Страница 13 из 22
Когда речь идёт о человеческом теле, концептуальное знание становится огромным препятствием процессу познания того, как извлечь пользу из потрясающих возможностей тела. Попытки быть умнее систем человеческого тела глупы и тщетны. Нам следует просто позволить человеческому организму быть таким, какой он есть, и делать то, к чему он так хорошо приспособлен. Не вмешивайтесь.
Тело ест, поэтому постарайтесь дать ему лучшую еду, которая вам доступна. Оно дышит, поэтому постарайтесь дать ему самый чистый воздух. Оно движется, поэтому постарайтесь дать ему возможность делать это ежедневно. Оно мыслит, поэтому постарайтесь занять свой мозг позитивными мыслями.
Тот факт, что именно вы живёте в своём теле, является ключевым. Вам никогда не поможет посещение докторов и целителей. Таким практикам, как медитация, дыхательные упражнения, сыроедение и голодание, невозможно полностью научиться в прямом смысле этого слова. Тот, кто стремится по-настоящему уважать человеческое тело, должен серьёзно задуматься об их выполнении и внимательно наблюдать за ними. Таким образом концептуальное знание о теле превращается в богатый опыт.
Глава 6. Мёртвое и живое: известна ли нам разница?
Подойдите к обычному американцу и спросите его: «Что такое жизнь?» Он скажет вам, что жизнь – это смотреть футбол в откидном кресле с пивом и тарелкой жареных кукурузных чипсов. Ну, если это удерживает его от похода в боулинг… Здесь, однако, я задаю более прямой и серьёзный вопрос, гораздо больше заслуживающий того, чтобы вы над ним поразмыслили.
Всюду во вселенной живое смешано с неживым. Нам кажется, что мы без труда отличаем живое от неживого. Представьте себе орла в его гнезде на скале. Орёл живой, одушевлённый. Скала же неживая – а значит, она должна быть мёртвой. Сам вопрос о том, что живое, а что неживое, кажется абсурдным. Ответ на него вроде бы очевиден.
Однако определить это не так просто, как кажется. Мы верим, что существует чёткая разграничительная линия между живыми и неживыми системами, однако учёные, похоже, не могут её найти. Нет такого единственного, простого определяющего качества, по которому можно было бы отличить живое от неживого.
Загадка происхождения жизни ставила в тупик философов, теологов и учёных с тех пор, как они начали задумываться о ней. Несмотря на развитие молекулярной биологии, учёные по-прежнему не могут решить, что отличает живые организмы от неживых вещей. Наука бьётся над загадкой: как из неживого могло возникнуть живое? На самом деле наука пока даже не может дать определения живому и неживому. Все предложенные к настоящему моменту определения ограничены и имеют свои недостатки.
Мы знаем, что существует радикальное отличие между живым и неживым. В чём же оно заключается? Когда мы называем материю живой? Что отличает живые организмы от неживых вещей? Дилан Томас[10] говорит, что живой организм – это «сила, которая выталкивает цветок из зелёной трубки».
Аристотель считал сущностным качеством живых организмов внутреннюю способность инициировать независимое действие. «Ибо природа – одного рода с силой; ибо это принцип движения, однако не где бы то ни было, а внутри самой вещи».
Одна из очевидных характеристик жизни – это способность расти: травинка пробивается через трещину в тротуаре, дерево уходит корнями в сточную канаву. Эта способность двигаться против внешних воздействий – фундаментальное качество жизни, ресурс, который утрачивается в тот момент, когда жизнь прекращается.
Пока организм жив, ему каким-то образом удаётся сопротивляться внешним силам и совершать действия, идущие на пользу всему организму. Однако на такие действия способны и неодушевлённые объекты. Отличие в том, что их движения предсказуемы.
Представьте, что одновременно бросаете с высоты живую птицу и игрушечную. Хорошо, обе птицы поднимаются в воздух, но можете ли вы предсказать их действия? Игрушечная птица не преподносит нам никаких сюрпризов. Всё, что нам нужно, – это учесть высоту, с которой она была брошена, её массу, приложенную силу, направление движения, сопротивление воздуха и т. д.
