По кличке Рейнджер

– Милиция переполошится, – настаивал Алтаец.

– А, до них пока дойдет, – отмахнулся Жиган. – Кроме того, многоступенчатая передача. До нас через тысячу лет доберутся.

– Перестраховщик ты, Алтаец, – заворчал вор в законе.

– Перестраховщик, – кивнул Алтаец, пододвинул стул и уселся на него – прямо как кол проглотил. Он не признавал мягкой мебели и не умел с комфортом расслабляться. – Потому и живой.

– Надо, надо в люди с «елочкой» идти, – горячо произнес Бандера.

– Вот и выходят все кому не лень, – усмехнулся Алтаец.

– Чего ты гонишь? – Вор в законе уставился на него.

– Мне только что весточку принесла сорока на хвосте. «Елочка» объявилась в Санкт-Петербурге.

– Жиган, это что? – Бандера провел рукой по сразу вспотевшей шее. – Кто-то перекупил партию?

– Вряд ли. Я все в московский оборот пустил.

– Немало «елочки», – продолжил Алтаец. – Краденое всплыло, Бандера.

– Дюк! – хлопнул в ладоши вор в законе. – Он!

– Скорее всего товар, который он у нас позаимствовал, – сказал Жиган.

Дюк, один из близких подручных Бандеры, в последнее время наделал массу непростительных ошибок, растерял уважение хозяина и чувствовал, что является кандидатом на увольнение. Увольняемым из организации выдавали подарок от коллектива – парочку гирь. Не для того чтобы пенсионеры поднимали их на досуге, а чтобы не всплыли ненароком со дна озера или речки – кому как повезет. Дюк резонно подозревал, что все идет именно к такому финалу, поэтому два месяца назад обокрал своих товарищей и исчез с партией только что приготовленного порошка-полуфабриката, предназначенного для производства «елочки», и чуток самой «елочки». Он нанес ущерб минимум на миллион долларов по рыночным ценам.

Как его искали! Сколько сил потратили! Двоим его приятелям подарили двухпудовые гири и отдых на дне пруда. Ничего – ни Дюка, ни «елочки». И вот пожалуйста – выплыл пропавший наркотик.

– И торгуют «елочкой» азеры, – завершил Алтаец, после чего на пару секунд повисла тишина.

– Так и знал, Амаров! – крикнул Бандера так, что казалось, кабанья голова, висящая на стене, рухнет.

– Похоже, – кивнул Алтаец.

– Ну все, доскакался, вошь платяная, – с угрюмым удовлетворением сообщил вор в законе, прикрывая глаза.

– Вчера на моего человека азеры выходили. Встречу предлагали. Амаров и ты, – продолжал сыпать новостями Алтаец. – На нейтральной территории.

– Ты мне это только сейчас говоришь?

– Я же полчаса назад из Семиозерска приехал. Вместе с Жиганом.

– Зачем «стрелка»? Что делить?

– Увидим.

– Предлагаешь встретиться? – испытующе глянул на своего ближайшего помощника Бандера.

– Думаю, стоит.

– Надо выяснить, что у «мамедов» на уме, – поддержал Алтайца Жиган.

– Ладно. Договаривайся, – махнул рукой Бандера.

Влад взял с собой один чемоданчик. В нем – минимум вещей. Одежду подбирал явно не для светских раутов – крепкие джинсы, простые хлопковые рубашки. И кимоно. «Куда без кимоно? – с усмешкой подумал он. – Надо же крутость показать».

Чемоданчик он в багаж не сдавал. И тот теперь мешал выбраться из салона «Ил-86». Как обычно, в проходах между рядами кресел образовалось столпотворение. Влад сидел в крайнем к проходу кресле, поэтому пришлось вливаться в поток, чтобы не задерживать суетящихся соседей. Люди будто боялись куда-то опоздать и тупо перли вперед.

– Осторожнее, – галдели вокруг.

– Что вы лезете?

– Ой!

– Подождите, вы мне ногу защемили.

– А вы чулок зацепили своим чемоданом!

Влад ощутил прикосновение к спине, рефлекторно ушел в сторону. Рука, толкавшая его в спину, пролетела вперед. Споткнувшаяся женщина падала на пол. Он мягко выгнулся и подхватил ее, не давая упасть.

– Спасибо. – Она удивленно посмотрела на него. Она стала свидетельницей воистину акробатического трюка.

