Страница 2 из 5
Свои знания, так и не закончив толком школу, Яшин пополнял в университетах жизни. На заводе, в рабочей среде он получил хорошую мужскую закалку, воспитал в себе чувство коллективизма.
Впоследствии, через много лет великий вратарь вспоминал те времена: «Если я и достиг чего-то в спорте, то шел к этим достижениям тем же путем, что идет каждый мастеровой человек».
Он привык рано вставать по утрам с самого детства; его всегда одолевали дневные дела и заботы, которых было так много, что порой не хватало и суток.
Дом, населенный рабочим людом, был полон детворы. Здание принадлежало заводу «Красный богатырь», где работали его обитатели, в том числе мать Яшина, тетки, дядья, жившие одной большой семьей со всем своим потомством в одной трехкомнатной квартире.
Льва не сильно обременяло это многолюдье. Вернувшись из школы и бросив портфель в угол, он убегал во двор, к своей компании ребят, таких же сорванцов и озорников, где постоянно кто-то придумывал новые игры и забавы. Взрывали пистоны перед колесами трамваев, катались на подножках, спрыгивая на ходу при приближении кондуктора…
Во дворе было полно сараев – там проводились тайные совещания детворы перед «военными набегами» на соседние дворы. В одном из сараев была оборудована голубятня, где юный Яшин вместе с отцом держал голубей. Зимой покатые крыши сараев служили ребятам трамплинами, с которых прыгали на лыжах. Падали, ушибались, набивали огромные шишки, но зато учились крепко стоять на ногах, не бояться высоты – по сути, учились владеть своим телом.
В воспоминаниях, описывая свое детство, великий вратарь так высказывался о тех годах, о физическом развитии сверстников:
«В середине двора была у нас большая, вытоптанная сотнями ног площадка. Летом она служила нам футбольным полем, зимой – катком. Мы делали каток сами. Приносили из дому саночки, доставали из сарая старую кадушку, и я возил от колонки, что стояла на соседней улице, воду. Каток получался, понятно, плохонький, но коньки кое-как скользили, и ладно.
…Теперь, бывая у родных на Миллионной, я с грустью смотрю на наш старый двор. Нет, он не пришел в запустенье, наоборот, стал красивей и нарядней. Лавочки, газончики, песочницы, столики. Нет больше сараев и заборов, пустырей. И нет мальчишеских ватаг. И жители первых этажей довольны: мяч, пущенный шальной ногой, не угодит в стекло. Вроде бы порядок. А мне грустно. Ну что это за мальчишка, думаю я, которому негде наставить себе шишку, разбить нос, устроить засаду, погонять мяч? Что это за мальчишка, который не лазает по деревьям, не перескакивает через заборы, не умеет делать снежных крепостей?
…Не знаю, может, я и не прав, но непомерно большой травматизм молодых футболистов теперешнего поколения, их какую-то незащищенность от повреждений я связываю с этими ухоженными и благоустроенными дворами. Растяжение и разрывы мышц, мениски и вывихи стали рядовым делом в футболе. Чуть не половина молодых игроков что-то залечивает. Всегда у нас кто-то пропускает игры. В детстве они мало бегали, прыгали, дрались, играли в футбол, катались на коньках, взбирались на деревья – и теперь расплачиваются за это недостаточно сильными, упругими и эластичными мышцами, недостаточно прочными хребтами, недостаточно уверенной координацией движений, недостаточно крепкими нервами. У них повышенная боязнь ушибиться при столкновении и неумение в последний миг от этого уйти. Мы же, дети, выросшие в довоенных дворах, прошли эти науки совсем маленькими, прошли, хотя никто не понукал нас к тому специально, прошли с удовольствием, играя.
…Был ли у нас урок физкультуры, не помню. Зала точно не было.
