Страница 22 из 49
Но не прошло и часа, как Робин вспомнил, что именно сегодня они собирались ехать во дворец на бал, а это означало, что пора приступить к приятным хлопотам подготовки кортежа «лорда Генуэзского». Заручившись поддержкой Эрика и близнецов, он бесцеремонно занялся облачением командира в графские одежды.
Джонатан Райт согласился на эту авантюру с одним условием: кто-то из ребят будет сопровождать его в качестве младшего кузена - да мало ли откуда у Генуэзского могли взяться кузены, и совсем необязательно им быть представленными ко двору английского короля, верно? На роль родственника столь именитого гостя был единогласно выбран Винтер: его манеры и воспитание ничуть не уступали тому, что получил в своё время Райт. О том, что Робин - единственный сын в семье бедного, но древнего дворянского рода, мало кто из друзей знал, хотя многие догадывались о его благородном происхождении.
В полдень Ирена уже была во дворце. Оставив коня у парадного входа, она быстро поднялась по ступенькам. Легко и бесшумно, но широко шагая, ведь это позволяла прекрасная малиновая амазонка, девушка двигалась по коридору к своему восточному корпусу. Возле лестницы ей преградил дорогу канцлер - герцог Роквелл и крёстный отец леди Анжелины Линкольн, который с поклоном, но сухо произнёс:
- Ваше Высочество, Его Величество желает Вас видеть. Удивительно, что я наткнулся на Вас раньше лакеев.
- Это срочно? - едва сдерживая себя, чтобы не состроить брезгливую гримасу, спросила принцесса.
- Это сейчас, - холодно отозвался канцлер.
- Но... Я не могу. Я с конной прогулки и выгляжу неподобающим образом. Мне нужно время, чтобы переодеться.
- Это необязательно, Ваше Высочество. Король ждёт Вас. Уже около часа ждёт.
Девушка только покачала головой, не понимая причин столь жёсткой необходимости бежать к монарху прямо с улицы. Но пришлось развернуться в противоположную сторону и направиться в кабинет отца.
В приёмной стоял верный камердинер короля - мистер Форс, который широко распахнул перед принцессой Уэльской двери. Король и первый министр Англии граф Дешторнак сидели, склонившись над документами.
- Вот видите, граф, - откинувшись на мягкую спинку широкого кресла, произнёс Ричард IV. - Она вернулась. Я угадал.
- Вы были совершенно правы, сир, - согласился министр, бросив на крестницу одновременно строгий и нежный взгляд. - Ваш выигрыш...
С этими словами Дешторнак положил на стол монетку достоинством в один фунт, которая мгновенно исчезла в складках строгого камзола короля.
- Надо ещё у канцлера фунт забрать, - усмехнулся Тюдор.
- Дорогая крестница, мы хотим сообщить Вам приятную новость. Подойдите ближе.
- Что случилось? - настороженно осведомилась девушка, бесшумно ступая по паркету. - Вы оба такие загадочные...
- Ты помнишь, дитя моё, как 10 лет назад ты впервые села на взрослую лошадь? - обратился к дочери король.
- Да, конечно, - нервно поднеся правую руку к подбородку, ответила Ирена, после чего присела на банкетку рядом с крёстным. - И продержалась в седле чуть более четырёх минут.
- И это было именно сегодня... Пятого августа.
Мягкий взгляд короля словно погладил дочь по голове, но девушка понимала, что ещё не всё сказано.
- Поэтому именно сегодня я приготовил тебе сюрприз: маленький бал.
- Что?! - воскликнула принцесса, не сдержав эмоций, и вскочила на ноги.
- ...маленький бал с конной прогулкой! - живо добавил король, но его наследница только отрицательно качала головой.
- Нет-нет! Так нельзя - без предупреждения!
- Ирена Луиза, уже приглашены гости...
- Папа, я очень прошу, не называйте меня Луизой... - пробурчала принцесса и снова села.
- Ах, да, конечно. Опять забыл. Прости, дорогая, ты же знаешь, как я любил твою маму, и потому люблю называть тебя в её честь... Но сейчас мы говорим о предстоящем бале.
- Хорошо, - нервно повела рукой девушка, словно отгораживаясь от свалившегося на её голову «счастья». - Но у меня даже платья нет. Я заказала лишь наряд ко дню рождения, и тот скромный. Вы же помните мою просьбу?.. - принцесса стрельнула сине-зелёными глазами, прищурившись. - Оба помните?