Специалист по русскому бою работает на рефлексах. Кожа ощущает касание, а тело начинает действовать. Несколько лет назад проводили эксперимент: мастеру русской рукопашки неожиданно тыкали ножом в спину – и человек чувствовал касание и уходил в сторону так, что отделывался легкой царапиной. Влад мог еще и не такое.

Он одернул себя. Все, с этого момента надо скрывать свои навыки. Ни к чему знать о них окружающим.

На площади перед приземистым серым зданием аэропорта раскинулась автостоянка. Раньше здесь стояли все, кто хотел, и ждали всех, кого хотели. Сегодня процесс решили окультурить и привести в соответствие с рыночными реалиями. Теперь с водителей брали плату за стоянку.

Влад высмотрел серую «Волгу», номер подходящий, как оговорено.

Опершись о капот, читал эротическую газету, шмыгая носом, плюгавенький мужчина с клочковатыми усами. На его руках разноцветными татуировками запечатлелась его богатая событиями биография.

– Ждешь? – спросил Влад.

– Жду. – Шофер окинул его испытующим взором.

– Кого ждешь?

– Хорошего человека с добрым приветом.

– Это я. Простой московский фраер.

Был произнесен пароль.

– Садись, бродяга, – кивнул татуированный.

Влад устроился на переднем сиденье в прожаренном солнцем салоне «Волги». Машина тронулась. Выехала на шоссе. И резко набрала скорость. Шофер вел ее легко и виртуозно, не слишком считаясь с правилами. Чувствовался профессионализм.

– Гонщик? – спросил Влад.

– Был. Пятнадцать лет назад.

– А потом? Был гонщиком – стал угонщиком? – Влад кинул взгляд на синюю аббревиатуру на жилистом запястье – «ТУЗ». Она означала «тюрьма уже знакома».

– Да мало ли. – Водитель искоса посмотрел на мощную фигуру Влада. – Пахан будто мясозаготовки объявил. Один здоровее другого приезжают. И где вас таких быков племенных выращивают?

– Сами вырастаем. На казенных харчах.

– Армия?

Влад не ответил.

– Понимаю. Умолкаю, – оторвав руки от руля, помахал ими водитель. – Я тоже на казенных харчах вырос. Пайка называется. Только, видишь, до твоего не дорос. Рацион не тот.

Внутри Влада была сжатая пружина. На плечах лежала тяжесть, а в желудке пустота. Больше всего пригибала к земле неопределенность. Вроде все продумано – но все равно ощущение, как у шахматиста, когда фигуры расставлены, но первый ход еще не сделан. Точнее, Влад сделал первый ход, знал, каким будет ход противника. Но как дальше будет развиваться партия и чей король падет первым – это как судьба карты раскинет. Пока внутри вакуум, кажется, что вообще ничего не получится и вся затея дурацкая… И еще точит страх – меленький такой, холодненький, противный. И ручной – Влад умел с ним обращаться жестко, достаточно цыкнуть хорошенько, чтобы он забрался в темный угол… Ничего, главное – начать работу. А потом само пойдет – и мозги включатся, и рефлексы, как после команды «пошли», когда получаешь отмашку и прешь на укрепленные позиции противника, руководствуясь древней, простой логикой – или ты, или они…

– Далеко едем?

– За Болотниковом пять километров.

– Это еще что за медвежий угол?

– Райское место. Сто тысяч жителей. И все нас любят.

– А мы? В землянку?

– В землянку. Скажешь тоже, – хмыкнул шофер.

Когда через час они подъезжали к металлическим воротам, за которыми открывался поросший соснами участок, Влад вынужден был согласиться – непохоже, что тут живут в землянках.

«Эти милые кудряшки» – доносились из общего зала слова раскрученного до небес хита звездюлины эстрады Люды Кош.

Бандера и Амаров сидели в уютном кабинете хозяина пивбара «Огонек». Отдельные апартаменты для посетителей здесь не предусматривались, поэтому хозяина просто попросили погулять. Время от времени этот кабинет использовался для добрых разговоров между представителями самых различных преступных группировок.

Рядом с пивбаром на стоянке стояли «Линкольн» Амарова и машина прикрытия. Поодаль выставился Алтаец со своими ребятами. Начнется разборка – ни одной стороне не поздоровится. Да еще в двух кварталах находится районное управление внутренних дел. Нет, сегодня разборки не ожидается. Просто состоится беседа за кружкой пива между главарями азербайджанской общины и организации.