А вся физкультура состояла в том, что, как только станет потеплее, выскакивали во время большой перемены в школьный двор и до звонка гоняли в футбол. Школа моя и сейчас стоит себе, жива-здорова. И по-прежнему – без спортзала. Так что, думаю, и нынешним мальчишкам нелегко будет вспомнить, была ли у них физкультура. А ведь нынешним мальчишкам вообще негде подвигаться. Стадион не у каждого под боком. И в секцию попасть непросто. А двор – вот он рядом, хоть десять раз в день туда выбегай. Только что там делать парню? Фактически двор у детей отняли…»
Тысячу раз прав Яшин, размышляя о здоровье, физическом развитии подростка! Он не против благоустройства домов и дворов – ведь сегодня многие микрорайоны городов обустроены и спортивными площадками, и городками здоровья. Просто в заботах о благоустройстве забывают о подростках, а для нормального развития мальчишки – физического, психического, даже умственного – мальчишеские забавы необходимы, обязательны…
Так, работая тренером-преподавателем в спортивной школе по подготовке юных вратарей, мне приходится часто сталкиваться с детьми, у которых есть проблемы с опорно-двигательным аппаратом, плохая координация; у многих детей – плоскостопие, нарушения сердечно-сосудистой системы… Такое вот мы получили, к сожалению, поколение.
Что же в такой ситуации делать детскому тренеру? Если еще на стадии набора в спортшколу начинать обучение способного к футболу мальчишки приходится не с основ выбранного им вида спорта, а с упражнений по элементарному физическому развитию: на координацию, равновесие, ловкость и гибкость?
А пока… семья Яшиных из Сокольников, где они жили до войны, перебралась поближе к работе, в Тушино. Окно их комнаты выходило прямо на заводской стадион, где собиралась молодежная футбольная команда…
За годы войны Лев совсем забыл о детских играх, о футболе, и когда он в одно прекрасное утро увидел у заводской проходной большое объявление: «Желающие играть в футбол, записывайтесь в секцию у Владимира Чечерова», то сердце его екнуло.
Вот как сам Яшин вспоминал тот момент:
«Я сразу пошел искать указанную в объявлении комнату и уже вечером стоял в строю своих нескладных сверстников у кромки футбольного поля».
Он неплохо играл в нападении, среди сверстников слыл лучшим «забивалой» и надеялся получить место нападающего. Но когда формировался состав, тренер, ходивший вдоль строя, среди двух дюжин подростков, пришедших на просмотр прямо с работы (кто в чем – спецовках, куртках, разбитых ботинках), приметил Яшина и почему-то решил поставить его в ворота.
Семья Яшиных. Отец Иван Петрович, его вторая жена Александра Петровна, Лев Яшин и его брат Борис
Может, не глянулся тренеру в нападении из-за роста, а может, тот что-то разглядел в долговязом пареньке, но возразить ему Лев не посмел. Конкуренция за место в команде была большая, и Яшин, боясь, что вообще не попадет в состав (а очень хотелось играть!), смирился, встал в ворота. Главным для него было тогда играть в футбол, а начнешь объяснять, что в воротах стоять не хочешь, – могли ведь и прогнать. Так состоялось его посвящение во вратари.
«Играл и тренировался я ежевечерне. Наши окна выходили на стадион, и я, умывшись и переодевшись, выскакивал на поле прямо из комнаты.
Немало порвали мы собственных тапок, истрепали трусов и маек, пока нам не выдали казенное обмундирование. Еще позже выдали бутсы. Сперва – большие, разношенные, разбитые игроками взрослой команды и за ненадобностью списанные, а уж потом – поменьше и поновее. О том, как ложится на ногу или замирает в твоих объятиях новенький, абсолютно круглый, нештопаный мяч, мы тоже довольно долго не знали. Таких мячей было в клубе два, и выдавали их только взрослым, да и то не на тренировки, а на игры. Мы же пробавлялись старенькими, с латаными-перелатаными покрышками, отчего камеры то и дело лопались.
Каждая неделя кончалась для нас праздниками – игровым днем. Утром мы собирались с чемоданчиками у заводской проходной, садились в открытый кузов полуторки и отправлялись на городской стадион. Предстояла очередная игра на первенство Тушино.
На стадион я уже входил не с одним, а с двумя чемоданчиками. И второй принадлежал Алексею Гусеву – вратарю взрослой команды. Носить его вслед за хозяином была моя обязанность, непременная и приятная. Раз тебе сам главный вратарь завода доверил свой чемодан – значит, ты уже чего-то стоишь. Сначала играли мы, юноши, а Гусев стоял за моей спиной и прямо здесь же, как мог, учил уму-разуму. Вслед за юношескими на поле выходили мужские команды, и тогда мы менялись местами. Гусев вставал в ворота, я занимал место по другую сторону сетки и жадно впитывал каждое его движение, бросок за мячом. Старался запомнить все его действия, команды полевым игрокам. Так я учился вратарскому делу, которое полюбил на всю жизнь…»