Страница 92 из 122
Однако через неделю я проснулась и почувствовала, что болезнь ушла. Меня слегка шатало, и мимо своего отражения в зеркале я прошмыгнула, зажмурившись, но лихорадка отступила. Я тщательно вымыла волосы, растерла все тело жесткой мочалкой. Кажется, я заметно похудела. Жаль, запатентовать диету вряд ли удастся: принимайте злобный призрак внутрь по чайной ложечке – и минус пять килограмм за неделю вам обеспечено. Бонус – красочные яркие сны! Завернувшись в любимый халат со спанч бобом и закрутив мокрые волосы в чалму из полотенца, я спустилась вниз. Заглянув к Амфибрахию, который тут же подгреб под бледное пузо выкатившуюся монетку и воззрился на меня с явной тревогой, я зашла на кухню.
Юлька топталась у плиты возле дымящегося кофейника, свеженькая, как подснежник, в голубой пижамке и белом передничке, светлые волосы небрежно заплетены в косу. Юлька обернулась на мои шаги и удивленно воскликнула:
– Зачем спустилась? Я бы отнесла тебе все наверх!
– Надоело болеть, – ответила я, садясь на стул и подтягивая к себе чашку, в которую Юлька осторожно налила обжигающий кофе. – У нас есть чего поесть?
– Может, супчика куриного? Я вчера сварила. А вот пирог, попробуй, вкуснотища!
Я критически посмотрела на крохотный треугольник пирога на большом блюде. Отломила ложкой кусочек.
– Понятно, почему так мало осталось, – сказала я, прожевав.
– А то, – улыбнулась Юлька, усаживаясь рядом. – Ты не представляешь, каких волевых усилий мне стоило не доесть последний кусок. И никогда не угадаешь, откуда он вообще взялся!
– Хоть не от Амаранты угощение? – замерла я с ложкой у рта.
– Нет. Перейду сразу к делу – Ерема влюбился! – выпалила Юлька.
– Да ладно! – я едва не поперхнулась пирогом. – В кого? В тебя?
– Чур меня, – отшатнулась подруга. – К тебе мельничиха снова приходила. Требовала приворотного зелья и мужика. Возмущалась тут, шумела. Я Ерему попросила, чтобы он ее угомонил. Ну и вот. Теперь она нам пироги носит и булочки, с пылу с жару. Я за неделю два кило набрала.
– О боже мой, – я расплылась в улыбке. – Представляю, как она о нем говорит, в своей этой манере: одноглазый, но зато злобный. Агрессивный, зато молчун.
– Ерема расцвел, как майская роза. Стал спокойнее, радостнее. Я случайно подслушала, как они прощались: он говорил, что повязку носит, чтобы не ослепнуть от ее красоты, – Юлька сентиментально вздохнула, а я нахмурила брови, пытаясь вызвать в памяти образ мельничихи. Помню, красоты там было очень много, не меньше сдобного центнера, припорошенного мукой.
– Совет им да любовь, – вынесла я вердикт. – А как же они… Ерема пост оставляет?
– Нет, – покраснела Юлька. – Они далеко не отходят.
– Хм, октябрь заканчивается, впереди холода, – задумалась я. – А, впрочем, это их проблемы. Я Ерему не держу.
– Но согласись, он нам очень пригодился, – осторожно заметила Юлька.
Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Голова старой ведьмы, лежащая рядом с тыквой, и темные капли, стекающие на траву, уверенно держали лидерство в моих кошмарах. Главным конкурентом был только призрак бабули, скалящий зубы мне в лицо.
– Ведьму он похоронил где-то в лесу, – продолжила подруга. – Глория окопалась в своей пещере и пару дней не выходила. Наверное, стыдно было. Я ее тренирую: показываю фотки волков и детей, учу сдерживаться. Результаты пока так себе… Амфибрахия и кота я кормила-поила, Грех, кстати, постоянно возле тебя лежал, пока ты болела.
Я недоверчиво посмотрела на Юльку.
- А Брюс очень переживал по поводу тыкв, растоптанных ведьмами, - продолжила она. - Ползал туда-сюда, иероглифы рисовал. Сейчас вроде успокоился. Я посчитала – осталось сорок пять тыкв, с запасом.
Я кивнула. Тыквы – следующий пункт программы. Шабаш можно вычеркнуть. Разок поучаствовала – и хватит. Больше меня туда и пирогами мельничихи не заманишь. Я с сожалением посмотрела на опустевшую тарелку, подобрала пальцем крошки.
– А вот еще! – Юлька вынула из кармана белого, как облако, передника черный кулон ведьмы, положила его на стол. – Нашла в траве, представляешь? Вот было бы обидно, если бы он потерялся.
– О да, – протянула я, глядя в мерцающую искорками глубину. – Наверное, теперь и я должна тебе кое-что рассказать.
После того, как я наконец поведала в деталях о том, что произошло на шабаше, мы с Юлькой молча уставились на кулон.
– Может, выкинуть его? – предложила подруга.
– А вдруг он попадет в руки кому не следует?
– Выпустить бабулю, чтоб упокоилась с миром?
– У нее отсрочка от ада на год, помнишь договор с инкубом? Нам еще злобного призрака тут не хватало, в компанию к темному богу.
– Похоже, ты уже решила, что с ним делать, – Юлька кивнула на кулон.
– Да, – сказала я. – Ничего.
Юлька вскочила со стула, принялась ходить туда-сюда по кухне.
– А внезапная доброта Амаранты? Как ты ее объяснишь?
– Никак.
– Может, она просто хотела насолить сестре? Да и вообще, зачем ей этот заговор? Она и так неплохо устроилась. А вот за твое спасение было бы неплохо ее отблагодарить, – задумалась Юлька.
– Я бы не спешила записывать ее в подружки, – сказала я. – Она ведьма, теперь это очевидно. К тому же очень старая и хитрая.
– И что ты предлагаешь? – Юлька остановилась посреди кухни. – Что теперь?