Страница 76 из 122
Я отпила еще глоток, покатав по небу мятную свежесть, погладила по розовой ручке подползшего Брюса. Тыквы наконец-то завязались. Я пересчитала – пятьдесят одна штука, с запасом. Большой вопрос – успеют ли они вызреть, но в условиях бабули ничего не сказано о том, какого размера и цвета они должны быть. И помимо тыкв хватает забот: наколдовать тридцать золотых, поучаствовать в шабаше и провести в наш мир еще одну сущность, не человека и не зверя. Двое, оборотень и воевода-берсерк, уже сходили. От Ярополка не было никаких вестей, но девочка из таверны, которая носит Ереме еду, рассказала, что в поставки провизии войску включили мешок какао. Значит, Глория все еще на службе. Интересно, кто готовит для нее шоколад, не Парнас ли?
Ерема вдруг привстал, могучие плечи напряглись.
– Там оборотень, – сказал он. – Пущать?
Я помедлила с ответом, покрутила в руках бокал и кивнула. Потом сообразила, что на затылке у Еремы глаз пока не вырос и сказала вслух:
– Пущай.
Лютый вошел в калитку бочком, замер в нерешительности. Коротковатые штаны оголяли волосатые икры, вышитая рубашка туго обтянула крепкий торс и трещала по швам. С кого он содрал эту одежду? С мальчика пастушка?
– Добрый вечер, – поздоровался он и, помявшись, поклонился.
Я чуть не поперхнулась мохито. Будто на приеме у английской королевы.
– Привет, – сказала я. – Чего приперся?
– Так это, инкуба удовлетворять. Месяц истек.
– Уже? – удивилась я. – Он вроде бы отказался от притязаний. Наверное, ты хорошо постарался в прошлый раз, удовлетворитель наш.
– А вдруг все же явится, – Лютый, осмелев, подошел, присел рядом на ступеньки.
– Ну, давай подождем, – согласилась я. – Мало ли.
Ерема кинул на нас хмурый взгляд и отвернулся. Небо потемнело в багрянец, над черными еловыми верхушками повисли первые звезды. Кузнечики застрекотали под сиренью, заводя скрипучие рулады.
– Как твой хвост? – спросила я. – Тебя вроде зацепило драконьим пламенем.
Лютый помрачнел, поерзал на ступеньках.
– Все зажило, – скупо ответил он. – Огонь – это полбеды. А вот твое проклятье…
– Какое еще проклятье? – удивилась я. – Я же не успела наколдовать! Юлька на меня набросилась, сбила с мысли.
– Ну-ну, – кажется, волк мне не поверил, – отчего тогда я не могу ее забыть?
– Совсем дурак, что ли? – почти ласково спросила я. – Потому что она офигенная, вот почему.
Лютый взъерошил волосы – резиночка куда-то пропала, темные брови сошлись на переносице.
– А где она?
– Не твое дело.
– Наверное, ей тоже без меня плохо, – вздохнул Лютый. – Вон как она разозлилась, аж целого дракона на меня напустила. Меня так раньше никто не любил.
Я удивленно посмотрела на Лютого – нет, не шутит, морда серьезная, сосредоточенно-грустная.
– Знаешь, тебе тут лучше не показываться. Я не могу ручаться за чувства Юльки, но дракон тебя точно сожрет и не поморщится.
– Я неделю по округе рыскал, – признался Лютый, – перед тем, как к тебе идти. Не хотелось снова зад подпалить. Уж разузнал, что дракона в лес отправили. Говорят, жжот сумертов охапками.
– Так для того дракона и создали. А твоя хвостатая задница просто подвернулась не в то время и не в том месте.
Лютый посопел, выдвинув нижнюю челюсть, искоса глянул на меня янтарным глазом.
– Позови ее, ведьма, – хрипло попросил он, – поговорить хочу, увидеть…
– Я тоже соскучилась, – вздохнула я. – Нет ее, уехала к родителям. А если б и была она тут, вам больше не по пути. Она решила за ум взяться, – вспомнила я обет Юльки, – никакого добрачного секса.
Лютый нахмурился еще сильнее, а потом вдруг просветлел.
– Значит, она после меня ни с кем, – он развязно улыбнулся, сверкнув клыками, расправил плечи. – После оборотня обычные мужики уже не по нраву…
– Ой все, – я встала и пошла в дом. – Инкуба нет и, похоже, не будет. Давай, проваливай, горе-любовничек. И больше тут не появляйся. Тебе повезло, что я сегодня пьяная, то есть добрая. Еще один твой косяк – прокляну так, что хвост отвалится, или что другое.
Я захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной. За эти несколько недель я сделала в доме перестановку, расставила по подоконникам цветы, укрыла ржавую дверь новым зеленым ковриком со спиральными узорами, как на пузике Глории. Из фэн-шуя я запомнила два главных принципа: если есть что-то некрасивое – его надо спрятать, а если чего-то не видно, то его нет. Темный бог оказался ценителем правильного фэн-шуя и больше меня не беспокоил. Да и, в конце концов, человек ко всему может привыкнуть, даже к подвалу в ад.
В доме витал едва уловимый аромат корицы – от нечего делать я сварила партию мыла прямо в ведьмином котле. То ли дело в еловых дровах, которыми я растопила камин, то ли в магии места, но мыло получилось отменное. Я опробовала его на себе и теперь жалела лишь о том, что воевода слишком далеко, чтобы оценить шелковистость и нежность моей кожи… Правда, Грех от запахов расчихался и сбежал в наш мир, видимо, ароматы выхлопных газов ему больше по вкусу.
Дом открыл мне свои секреты: я выучила голос каждой половицы, исследовала все закутки. Но сейчас вдруг поняла, что дом без любимых людей мало что значит для меня. Я чувствовала себя типичной одинокой теткой с котом, который еще и шляется неизвестно где и приходит только пожрать. В углу заквохкал Амфибрахий, и я взглянула на него с благодарностью: