пойдёмте, мне нужно с вами поговорить, - сказала Аста, жестом пригласив гостя в главный зал. Каждое движение женщины буквально излучало чувственность. Не ту вульгарную похоть, с которой держали себя уличные проститутки, а глубоко скрытую, и от этого гораздо более привлекательную.
Заставив себя оторвать взгляд от едва угадывавшейся за плотной тканью спины спутницы, молодой человек увидел три широких ложа, выставленных вдоль большого круглого стола. В широком зеве печи лежали аккуратно уложенные дрова, по стенам висели гирлянды из веток можжевельника и сухих виноградных листьев.
Второй писец рудника знал, что не может рассчитывать на приглашение на праздничный ужин, но всё же, когда хозяйка дома подвела его к лавке для рабов, ожидавших своих господ, испытал лёгкое разочарование.
- Скажите, господин Ротан, к какой ветви рода Юлисов принадлежит ваш покровитель Касс Юлис Митрор?
- Старшие лотийские Юлисы, госпожа Брония, - ответил обескураженный подобным вопросом Олкад. - Они ведут своё происхождение от старшего сына Генерала...
- А что вам известно о младших лотийских Юлисах? - мягко, но решительно прервала его гетера.
- Увы, - развёл руками молодой человек, всё более теряясь в догадках. - Эта линия рода пресеклась.
- Когда?
- В тысяча пятисот первом году - в самом начале правления Императора Константа, - охотно продемонстрировал свою осведомлённость в истории и политике писец. - Сенатора Госпула Юлиса Лура посчитали участником заговора Китуна и казнили вместе с сыновьями.
- Всех сыновей убили? - решила уточнить собеседница.
Олкад замолчал, стараясь вспомнить всё, что когда-либо слышал о тех событиях.
- Сенатора и старшего сына Скунда задушили в тюрьме вместе с другими заговорщиками, - не очень уверенно пробормотал он. - А младший, забыл его имя, погиб вместе с женой в Рифейских горах, спасаясь от погони.
- Быть может, его звали Лаций Юлис Агилис? - предположила хозяйка дома.
- Возможно, - пожал плечами гость. - Но почему вас это интересует?
- Ко мне пришла рабыня с письмом от старого друга, - задумчиво проговорила своим бархатным голосом Аста. - Он просит помочь одной девушке по имени Ника Юлиса Террина из рода младших лотийских Юлисов. Когда я расспросила невольницу, та рассказала, что госпожа - дочь того самого Лация Юлиса. Я слышала, что вы коскид сенатора Касса Юлиса, вот мне и захотелось выяснить подробности истории этого рода.