Клуб любителей книги

- Странно,- сказала какая-то дама, сидевшая впереди меня, - Петрова заявлена, как сопрано, но тут , и то с большой натяжкой, меццо-сопрано!

Были и ещё несколько детей, которые исполнили свои номера, по крайней мере, не хуже Кати, но зал буквально порвала кущенская вокалистка с романсом «Соловей мой, соловей!». Мощный и красивый голос Ольги стряхнул с нас усталость и заставил слушать даже тех, кто вообще уже ничего не соображал, мучаясь головной болью.

М-да, мадам Петрова явно поторопилась с заграничным паспортом. Не надо было хорошо разбираться в музыке, чтобы понять, что именно Звягинцева поедет в Люксембург.

Отзвучали вопли последних конкурсантов, и жюри удалилось на совещание.

Все участники, даже самые неудачливые, никуда не расходились. Всем было интересно, так кто же все-таки победил, хотя и так было понятно. Краснощекая Ольга оживленно блистая глазами разговаривала, судя по внешнему сходству, со своей матерью - крупной статной дамой лет тридцати пяти. Катька же нервно покусывала пальцы в окружении множества своих подружек. Я поискала глазами Клару Федоровну - она-то где? Должна вроде бы успокаивать дочь, а сама куда-то исчезла! Может, поправляет в туалете макияж? Потратив столько усилий, получить пшик - я бы, наверное, то же разревелась!

Заседание жюри неоправданно затягивалось, а недовольный шум проголодавшихся и усталых участников возрастал. Никто не мог понять, чего они там так долго выясняют, когда итак всё понятно? Вот когда действительно могла пострадать обивка кресел, потому что не знающие куда себя деть дети вполне могли выместить на ней свое недоумение.

И вот, наконец, члены жюри вышли из-за кулис и воззвали к залу, требуя тишины:

- По решению жюри конкурса «Серебряный голос Емска» лауреатом, занявшем первое место, стала ... - обычная многозначительная пауза почему-то смешалась со смущенным кашлем, - объявляется... ученица 11 класса 2 средней школы города Емска Петрова Екатерина!

Они почему-то даже не начали с привычных третьих и вторых мест, прежде чем перейти к первому. В зале на мгновение воцарилась странная тишина, сменившаяся возмущенным гулом, который прорезал гневный голос мадам Звягинцевой:

- Люди добрые! - закричала она,- да что же это делается?! Совесть у вас есть?

На побледневшую Катьку тоже было страшно смотреть, потому что от неё, как от прокаженной, отскочили только что сочувственно пожимающие ей руки подружки. И именно в этот момент в зале появилась победно улыбающаяся Клара Федоровна в сопровождении Димы.

Наверное, у бабы временно помутилось в голове, раз она отважилась так себя вести перед лицом озверевшей мамы Ольги. Та работала на мебельном заводе резчицей фанеры, и играючи перекидывала с места на место пачки весом в центнер, что ей была низкорослая толстушка Петрова! Звягинцева молнией подскочила к Кларе и мощным ударом в челюсть отправила её в нокаут, проревев:

- Ах, ты гнида гугнявавая! Да чтоб у тебя и твоей доченьки ... на лбу вырос!

Мне говорили, что Клара вроде бы рвалась подать на обидчицу заявление в милицию, но ей умные люди отсоветовали, пояснив, что тогда история с подкупом жюри станет всеобщим достоянием, и её дочери не видать Люксембурга, как своих ушей.

Ко мне Клара Федоровна заявилась через три дня после скандала. Левый глаз был окружен замазанным тональным кремом кровоподтеком, да и нос распух, и все-таки она зачем-то приплелась, хромая на ушибленную при падении ногу. Наверное, чтобы получить поддержку.

- Разве моя Катя пела не лучше?

Она обратилась явно не по адресу - я красноречиво промолчала. Тогда дамочка зашла с другой стороны.

- Но ведь тембр голоса - это дело личного вкуса?

- Наверное! - равнодушно пожала я плечами.

- И голос моей Кати понравился жюри больше, чем этой бабищи Звягинцевой!

- Пела её дочь! - сухо напомнила я.

- Так она орала так же! Как грузчик в порту! Да и вообще - какой смысл был давать этим кущинским бабам первое место, если у них нет денег на билеты!

