Страница 15 из 20
Англы захватили Британию вместе с другим германским племенем – саксами. В связи с этим в высшей степени показательно, что по соседству с последними русов упоминает другой и притом более ранний, по сравнению с ПВЛ, источник. При описании потомства все того же библейского Иафета неизвестный еврейский автор «Книги Иосиппон», написанной в середине Х в. в Южной Италии, отмечает: «Мешех – это Саксани. Тирас – это Руси. Саксани и Энглеси живут на великом море, Руси живут на реке Кива, впадающей в море Гурган»[117]. Как видим, и еврейский автор Х в., живший ближе ко времени призвания варягов, одну Русь помещает по соседству с саксами и англами, а вторую – на Днепре (название реки здесь дано по имени главного города, стоящего на ней, – Киева), которая у него впадает в Каспий (море Гурган). Предположение Г.М. Бараца о том, что автор ПВЛ заимствовал перечень «Потомства Иафета» из данного еврейского текста, крайне маловероятно и, скорее всего, сходство их объясняется тем, что оба они описывали существовавшие в ту эпоху реалии. О весьма ранних славяно-английских контактов свидетельствуют и данные лингвистики. Сравнительно недавно лингвисты выделили в древнеанглийском языке 18 слов, которые германские завоеватели Британии заимствовали от славян. На их основании В.В. Мартынов пришел к заключению о том, что в III–IV вв. саксы и англы контактировали со славянами. Полностью согласен с этим выводом и археолог В.В. Седов: «Они свидетельствуют о непосредственных и некратковременных контактах славян с племенами англов и саксов до их миграции в V в. на Британские острова»[118].
Понять степень интенсивности ранних англо-славянских языковых контактов нам поможет их сравнение с более поздними контактами, которые имели место между скандинавами и восточными славянами. Лингвисты уже давно отмечали, что в древнерусском языке, словарный запас которого состоял примерно из десяти тысяч слов, на долю заимствований из германских языков приходится, по различным оценкам, от шести (В.А. Мошин)[119] до восьми (С.Н. Сыромятников)[120] или «около десятка слов происхождения сомнительного, или действительно германского… и если по ним одним судить о степени влияния скандинавского на наш язык, то нельзя не сознаться, что это влияние было очень слабо, почти ничтожно» (И.И. Срезневский)[121]. Современные норманисты также были вынуждены признать, что из скандинавских языков в древнерусский было заимствовано лишь десять слов, а древнешведский язык заимствовал из древнерусского 12 слов[122]. Поскольку контакты восточных славян со скандинавами начались еще до образования Древнерусского государства и продолжались на протяжении длительного периода, это показывает, как медленно слова из одной языковой семьи проникали в речь представителей другой языковой семьи. То, что по количеству заимствованных слов интенсивность славяно-англосаксонских контактов была чуть ли не в два раза больше древнерусско-скандинавских контактов, говорит либо о достаточно продолжительном периоде этих контактов, либо о высокой степени их интенсивности.
О тесноте славяно-англосаксонских контактов красноречиво говорит и тот факт, что переселившиеся в Британию германские племена заимствовали у своих славянских соседей даже имена некоторые их богов. Древнеанглийские источники отмечают, что в Х в. в Англии кроме верховных германских богов в языческих ритуалах особо почитались также Флинн (Fli
На основании археологических данных традиционно считается, что славяне появились на территории Северной Германии в VI в. н. э., однако, говоря в целом о начальном периоде славяно-германских контактов, ряд филологов предлагает более ранние датировки. В. Кипарский полагал, что они начинаются еще в прагерманский период в III в. до н. э., а В.В. Мартынов отнес их к середине I тыс. до н. э.[124] Еще в начале ХХ в. выдающийся чешский славист Л. Нидерле писал, «что славяне пришли в Восточную Германию не в VI или VII веке, а значительно ранее, по крайней мере во II или III веке»[125]. В другом месте он констатировал, что можно «с полным основанием утверждать, что славяне в начале первого тысячелетия до нашей эры со своей родины за Вислой продвинулись и в Восточную Германию… Об этом, помимо данных археологии, свидетельствуют и относительная чистота топографической номенклатуры между Одрой и Вислой, а также и то, что германцы переняли название Вислы от славян.
До этого момента мы можем серьезно говорить об автохтонности славян в Германии; славяне там были или, по крайней мере, могли там быть до германцев.
