Псевдоним «Эльза»

– Что вы чепуху городите? – Жданое раздраженно пожал плечами. – Кому нужен компромисс? Это всё пропагандистская болтовня. Товарищ Сталин сказал однозначно: «Нам придётся воевать с Финляндией», – и сейчас это в наших интересах. Ещё весной приходилось нянчиться с Маннергеймом и его шайкой, этими белыми недобитками, но сейчас какой смысл? Прежде главным противником была Германия, в противостоянии ей с некоторыми капризами финнов можно было смириться, а сейчас пакт заключен, Гитлер занят в Польше, к тому же у него появился ещё один противник – Англия. Как говорится, куй железо, пока горячо. По договоренностям с немцами Прибалтика и Финляндия относятся к нашим сферам влияния, так надо брать их тепленькими, пока немцы не передумали и не захотели снова взять их под свое крылышко. Молниеносная война, финны быстро поднимут лапки, товарищи из финской компартии у нас уже готовы, просоветсткое правительство, и вот, пожалуйста, расширение лагеря социализма, убедительная победа наших идей, что ещё нужно? Всё больше стран встаёт под наши знамёна.

– А если война будет неудачной? – спросила Екатерина Алексеевна серьёзно.

– С чего это вдруг? – Жданов недовольно поморщился. – Вы, товарищ Белозёрская, сомнения не распространяйте, – предупредил он строго. – Товарищ Берия прислал вас для совершенно конкретного дела, вот его давайте и обсудим. Спасибо, товарищ Кулик, присаживайтесь. Я тут кое-что набросал вчера на заседании Главного военного совета, – Жданов достал из портфеля блокнот. – Товарищ Сталин изложил кратко, я записал. От нас требуется, товарищи, продумать следующие действия. Во-первых, выбрать район проведения операции. Это как раз под ответственность Лаврентия Павловича, то есть вы его здесь представляете, – Жданов кивнул, – и тебе, Григорий Иванович, – он кивнул Кулику. – Планируется изолировать выбранный район силами войск НКВД, численностью до батальона, они же будут и непосредственными исполнителями операции. К границе доставляются заключённые, переодетые в форму военнослужащих Красной армии, их расстреливают. Это представляется как обстрел с финской территории или как вылазка финского отряда на нашу территорию. Переодетые трупы будут сфотографированы, затем это будет использовано в пропагандистской работе. Это основное, – Жданов кашлянул и снова отхлебнул чая. – Дальше уже начнется наша работа. В частях Красной армии, на предприятиях, в учреждениях партийными органами будут организованы митинги, на которых граждане будут выражать возмущение провокацией финской военщины, приведшей к гибели бойцов Красной армии. Нужно будет подготовить так называемых очевидцев обстрела, этим мы тоже займемся. Напечатаем около тридцати тысяч листовок, чтобы информировать как можно более широкие слои и возбудить ненависть к агрессору. Вячеслав Михайлович Молотов, естественно, выступит по радио с нотой и перечислит все агрессивные действия Финляндии и события, которые имели место на границе. Мы ожидаем, что наши граждане будут требовать от правительства решительных действий, – заключил он. – Перед началом наступательной операции где-то часов в 6 или 7 утра по радио прочитают обращение Центрального Комитета Компартии Финляндии к трудовому народу. Это мы тоже подготовим. Параллельно будет идти формирование корпусов Народной армии Финляндии, его предполагается укомплектовать финнами и карелами, служащими в Красной армии, а также теми активистами, которые оказались на нашей территории после разгрома финских красногвардейцев в 1922 году. Это будет народная армия, которая заменит оккупационные части Красной армии после захвата территории Финляндии и послужит опорой народного правительства во главе с товарищем Куусиненом. Ну, дальше тут связь, типография, пропагандистская работа, – Жданов прошуршал листками. – Это всё важно, но не первостепенно. Первостепенно определиться с выбором места. Что скажете, товарищи? Где будем действовать? Может быть, есть возражения?

Жданов обвёл присутствующих взглядом. Все молчали.

– И сколько же «погибших красноармейцев» предполагается? – спросила наконец Белозёрская. – Восемнадцать, тридцать, сто? Таких указаний нет? Сколько человек надо расстрелять?

– От пятнадцати до двадцати пяти, – ответил Жданов, понизив голос. – А что вас не устраивает, Екатерина Алексеевна?

– А скажи-ка мне, Николай Петрович, – Белозёрская повернулась к своему заместителю, – этот нынешний главный герой рейха, как его фамилия?

– Штурмбаннфюрер Науйокс, Екатерина Алексеевна, – подсказал тот.