- Какие билеты?

- До Люксембурга! Ехать нужно за свой счет!

- А...,- понятливо протянула я, - но тогда вообще не понимаю, из-за чего сыр-бор? Звягинцевы бы сами отказались от первого места!

Клара Федоровна заюлила:

- Да, но пока все бы выяснилось... время бы ушло! А столько нужно ещё всего сделать!

Всё ясно - госпожа Петрова нагло врет. Но от меня-то ей что нужно?

- Ты бы поговорила с Катей,- робко попросила она меня,- скажи, что тебе больше понравилось её пение, чем Звягинцевой! А то девочка так расстроена - закрылась, ничего не ест, плачет...

- Вы уверены, что у меня получится её успокоить? - мрачно хмыкнула я,- ведь она не глупая девочка и всё поняла!

Но Клару Федоровну не так-то просто было выбить из седла.

- Катя ещё совсем ребенок, - нервно возразила она,- и не понимает, что нельзя поджарить яичницу, не разбив яиц! У неё сопрано...

- Меццо-сопрано! - гордая своей осведомленностью поправила её я.

- У Кати просто такой возраст, когда идет перестройка всего организма, поэтому ещё до конца не раскрылись все возможности её голоса брать верхние ноты! - пылко возразила она,- но пойми сама, если она станет лауреатом такого престижного конкурса, девочку без экзаменов примут в Гнесинку! А это блестящее будущее - театральные подмостки, ведущие партии!

Я в сомнении наморщила лоб - на примадонну мирового значения Катька не тянула, а петь где-нибудь в массовке в театре оперетты, невесть какая радость!

- Она сама-то кем хочет стать?

Клара Федоровна только раздраженно отмахнулась.

- Никем! Так, одни глупости в голове! Но она у меня такая лапочка и всегда слушалась маму! Вот только сейчас, что-то повесила нос! Людочка, так ты поможешь мне?

- Как-нибудь зайду,- туманно пообещала я,- как только выпадет свободное время!

Может, я бы и выполнила свое обещание, хотя вовсе не горела таким желанием, но произошли события, надолго отвратившие меня от проблем семьи Петровых.

Окончание

КАРСАИ.

Внезапно, без предупреждения, вечером того же дня примчалась из губернии Алка и жизнерадостно заявила, что выходит замуж.

- Мама, мы с Витом решили пожениться!

Мне стало настолько дурно, что я дрожащими руками расстегнула пуговицы на рубашке, пытаясь поглубже затянуться воздухом.

- Девочка моя,- хлынули слезы из глаз,- я итак едва выживаю! Мне не потянуть ещё и твоего мужа!

- Мамочка,- покровительственно прижала меня лицом к своей груди моя стадевяностосантиметровая дочь,- Вит вполне состоятельный человек, и может содержать семью!

Но разве меня было успокоить этими уверениями? Наверняка, моей глупой девочке заморочил голову наглый хват, который заставит её бросить институт, а потом оставит с младенцем на руках. «Вит»! - кличка-то какая-то хомячья!

- Мама!

Голос Алки привел меня в чувство и отвлек, от живо набросанной распоясавшимся воображением красочной картины, на которой мы - я, дочь и новорожденный скитаемся по помойкам в поисках пивных бутылок с клеткой с хомяком в руках.

- Мама, завтра Вит и его родители приедут к нам знакомиться!

Любая хозяйка поймет, почему я, судорожно вытерев слезы, метнулась к холодильнику. Менталитет русской женщины таков, что хоть неприрученную обезьяну со всей родней приведет дочь в дом, всё равно - стадо, прежде чем выпроводить восвояси, нужно вдосталь накормить!

Но, скажите на милость, что я ожидала увидеть в своем холодильнике? Нет, там не дрыгала лапами мышь, пытаясь вырваться из петли, но и половина бутылки кефира вкупе с начатой банкой соленых огурцов не особо радовали взор.

Слезы с новой силой хлынули из глаз.

- Мама,- Алка нежно обняла меня и поцеловала в макушку,- я сама все куплю! У меня есть деньги!

Тревога за свое единственное чадо прорезалась сквозь хозяйственную панику, властно напомнив, что я не только мать, но и строгий воспитатель ребенка: