Страница 8 из 19
В сельском сходе обычно принимали участие сельское начальство и по два представителя от каждых 10 дворов. При решении наиболее важных дел, как, например, передел земли, раскладка налогов и податей, строительство общественных объектов, приглашались все большаки. В общине действовала традиционная демократия, но она существовала не для всех, а только для глав хозяйств. Все остальные члены общины: взрослые мужчины, не являвшиеся домохозяевами, женщины и молодежь – не имели права голоса и подчинялись решениям схода. Приговоры выносились иногда устно, но наиболее важные записывались и скреплялись подписью и печатью старосты.
Община как крестьянский социум выполняла различные функции и играла важную роль в жизни крестьян. Община сохранилась и после реформы 1860-х гг., так как её устойчивость определялась условиями поземельно-хозяйственных отношений и саморегуляцией деревенского уклада жизни в целях жизнеобеспечения крестьян. Всем миром было легче справиться со стихийными бедствиями, голодом, решать все общественные хозяйственные дела. Одной из главных функций общины была управленческая или регулятивная – это поддержка внутриобщинного порядка, соблюдение крестьянами обычноправовых норм жизни и нравственности; контроль за правильностью раздела и наследования движимого и недвижимого имущества; разрешение внутрисемейных конфликтов, разводов и разделов.
Община выступала субъектом землепользования, имела общий лес и луг, общие места для водопоя скота. Именно община, а не отдельный крестьянин и крестьянская семья распоряжалась пашней. Поэтому распределение пахотной земли между хозяйствами и общее пользование другими угодьями было главнейшей функцией общины. Срок очередного передела решался миром на сходе. Пахотные поля, поступавшие в общий передел, мир делил на участки по качеству почвы, расстоянию от усадеб и рельефу местности. Подход в распределении полос исходил из конкретных условий – климата, товарной специализации крестьянских хозяйств, социального состава деревни. По достижении 18 лет каждый мужчина получал во временное пользование свою долю из общинной земли, а после его женитьбы эта доля обычно удваивалась. Стремление к справедливому дележу перерастало в мелочную уравнительность. К тому же в результате естественного прироста населения и при стабильности земельного фонда коренные и частичные переделы земли приводили к дроблению и измельчению наделов и их чересполосице. Иногда число полосок измерялось десятками, и на них был невозможен общий для всех севооборот. Не было смысла удобрять и обихаживать землю – при переделе она могла достаться другому. Всё это мешало сельскохозяйственному прогрессу и не позволяло развернуться предприимчивым крестьянам.
Данные статистики землевладения свидетельствуют, что в Московской губернии с 1877 по 1905 гг. число общин выросло с 5.544 до 5.636, а численность крестьянских дворов увеличилась с 179.068 до 210.570, или почти в 1,2 раза. В то же время фонд надельной земли в общинах вырос незначительно – всего на 28,8 тыс. десятин. Если в 1877 г. на каждый двор приходилось 8,7 десятины, то в 1905 г. уже 7,5 десятины. Причем, бывшие государственные крестьяне были лучше обеспечены землёй: в среднем на их двор приходилось 9,2 десятины, у бывших владельческих крестьян – 6,8 десятины, у бывших удельных – 5,1 десятины.83Такое же положение с надельной землёй складывалось и во Владимирской губернии. За это же время число общин там увеличилось с 5.303 до 8.426, или в 1,6 раза, а число дворов выросло с 194.565 до 423.011, или более чем в 2,2 раза. Количество надельной земли увеличилось только на 151,6 тыс. десятин, но из-за периодических переделов уменьшились средние наделы земли на двор: в 1897 году – 10,3 десятины, в 1905 г. – 8,9 десятины; бывшие помещичьи крестьяне имели меньше всего земли – в среднем по 7,8 десятины на двор.84
Многие сельские общества, особенно в западных губерниях, коренные переделы земли проводили редко. Например, в Тверской губернии не проводили таких переделов со времени наделения землёй крестьян 77,3 % общин. Зато в Московской и Владимирской губерниях преобладала иная тенденция. В Московской губернии к коренным переделам не прибегали 39,5 % общин, во Владимирской губернии – 32,8 %.85В других общинах коренные переделы земли проводились через 15–20 лет.
Частичные переделы общинной земли происходили ежегодно или по мере надобности из-за разделов семей. Многократное число разделов приводило к тому, что молодые крестьяне становились домохозяевами, а это повышало их роль в делах общины.