– Вот-вот, Науйокс, штурмбаннфюрер, – Белозёрская сделал паузу. – Он в Гляйвице 31 августа 1939 года разве не заключенных переодетых расстрелял? Перед тем как Гитлер вторгся в Польшу? Собственно, повод предоставил.

– Так точно, Екатерина Алексеевна, – доложил Симаков. – Был инсценирован захват поляками радиостанции вблизи Гляйвица, расстрелял там группу переодетых в военную форму немецких уголовников, потом их представили за убитых польских нападавших.

– Ничего не напоминает, Андрей Александрович? – Белозёрская наклонилась к Жданову. – Науйокса будем копировать? Своих мозгов нет? Не думаю, что Иосифу Виссарионовичу это понравится, когда до него дойдёт, – предупредила она.

– Да, как-то не подумали, – Жданов помрачнел, – нехорошо, нехорошо. Немцы могут использовать. Это вы правильно подметили. А что вы предлагаете, Екатерина Алексеевна?

– Что мы предлагаем, Николай Петрович? – она протянула руку, Симаков, тут же подложил ей лист с напечатанным текстом, вытащив его из папки. Не глядя в текст, Белозёрская тут же адресовала документ Жданову. – Вот, взгляните, Андрей Александрович. Предлагаем ограничиться артобстрелом своей территории с последующим возложением ответственности на финскую сторону. Использовать планируем, естественно, те артиллерийские системы, которые находятся на вооружении армии Финляндии или максимально приближены к ним по конструкции. А также снаряды, которые не обладают большим срединным отклонением, чтобы не попали, куда не надо. Например, к тем же финнам не угодили, что уж совсем некстати было бы.

– А есть у нас подходящие системы? – поинтересовался Жданов.

– Подходящих систем у нас две, – ответила Белозёрская. – Это бывшая русская 76-миллиметровая полевая пушка образца 1902 года, сейчас это полковая пушка, модернизированная в 1927 году. И батальонный миномет. У финнов он 81 миллиметр, а у нас 82 миллиметра. Но как меня заверили специалисты, решающего значения это не имеет. Мы предлагаем использовать миномет, из него можно стрелять с закрытой от зрительного наблюдения позиции, у него хорошая кучность падения мин, не разлетятся, куда попало, также преимущество – это малый вес и габариты в боевом положении.

– Хорошо укрытый миномёт трудно определить, откуда стреляет, – пояснил Кулик. – Особенно если навесным огнем с закрытой позиции. Звук выстрела у миномета сравнительно слабый, пламя выстрела небольшое, пыль и снег при выстреле не поднимаются, поскольку ствол миномета направлен вверх. Да и вес у него 61 кг всего. А полковая пушка на все 900 кг потянет. Кроме того, пушка может стрелять прямой наводкой с открытой боевой позиции, то есть её легко обнаружить с сопредельной стороны по пламени выстрела и по более сильному звуку. Ухает, будь здоров. Миномёт тише.

– Миномёт разбирается на части, – добавила Белозёрская, – и может быть доставлен к месту стрельбы в кузове грузовой машины вместе с расчетом. Кроме того, эти 82-миллиметровые минометы находятся на вооружении у нас в НКВД, в пограничных частях, так что тоже лишних участников не потребуется привлекать. А чем меньше участников, тем выше секретность.

– Это разумно, разумно, – Жданов быстро делал пометки в блокноте, видимо, для доклада Сталину. – Ну а с местом, с местом что, товарищи? Выезжали? Смотрели?

– Конечно, Андрей Александрович, – подтвердила Белозёрская. – Всё сама лично осмотрела. Вот Григорий Иванович возил, помог, – она кивнула Кулику. – Кое-что наметили.

– И что? – Жданов придвинулся ближе.

– Выбор наш, как я понимаю, обоснован целью, – продолжила Белозёрская. – А цель состоит в том, что нам нужен повод к разрыву отношений, то есть к войне. Значит, обстрел должен быть организован так, чтобы он прежде всего был замечен с финской стороны и выглядел правдоподобно по условию обстрела частей Красной армии. То есть эти части там должны дислоцироваться. Мы искали хорошо открытый для наблюдения участок территории, чтобы финские пограничники могли зафиксировать как падение снарядов, так и сам факт обстрела. Одновременно местность должна обеспечить скрытое развертывание миномета на боевой позиции и скрытое произведение выстрелов. Мы предполагаем перед обстрелом развернуть на этой территории подразделение войск НКВД для учений. Это будет отвлекающим маневром и одновременно главным смыслом всего мероприятия. Такие участки местности мы наметили в районе населенных пунктов Белоостров, Александровский, Старый Алакюль, Аккаси, Майнила. Григорий Иванович, покажи, – попросила она Кулика. – Знаешь, мне трудно.