Страница 5 из 76
Бух! Трах! Бабах! Дзинь-дзинь!
Плю покрепче закрыла глаза и втянула голову в плечи — это чтобы не так страшно было. Не помогло. Страшно было все равно. Еще и …
Чпок! Хрясь! Чавк-чавк!
Один глаз не сдержал любопытства — открылся. Испугался и снова закрылся. Раз, два, три…
«У-ух! До чего же не хочется смотреть, но на-адо…», — с тоской думала Плю содрогаясь.
Хрымс!
«А может, и не надо». Абстрагироваться от пугающих звуков не получалось.
— Хозяйка! А хозяйка! — Голос Хуча прорвался сквозь звон и грохот бодрым оптимистичным хрипом.
Глаза Плю открыла весьма решительно. И не закрыла. Зрелище стоило того, чтобы на него посмотрели. Пернатый питомец деловито выбирался из-под обломков дерева и стекла, активно распинывая во все стороны останки мебели и люстры, погибшей в неравной схватке с двумя животными.
— Вот я тут подумал, хозяйка. Может, рассмотришь идею с учеными? А то сколько еще мебели пострадает? Да и тапки свои попрячь! Кто знает, куда он ходить в туалет приучен.
Уловив в словах питомца рациональное зерно, Плю медленно обозрела родные пенаты. От непредвиденного падения подпотолочной зверушки погибли светильник и шкаф с игрушками. Но он был ветхий, не жалко, давно надо было от него избавиться, равно как и от его содержимого — кукол и детских забав, — да руки не доходили. А вот за люстру старинную, ценную, могло влететь, причем всем, независимо от степени виновности.
Это ж если каждая помывка будет заканчиваться таким ущербом для экономики комнаты, то скоро спать придется на полу. С тяжелым вздохом Плю наблюдала за действиями своего домашнего любимца, который в этот момент с сосредоточенным видом лез в самую сердцевину кучи обломков.
— Шика-арно! — протяжно взвыл Хуч. Выражение наглой драконьей морды при этом было такое… предвкушающее, что ли.
С удовольствием потоптавшись на стекле и деревяшках, даже попрыгав на них, счастливо одуревший дракончик пинком пустил в полет самую большую доску от почившего не своей смертью шкафчика и извлек на свет нового мохнатобрюхого друга, изрядно потрепанного, но живого. Черные глазки посверкивали из-под виновато повисшего чубчика, но на острой мордашке раскаяния не наблюдалось.
Покрепче ухватив инкогнитого зверя за шкирку, пернатый дракон встряхнул его так, что на пол просыпался обильный стеклянно-щепочный дождь. Живность перенесла встряску стоически, даже не пискнув.
«Непростая нам зверушка попалась. Подозрительная, — думала Плю, наблюдая развернувшуюся перед ней сцену. — И откуда она тут взялась, хотелось бы знать».
— Откуда ты взялась, скотинка лапчатая? — озвучил невысказанный вопрос хозяйки Хуч, бросив жертву чистоплотности в объятья Плю, затем выплюнул из клюва застрявший во рту клочок шерсти и ковырнул когтем острый зуб.
Зверушка ответила ему затравленным взглядом и жалобным скулежом.
— Кто же ты, незнакомец? — ласкательной интонацией Плю попыталась успокоить перепуганного зверька. — А давай мы тебе имя дадим, а?
Удобно устроившаяся на ее нежных руках зверюшка скулить тут же перестала и подняла на девушку заинтересованный взгляд.
«Ага! Значит, разумная и даже неглупая. Будем общаться», — обрадовалась Плю и ласково обратилась к притихшему зверьку:
— Я сейчас буду называть имена, а ты махни лапкой, если какое-то тебе понравится. Понял?
Неслабый удар в живот заставил ее охнуть. Едва не выронив из рук зверька, девушка не сразу сообразила, откуда прилетел предательский тумак. Потом догадалась: лап-то у найдёныша восемь, какой-то из них и махнул не глядя. Хотя в этом случае скорее лягнул.
— Ах, ты ж, зараза мелкая! Зачем дерешься? Я же просила махнуть лапой, а не пинаться! — Виновник внезапного нападения покаянно заскулил. — Вот ведь горе ты наше восьмилапое!
— И имя ему будет Лапа! — торжественно возвестил Хуч и многозначительно поднял свой потерявший товарный вид запылившийся хвост.
Плю перевела взгляд на инкогнитую зверушку и с удивлением узрела, что две его передние лапки отчаянно машут, словно флажки, передающие сигнал бедствия.
— Что? Что? Ты хочешь мне что-то сообщить, да? — заволновалась она, ничего не понимая в этой пантомиме.
— Ему имя нравится, глупышка Плю, — насмешливо хмыкнул догадливый Хуч и взлетел на комод.
- Ну, Лапа так Лапа, ‒ легко согласилась Плю и погладила зверька по хохолку.
На ощупь он был мягким и шелковистым, таким же приятным, как и шерстка на брюшке животного. Не удержавшись, девушка коснулась свисающих с ее руки лапок.
«Это как же оно бегает на них? — Крошечные ножки были настолько нежными, что сердце девушки испуганно сжалось. — Тут и косточек почти нет, одни хрящики и мех. Ах, моя ты прелесть!»
— Нет, Лапа слишком грубое имя для такой миляги. Буду звать тебя Лапуля или Лапкин, — поделилась она своими мыслями с животным и погладила по шелковистой головке. До чего же приятно!
Через четверть часа бережно вымытый в тазике с теплой водой и шампунем зверек мирно посапывал, завернутый в пушистое полотенце.