Современные исследователи отмечают, что в пореформенное время в праве различалось четыре вида крестьянской собственности: общественная (общинная), общая, семейная и личная, которая только и была в полной мере частной собственностью.86В сознании крестьян сформировалось устойчивое представление о двухуровневом предназначении крестьянской собственности – семейно-потребительском и тягловом. Связанный длительное время с общиной крестьянин признавал верховенство коллективной собственности над семейно-индивидуальной.
Однако в условиях развития рыночных отношений в России среди крестьян, особенно в конце ХIХ в., стали проявляться собственнические устремления. Некоторые крестьяне становились торговцами, владельцами трактиров и чайных. Разбогатевшие крестьяне проявляли интерес к приобретению земли в собственность. В 1882 г. был создан казённый Крестьянский банк, который выдавал крестьянам кредиты на 37 лет и 7 месяцев на покупку земли. В 1893 г. правительство разрешило банку выдавать кредиты на покупку земли только общинам, пускавшим её в свой передел. С 1895 года банк уже сам стал покупать помещичьи владения и перепродавать крестьянам. Всего в губерниях Европейской России до 1905 г. с помощью банка крестьяне купили 7,8 млн. десятин, из них только 117 тыс. десятин в личную собственность. В Московской губернии в 1877 г. насчитывалось 3.577 частных крестьянских владений, а к 1905 г. имелось уже 5.595 владений. Средний размер частного владения составлял соответственно 30,3 и 15,1 десятины. Во Владимирской губернии за это же время число таких владений выросло с 5.927 до 5.943, а их средний размер также уменьшился с 52,5 до 36,7 десятин. Некоторые крестьяне имели крупные земельные владения – от 50 до 150 десятин.87
Крестьянское земледелие основывалось ещё на рутинной технике. Из-за недостатка удобрений и низкого плодородия почв урожайность на крестьянских землях была на 20 % ниже, чем во владельческих хозяйствах.88Уже в конце ХIХ в. многие уездные земства, общины и появившиеся крестьянские товарищества начинают внедрять в практику крестьянских хозяйств более совершенные сельскохозяйственные орудия: плуги, сеялки, жатки, веялки; вводить травосеяние и новые агротехнические приёмы.89Все эти нововведения с трудом пробивались в жизнь деревни и касались в основном хозяйств молодых и предприимчивых крестьян. Основная масса пожилых крестьян всё ещё ориентировалась на традиционные методы ведения хозяйства. В своих воспоминаниях крестьянский писатель С.Т. Семёнов из Волоколамского уезда Московской губернии пишет, что когда он прислал своему отцу «Земледельческую газету» с рекомендациями по ведению хозяйства, тот оклеил ею стены в избе. На вопрос: «Почему?» – старик ответил: «Пишут насчет хозяйства, да дураки пишут, дураки и читают; что они знают, то мы уже давно забыли».90
Традиционный общинный порядок предполагал не только равенство крестьян на получение доли из общинной земли, но и равные обязанности платить налоги, выкупные платежи и выполнять различные повинности. Все женщины, за исключением вдов, являвшихся главами домохозяйств, не имели доли в общинной собственности. Отсюда и не имели никаких денежных и натуральных обязательств перед общиной и государством.
83
Статистика землевладения. 1905. Вып.1. Московская губерния. СПб., 1906. с. 10–11.
84
Статистика землевладения. 1905. Вып.3. Владимирская губерния. СПб., 1906. с. 10–11, 41.
85
Россия 1913 г. Статистико-документальный справочник. СПб., 1995. с. 67.
86
См.: Данилова Л.В., Данилов В.П. Крестьянская ментальность и община. // Менталитет и аграрное развитие России (ХIХ – ХХ вв.). Материалы международной конференции. М., 1996. с. 29.
87
Статистика землевладения. 1905. Вып.1. Московская губерния. с. 10–13; Там же. Вып.3. Владимирская губерния. с. 50–51.
88
Россия 1913 г. Статистико-документальный сборник. с. 58.
89
Воронцов В.П. Прогрессивные течения в крестьянском хозяйстве. СПб., 1892. с. 258–261; Вихляев П.А. Влияние травосеяния на отдельные стороны крестьянского хозяйства. Вып.8. М., 1914. с. 5—16.
90
Семёнов С.Т. Двадцать пять лет в деревне. М., 1915. с. 104–108.