Страница 66 из 76
- Матриарх, - поклонилась Валерия, лучница легиона Пантер. - Царь Кассиопеи выражает свое глубокое почтение тебе и приглашает на мирные переговоры. Сию минуту.
- Где? - безразлично осведомилась Эл.
- Отвесное плато.
- Я пойду, -Лэндал поднял руку, и тут же опустил, проклиная себя за излишнюю поспешность. - Моя королева.
Переговоры. С глазу на глаз с самым заклятым врагом. Элика подавила стон. Бежать. Исчезнуть. Она не вынесет этого после ночных событий...
Сотни пар глаз в упор смотрели на матриарх. Имела ли она право проявить сейчас слабость?
- Нет, Лэндал, - измученное сердце пропустило гулкие удары. - Нет. Королева не скрывается от противника. Она смотрит в глаза любой опасности. Я пойду.
Этот шаг дался ей тяжелее всего. Она не помнила, как Захватчица Ветра несла ее к месту планируемых переговоров. Как матриарх Атланты взбиралась наверх, царапая руки о скальные выступы, все же опасаясь, что, приди она сюда обычным путем - не миновать коварной подлости.
Не ждала ее засада на этой отвесной скале. Нет. Не ждали ее даже цепи. И клеймо агрессора, перевернувшее ее жизнь с ног на голову. Она продолжала повторять себе одно и то же - все хорошо. Никаких чувств. Никаких эмоций.
Земля не дрогнула, грозя похоронить их обоих заживо под обломками. Не разверзлась бездна под ее легкой поступью навстречу заклятому врагу. Безмолвное серо-желтое небо, скрывшее солнце мутной кисеей, с молчаливым ожиданием чего-то неотвратимого, затаив дыхание, наблюдало за этим столкновением двух непримиримых противников. Поле боя? Шелка покрывал? Уединенное место для окончательных, решительных переговоров? Не имело значения, где и как. Они всегда оставались - каждый верен самому себе в пламени кровопролитной войны. Был ли возможен шаткий мир между ними? Его подобие? Ответа на этот вопрос не знал никто.
Она заковала свое сердце прошлой ночью в лед Белого Безмолвия. Так мало тепла и солнца, чтобы растопить его сейчас... И не нужно это вовсе. Давить подошвой кожаных сандалий осколки израненного сердца, не позволяя им соединиться вновь. Не видеть в нем, стоящем напротив, смысл всей своей жизни, свой горький рок, крест без надежды, недостижимый финал жестокого пути. Он враг. Ничего больше. Сколько можно было обманывать себя... И лишь затем, чтобы камнем сорваться вниз, столкнувшись с его настоящей сущностью. Он никогда не был для нее кем-то иным. Он всегда был сумасшедшим Хищником, готовым отдать жизнь за право обладать ею по-своему, не учитывая никаких желаний и стремлений. Он всегда хотел недостижимую звезду с небес, которую так коварно заставил саму упасть к нему в руки. Пить ее холодный, призрачный свет, заставляя гореть, сжигая себя, лишь для него одного... Иногда дарить благодарность за то, что его ночи лишены мрака, полагая, что этим стоит удовлетвориться и не искать иных путей. У звезд нет души и права на свои слабости. Холодный светоч, услада глаз и тела, больше ничего. Этот огонь безжалостно погасили, стоило ей возжелать неба напополам в равноправном величии...
Эти невеселые мысли не в состоянии были пробить действительность. Лед плавился рядом с ним. Медленно, подсвечивая негасимым огнем кровавые капли, которые, лишенные оков холода, неумолимо соединялись воедино. Бесновалась чужая кровь в ее венах, ломая выстроенную защиту, лишая сил, заставляя делать над собой горячие усилия, только бы не сдаться и выстоять до конца перед самым страшным оружием - чувствами к этому мужчине, которые не смог заморозить никакой лед, не смогло сжечь самое жаркое пламя ненависти, разметать долгая разлука. Победителей в этой войне не будет. Только двое проигравших.