С учётом этих переменных мы можем с большой точностью предсказать, где приземлится игрушечная птица. Мёртвая птица не может управлять своими действиями. Её поведение предсказуемо, полностью предопределено. С живой птицей всё иначе. Ни одна формула не покажет вам, куда прилетит живая птица. Она может усесться на высокие ветки дерева, приземлиться на крыше, вернуться в гнездо или отправиться на поиски пищи. Возможности бесконечны.
Мёртвая материя пассивна, инертна и предсказуемым образом отвечает на приложение внешней силы: туша мёртвого животного падает на землю под действием гравитации, тогда как живое существо в буквальном смысле живёт своей жизнью.
Оно может делать всё, что ему заблагорассудится, и ограничено лишь пределами своей территории и физическими характеристиками.
Даже бактерии в определённой степени делают то, что хотят. Похоже, что у них есть свобода выбора. Жизнь предлагает бесконечный ряд возможностей, исчезающий лишь с наступлением смерти.
Живой организм обладает собственным интеллектом. Он «знает», что делать. Материя жива, если она занимается своими делами, движется, к чему-то стремится, обменивается веществами с окружающей средой и т. д. Живая материя не только взаимодействует с окружающей средой, но и способна делать это гораздо дольше, чем мы могли бы ожидать от неодушевлённого фрагмента материи в схожих обстоятельствах.
Илья Пригожин предполагает, что порядок и организация возникают из беспорядка и хаоса «спонтанно» в результате процесса «самоорганизации». Живые и мёртвые сущности – это наборы молекул. В живом организме молекулы соединены друг с другом гораздо более сложным образом, чем молекулы неживых вещей.
Физики исследуют периодические кристаллы. Это невероятно сложные объекты. Они зачаровывают учёных, демонстрируя самые сложные материальные структуры, наблюдаемые в неживой природе. Но сколь бы ни были поразительно красивы и сложны эти кристаллы, они и в подмётки не годятся апериодическим кристаллам, представленным в живом организме. В сравнении с замысловатой организацией живых тканей периодические кристаллы кажутся простоватыми, скромными и непритязательными.
Самая главная часть живой клетки – хромосома – похожа на апериодический кристалл. Молекула хромосомы – это «апериодическое твёрдое тело». Эти молекулы, насколько нам известно, являют собой вершину упорядоченности межатомных связей, намного превосходя обычные периодические кристаллы. В живом организме любая группа атомов повторяется лишь один раз.
В своей знаменитой книге «Что такое жизнь?» Эрвин Шрёдингер[11] объясняет это так:
Отличие структур носит такой же характер, как отличие обычных обоев, на которых раз за разом с регулярной периодичность повторяется один и тот же узор, от шедевра вышивки – например, гобелена Рафаэля, где нет унылых повторов, а есть скрупулёзно продуманный, гармоничный и осмысленный рисунок, созданный рукой великого мастера.
Иными словами, апериодические кристаллы, из которых состоит сама ткань жизни, бесконечно сложнее любых самых сложных структур, которые можно наблюдать в неживой материи. Все процессы жизненного цикла организма демонстрируют замечательную регулярность и упорядоченность, не имеющую аналогов в неживой природе.
В расположении атомов вдоль цепочек ДНК нет ничего случайного. В ДНК мы видим атомы и блоки атомов, организованные сложным и совершенно определённым образом. Здесь, именно в этой организации, заложено отличие между мотыльком, ламантином и человеком.
Тепло усиливает движение молекул, то есть увеличивает энтропию. Именно это происходит, если вы готовите еду, бывшую когда-то живой. Нагревая её, вы уничтожаете аккуратный, установленный порядок атомов или молекул и превращаете этот порядок в хаос. Если вам не нравится думать, что приготовленная еда – мёртвая, считайте её хаотической, беспорядочной – или просто уродливой.
10
Дилан Томас (Dylan Thomas, 1914–1953) – английский поэт и прозаик, среди самых известных произведений которого – «Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы», а также «И безвластна смерть остаётся», многократно цитировавшееся в популярной культуре. – Прим. пер.
11
Шрёдингер Э. Что такое жизнь? Физический аспект живой клетки. Москва-Ижевск: НИЦ «Регулярная и хаотическая динамика», 2002.