Внимательно из-под чёлки посмотрев сначала на короля, потом на крёстного, Ирена заставила мужчин поёжиться. Да, они, хотя совершенно не разделяли мнения дочери о том, что восемнадцатилетие не повод для праздника, но прекрасно помнили о своём торжественном обещании устроить 24 августа лишь тихий вечер в семейном кругу без привлечения послов и высоких гостей. Оба политика как ни в чём не бывало смотрели принцессе в глаза - речи о запретах иных праздников в её честь не было!
Девушка поняла хитрость короля: если не день рождения наследницы, так другой повод найдётся, чтобы наполнить танцевальные залы Виндзора толпой высокопоставленных вельмож, родовитых дворян и военных героев. «Смотрины, тоже мне... - пронеслось в её светлой голове. - Уж не пригласил ли он каких-нибудь заморских принцев!»
- А подходящее платье уже ждёт тебя в твоей комнате, - отреагировал на возражение король. - Мы с крёстным обо всём позаботились.
Принцесса тяжело вздохнула. «Что ж... Сюрприз удался», - подумала Ирена.
- Спасибо, - только и произнесла она в ответ, едва сдерживая недовольство.
- Поторопись, дорогая. К двум часам приедут первые гости. На шесть назначены скачки.
- Это что же значит - у меня всего два часа???
- Обед принесут в твои покои - мы не дождались тебя с прогулки на ланч.
- О, Господи... - бессильно прошептала девушка.
Спорить с венценосным отцом было бесполезно: он заранее всё предугадал и сделал так, чтобы его дочь подчинилась обстоятельствам. Теперь даже сослаться на внезапное недомогание было уже невозможно.
- Принцесса, что за грусть на лице? - осведомился Вильям Клиффорд. - Мы с Вашим отцом всего лишь пытаемся устроить Вам приятное развлечение.
- Да-да, крёстный, я знаю...
- Всем известно, как Вы любите кататься верхом... И я легко смогу поднять Ваше настроение, если Вы разрешите мне высказаться - спорю на фунт! - хитро улыбнулся седовласый министр, взглянув на короля.
Ирена подняла на крёстного отца взгляд бирюзовых глаз, а Тюдор, нетерпеливо ёрзая в кресле, только и произнёс:
- Давайте, граф! Я знаю, что Вы умелец угадывать тайные струнки души нашей наследницы.
- Вспомните, дитя моё, Вашу первую лошадь. Её прекрасные белоснежные формы, стройные сильные ноги, позволяющие в аллюре обгонять многих именитых скакунов...
Ирена, казалось, смягчилась и, уже свободнее выдохнув, слушала крёстного.
- Адора... - продолжал вдохновенно граф. - Вы только вслушайтесь, Ирена, в её имя! Благородное, восходящее к латыни, гордое имя прекрасной королевской лошади. Она подарила Вам бесценный опыт и лучшего из своих сыновей.
Король выжидающе замер в кресле. Клиффорд пристально посмотрел на крестницу. Ирена прикрыла глаза и вздохнула.
- Что скажешь, дорогая? - спросил монарх.
В ответ на вопрос отца девушка поднялась, тряхнула спутавшимися волосами и сделала несколько шагов к двери:
- Я иду обедать и переодеваться.
Наследная принцесса вышла из кабинета короля, не оглянувшись, а первый министр хитро улыбнулся и хлопнул рукой по колену:
- Кажется, Ваше Величество, я отыграл обратно свой фунт!
- Возьми, - бросив на стол монетку, которую несколько минут назад ему отдал граф, произнёс король и, провожая близоруким взглядом хрупкую фигурку дочери, ещё мелькавшую меж неприкрытых дверей кабинета, добавил: - Я тебе ещё 99 дам, если она вовремя спустится к приёму гостей!
- По рукам, сир, - только и ответил Дешторнак, не упускавший возможности заключить хоть маленькое, но пари.
Поднявшись в свои комнаты, Ирена оценивающе осмотрела блистательный розовый наряд, который подобрали ей оба отца. Лиф был сплошь вышит мелким розовым жемчугом, а переливающаяся перламутром шёлковая юбка украшалась обилием золотого кружева. Дорого и вычурно - так, как Ирена не любила, но так, как надлежит одеваться на праздники наследнице английской короны. Пожалуй, любая фрейлина отдала бы полжизни за возможность провести в таком наряде бал, но принцесса только рукой махнула.