- Эл, - Кассий решительно двинулся вперед, но не успел сделать и шага. Замер, словно наткнувшись на невидимую стену, но уже не отчуждения. Опустошенного отчаяния и неприкрытой ранимости. Сознание не хотело играть по правилам, обнажая душу до каждого оголенного нерва.
- Я без оружия, - развела руками Элика. - Я не понимаю, зачем эти переговоры. Капитуляция? Ты решил сдаться? Не хочу этого слышать. Нет. Я привыкла уважать врагов. Скажи мне, что я ошибаюсь.
Мужчина провел рукой по лбу. Только сейчас Элика заметила, что бессонная ночь не прошла бесследно ни для кого из них. Он выглядел... Опустошенным. Было что-то еще, но что именно? Раскаяние? В чем? В том, что предложение капитуляции...
- Нет, Эл. Моя империя не сложит оружия добровольно. Мне нужно было увидеть тебя, перед тем как в ходе битвы настанет переломный момент, который может стать роковым для твоей армии.
- О чем ты говоришь? Ты всерьез решил, что меня... - проклятие. Горло предательски сжалось. Образы прошлой ночи неумолимо врезались в ее душу, лишая сил. - Можно испугать цепями и отметиной на коже?
- Тебя этим не испугать. Тебя этим только сломать. И ты знаешь, что я прав.
Королевы не плачут. Они ни в чем не показывают своих эмоций. Особенно − перед врагом, который только этого и ждет. Против кого же ты пытаешься играть... Он знает тебя настоящую. Он разобрал тебя на части в свое время, чтобы понять, что ты чувствуешь. Тяжело тебе будет его переиграть...
Кассий заметил ее состояние. И то, как дрогнули ее плечи, когда отголосок его душевной боли ударил ее. А она так ничего и не поняла!
Элика не замечала ничего вокруг. Пусть режет словами. Это ее долг - прийти на переговоры. Они изначально обречены на провал. Все, что ей остается - просто запомнить этот момент навсегда. Сохранить образ любимого агрессора в своем сердце, перед тем, как Поцелуй Смерти сотрет с лица земли Кассиопею с ее жестоким правителем...
Теплые ладони легли на ее плечи. Это не правильно! Глотая слезы, она закрыла глаза. Пусть. Ему осталось жить считанные меры масла.
-Элика... Моя мятежная девочка... Все можно остановить. Мы доказали все уже друг другу. Эта война убивает тебя. Ты даже в моих руках поначалу не страдала так, как сейчас. Все можно изменить. Просто давай спустимся с этого холма вместе с нотой окончательного перемирия. Я готов отдать тебе Кассиопею, если это успокоит твое сердце. Я не прошу взамен ничего. Я не могу ощущать день за днем, как ты страдаешь. Просто не могу. Нет в тебе тьмы холодного расчета. Нет жажды крови без причины. Твое сердце не из стали. Сколько еще людей должно погибнуть, чтобы ты сломалась под гнетом необоснованной вины?
- Ты беспокоился обо мне? - тихо спросила матриарх, уже не сопротивляясь теплым ладоням на своей коже, молчаливо позволяя этим касаниям плавить лед ее возведенных укреплений. - Не говори мне этого. Я видела вчера всю глубину твоего беспокойства. Те цепи, которые ты притащил с собой. И...и... Если бы только это!
Теплые ладони опалили жаром. В этот раз Элика смогла справиться со слезами, хотя уже понимала − их чувства открыты, словно на ладони. Шокирующая взаимосвязь путем обряда крови.
- Мне жаль, Эл. Если ты окажешься в моих руках, это будет малая часть того, что тебя ожидает. Я не могу закрыть глаза на весь тот ущерб, что ты причинила, пытаясь убежать от самой себя. Да и не нужно мне искать причин. Я всегда был честен с тобой. Я такой, какой есть, и изменить это не под силу даже богам.