Когда же германцы в течение первого тысячелетия постепенно заняли всю Германию, а стало быть и Восточную, то славяне либо были вытеснены ими, либо поглощены, и Германия стала германской»[126]. Некоторые отечественные археологи также указывали на достаточно раннее присутствие славян в Германии. В.В. Седов писал: «Очевидно, можно полагать, что предками славян – носителей торновской керамики была какая-то часть пшеворского населения. Эта племенная группировка славян вышла не из Висленского региона, а из Одерского, занятого в основном германскими племенами. По-видимому, на Одере в римское время среди германских племен имелись относительно небольшие группы славян, но выявить их на конкретных археологических материалах пока не представляется возможным»[127]. В.Л. Глебов полагает, что надо говорить не о «небольших группах славян», а вести речь о более крупных общностях: «В Бранденбургско-Саксонско-Силезском регионе (лишь восточная часть которого относится к пшеворской культуре) позднелужицкой области, как показывает дальнейшее развитие, появление германских племен не привело к ассимиляции протославян. Вплоть до первой трети IV в. н. э., входя в состав имевших германские наименования объединений, они сохранили и свой язык, и этнографические признаки»[128].
С учетом отмеченных англо-славянских контактов наиболее вероятным претендентом на роль ранних славян на территории Северной Германии является племя варнов. В Средние века оно входило в славянский племенной союз ободритов. Описывая расположение западнославянских племен, Адам Бременский перечисляет их с запада на восток: «Славянские племена весьма многочисленны; первые среди них – вагры, граничащие на западе с трансальбинами; город их приморский Ольденбург (Старград. – М. С.). За ними следуют ободриты, которые ныне зовутся ререгами, и их город Магнополь (Мекленбург. – М. С.). Далее, также по направлению к нам – полабы, и их город Ратцебург. За ними живут глиняне и варны. Еще дальше обитают хижане и черезпеняне…»[129] У Гельмольда порядок перечисления несколько иной: «Хижане и черезпеняне живут по эту, доленчане и ратари по ту сторону Пены. Эти четыре племени за свою храбрость называются вильцами, или лютичами. Ниже их находятся глиняне и варны. За ними следуют бодричи, город их – Микилинбург»[130]. Больше данные авторы не упоминают это племя, однако у Гельмольда есть один интересный пассаж, касающийся места его обитания: «После этого герцог Генрих вторгся в землю славян с большим войском и опустошил ее огнем и мечом. Никлот, видя храбрость герцога, сжег все свои крепости, а именно Илово, Микилинбург, Зверин и Добин, принимая меры предосторожности против грозящей осады. Одну только крепость он оставил себе, а именно Вурле, расположенную на реке Варне, возле земли хижан»[131]. Из этого фрагмента следует, что для Никлота, от сыновей которого пошел род современных мекленбургских герцогов, признавших над собой власть немцев, наибольшую ценность представляла крепость на реке Варне, из которой он сопротивлялся немецкому нашествию. Из более поздних средневековых грамот следует, что крепость Вурле была центром одной из трех жуп племени варнов[132].
117
Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. 3. М., 2009. С. 171 – 172.
118
Седов В.В. Славяне: историко-археологическое исследование. М., 2002. С. 25.
119
Мошин В.А. Начало Руси. Svarek 1. С. 43.
120
Сыромятников С.Н. Древлянский князь и варяжский вопрос // Журнал Министерства народного просвещения. Ч. ХL, июль 1912. С. 132 – 133.
121
Срезневский И.И. Мысли об истории русского языка. СПб., 1850. С. 130 – 131, 154.
122
Мельникова Е.А. Древнерусские лексические заимствования в шведском языке // Древнейшие государства на территории СССР. 1982 год. М., 1984. С. 64 – 68.
123
Руберт И.Б. Становление и развитие английских регулятивных текстов. Диссертация… докт. филолог. наук. СПб., 1996. С. 325.
124
Седов В.В. Славяне в древности. М., 1994. С. 70.
125
Нидерле Л. Славянские древности. М., 2000. С. 105.
126
Там же. С. 102.
127
Седов В.В. Происхождение и ранняя история славян. М., 1979. С. 142.
128
Глебов В.Л. Дискуссионные вопросы славянского этногенеза // Древняя Русь: новые исследования. Славяно-русские древности. Вып. 2. СПб., 1995. С. 25.
129
Адам Бременский, Гельмольд из Босау, Арнольд Любекский. Славянские хроники. М., 2011. С. 40.
130
Там же. С. 156.
131
Там же. С. 255.
132
Гильфердинг А. Собрание сочинений. Т. 4. История балтийских славян. СПб., 1874. С. 107.