Страница 55 из 140
– Чего покрепче.
Главврач встал и открыл дверцу бара. Выставил два стакана.
– Закусить нечем.
– А-а, – Михаил махнул рукой.
– Хочу вам сказать, что говорить близким о смерти их любимых, ох как тяжело. – Мужчина залпом опустошил стакан. – Мы делаем это часто. С одной стороны, привыкли, а с другой, нет – к этому привыкнуть нельзя.
– Я боюсь. – Михаил глядел на янтарную жидкость. – Он её очень любит.… Любил.
– Да все любят кого-то. Не надо ему говорить. Может ещё кто-то скажет. Их общие друзья, её родители, его…
– Они, насколько я знаю, далеко. Наверное, ещё слишком рано. Он все ещё очень слаб. – Михаил выпил коньяк. – Боюсь, что он не сможет выздороветь. Надо ждать.
Михаил встал.
– Спасибо доктор. До завтра.
Люба сидела в кафе аэропорта Шереметьево, с безразличием глядя в окно. Самолёты прилетали и улетали. Уже вечерело. Нолан Паркер ушел дооформить какие-то документы, предварительно удостоверившись, что молодая супруга смогла поесть перед долгим полётом. Люба была не голодна, она не ощущала чувства голода в последнее время. Она вообще мало что чувствовала. После известия о смерти Макса девушка как будто оказалась в каком-то туманом коконе и с трудом понимала, что происходит вокруг её.
После выписки из больницы Нолан отвёз её к себе на дачу, которую ему предоставило посольство Канады.
– Ливан, – сказал он, как только девушка, приняв душ и переодевшись, спустилась в гостиную. – Когда я говорил тебе про моё предложение, то я не договорил.
Он стоял спиной к ней, наливая виски в стакан.
Люба села в кресло-качалку.
– Это очень серьезно и важно.
Девушка равнодушно глядела на своего босса. Её мало что интересовало в данный момент.
– Я понимаю твою боль, но потом ты поймёшь, что время лечит.
Люба горько усмехнулась.
– Ливан, я знаю, ты беременна, и я решил, что нам... Что мы должны пожениться.
Он смотрел на неё, но не видел никакой реакции на её лице.
– У твоего ребёнка будет отец. Я дам ему свое имя, а ты уедешь со мной как моя жена и будешь под моей защитой.
– Зачем вам это надо, мистер Паркер? – Люба все также равнодушно глядела на него. – Не думаю, что у вас ко мне какие-то чувства.
– Это правда. У меня нет к тебе никаких чувств, кроме, можно сказать, отцовских.
Люба рассмеялась.
– Какой же это будет брак?
– Что этот брак ненастоящий, будут знать только двое – я и ты.
– Зачем вам это?
– Я хочу тебя защитить. Я чувствую свою вину, что не досмотрел… Что так вот получилось с этим твоим бойфрендом, с Аллой, с Алланом…
– Прошу вас, мистер Паркер, не надо ничего говорить… – Люба почувствовала, что начинает задыхаться. «Макс, красавчик, боже мой, я не смогу жить без тебя», – короткими вспышками проносилось у неё в голове.
– Послушай, Ливан, я тоже разочарован в женщинах. Мне больно, больно от того, как меня, поиспользовав, предали. Алла, она беременна. Беременна от твоего Макса. Поэтому я и хочу уехать как можно быстрее и увезти тебя с собой.
Он видел, как глаза девушки расширились от упоминания о беременности Аллы.
– Хорошо. – Она помолчала. – Мне надо подумать. И мне надо побыть одной, мистер Паркер. Я устала.
– Окей, Ливан… – Нолан направился к двери. – Не торопись. Ты поймёшь, это лучший вариант. Других, в общем-то, нет. У тебя есть две недели. У нас. Мы должны уехать, и чем меньше людей об этом знает, тем лучше.
– Я устала… Я хочу побыть одна. – Люба без всякого выражения смотрела мимо своего босса.
Как только Паркер вышел за дверь, она, закрыв лицо руками, разрыдалась.
Алла, эта лживая сучка, беременна. Беременна от Макса. Её Макса! Значит, они… У них все было… А Макса, вообще, больше нет. Нет. И только его малыш…
Люба положила руку на слегка выпирающий живот.
Да, наверное, Нолан прав. Надо продолжать жить, думать о себе, о ребёнке. Уехать отсюда и отрезать прошлое.
Люба тяжело вздохнула, утерла рукавом слезы. Подошла к окну, бездумно вглядываясь в морозный пейзаж.
«У меня, у нас, – она погладила живот. – Все будет хорошо».
Они расписались в Грибоедовском дворце бракосочетания. Не было никакого белого платья, торжественности, праздника. Не было цветов. Их расписали по-быстрому, да и то только потому, что у Нолана Паркера были какие-то знакомые знакомых, работающие в муниципалитете.
Через три дня после этого они уже собирались в Канаду.
– Не бойся, Ливан, я не буду требовать от тебя исполнения супружеских обязанностей. – Паркер вошёл в комнату, где Люба упаковывала чемодан. В руках он вертел стакан с виски. Люба удивлённо посмотрела на него. Она, конечно, думала о возможной близости с новоиспеченным супругом, но, откровенно говоря, ничего к нему не испытывала, кроме как чувства благодарности. Желания делить с ним постель у неё не возникало.
– Ты для меня как дочь. Я думал о нашем будущем и решил, что наш брак будет продолжаться до тех пор, пока ты не встанешь на ноги, почувствуешь себя самостоятельной. А потом я уйду.
– Куда? Я что-то не поняла…
– Ты будешь учиться, потом работать в моей компании. А потом эта компания перейдет к тебе.
Любовь с изумлением смотрела на него.
– Ну зачем, почему я? У вас могут быть дети, в конце концов, ваш племянник…