Страница 17 из 24
– Я все же хочу интервью с тобой для нашей газеты сделать. Не возражаешь?
– Газету свою пришли, – сказала она, открывая дверцу тормознувшего такси. – И не теряйся, теперь знаешь, как меня найти.
Он проводил такси взглядом и торопливо пошел в сторону министерства....
…Заместитель министра опять обсуждал будущий закон с гладко выбритым юристом. Увидев Жовнера, он окинул его рассеянным взглядом, словно припоминая, виделись ли они прежде, потом сказал, что совсем зашился. Спросил:
– Сколько бумаги нужно?
– Да вагона бы два… – осторожно начал Жовнер, сам пугаясь своей наглости.
– Это сколько тонн?
– Двести, – брякнул он, почти вдвое увеличив емкость вагона.
Тот что-то размашисто написал на листе, протянул.
– К нашим снабженцам. Там выпишут наряд… А насчет газеты…
Давайте, вы сами подготовьте нужные документы, а Михаил Никифорович подпишет…Вы же знаете, что нужно для регистрации…
– Как быстро?
– Не затягивайте, – произнес тот, уже мысленно вернувшись к более интересному и важному для него.
– Через пару недель, – сказал Жовнер. И торопливо спросил: – А могу я еще кого-нибудь в учредители пригласить?
– Конечно, – тот даже обрадовался. – Только коммунистов не надо, чтобы обязательно демократ был.
– Это понятно… Через две недели я приеду.
– Приезжайте.
И они с гладко выбритым вновь уткнулись в разложенные исчерканные листы…
Жовнер почти бегом прошел по коридорам, отыскал материально-технический отдел, положил перед начальником листок с распоряжением включить газету «Наш курьер» в разнарядку на получение бумаги в количестве двухсот тонн. Замер в ожидании, зная, что порой распоряжения больших начальников легко отменяются маленькими, но тот полистал свои бумаги, что-то куда-то вписал и сказал:
– Будете отгружать из Соликамска.
– Когда?
– Распоряжение отправим в течение недели. Узнавайте.
– У вас?
– Зачем у нас?.. У них. Там очередь… Бумажки-то мы пишем, а отпускают они…
– Спасибо.
…Он шел по шумным многолюдным улицам Москвы и с трудом сдерживал рвущуюся наружу радость. Был бы сейчас рядом Ставинский, они порадовались бы вместе. У того уже планов громадье по выпуску книг.
Потом еще под новую газету пару вагонов выбить – и жить можно.
Вспомнил о неожиданном предложении министра и подумал, что совсем неплохо иметь партнером министерство. Как бы там ни сложилось, но для местных начальников это имеет значение.
А что касается надежного и настроенного на перемены соучредителя, можно предложить Гукову. Но, поразмыслив, эту идею отбросил: новую газету надо будет ориентировать на Центральную Россию, значит, и учредителю этот регион должен быть интересен.
Азамату больше интересна Абхазия. И если министерство сделает учредительский взнос бумагой, остальным придется вкладывать деньги. Значит, нужен небедный партнер… Перебрал, кого знал. Больше всего подходил Кантаров, у того сейчас было свое издательство, по слухам, и деньги были, но иметь с ним общих дел не хотелось. К тому же согласится ли тогда стать редактором Красавин? А кроме него, на это место Сашка никого не видел.
Вспомнил Гаврилова, бизнес которого начинался с бригады буровиков, а вырос в солидное предприятие. У него интересы по всей стране – от Калининграда до Сахалина и даже за рубежом. На месте не застать, с одной командировки тут же в другую уезжает. Раскрутился он больше, чем они с Азаматом. Слухи ходят, что банк собирается учреждать.
Пока ехал в метро, а потом шел до гостиницы пешком, перебирал знакомых кооператоров. Наконец остановился на Дееве, у которого помимо кондитерского цеха в Черкесске уже начала работать водочная линия и весь товар шел в Москву, а значит, интерес к Центральной России очевиден, и Гаврилове.
Ставинский, на удивление, был уже в номере, висел на телефоне.
Говорил он долго. Сашка успел умыться, прочитать страниц десять, когда тот наконец закончил с кем-то обмениваться сплетнями о жизни популярных рок-групп.
– Ну, как пообщался с министром? – без особого интереса спросил он.
– Пообщался, – решил обидеться Жовнер, только собравшийся поделиться хорошими новостями.
– Ну и как, ничего мужик?
– Нормальный.
– О чем-нибудь договорились?
– Договорились.
– А чего не рассказываешь?
– А тебе интересно?
– Ну ты даешь, старичок… Я эту встречу с таким трудом организовал…
– За это ты молодец, – сказал Сашка, согласившись, что в происшедшем есть заслуга и Алексея. – Поговорили очень даже хорошо…
Ставинский слушал его сначала спокойно, потом стал расхаживать по номеру, а когда Жовнер закончил, довольно потер руки, с грохотом пододвинув стул, уселся напротив и стал загибать пальцы.
– Получим бумагу – первым делом запустим музыкальный еженедельник тиражом тысяч пятьдесят, я уже зондировал, на ура пойдет.
Здесь весь тираж заберут, договорюсь. Потом томик эротики. Полмиллиона зарядим, разлетится… Надо было больше бумаги просить.
– Ну ты и наглец, Леша… Надо было тебя к министру брать… Скажи спасибо, что столько дали.
– Ладно, в следующий раз с тобой пойду, еще попросим…
Взглянул на Сашку изучающим взглядом и неожиданно просящим тоном произнес: – А деньги за еженедельник получим, давай купим технику для тиражирования пластинок… Сделаем свою студию, я самые известные группы привлеку… Можешь не сомневаться, они в этом заинтересованы. И спрос не меньше, чем на книги.
– Давай сначала деньги получим, – уклончиво отозвался Жовнер, разделяя надежды Ставинского, но понимая, что подобное оборудование будет стоить немало.
– Но мы договорились, – сказал Леша, возвращая стул на место. – Я с завтрашнего дня начну переговоры с музыкантами.
Сашка помедлил, но под пристальным взглядом Леши согласно кивнул.
– Да, кстати, тут тебе одна симпатичная москвичка все названивала, номерок оставила. Просила обязательно отозваться, – игриво произнес Леша, выделив «симпатичная», словно уже ее лицезрел, и «обязательно», намекая на нечто непозволительное. Подколол: – Вот уж не думал, что у положительного во всех отношениях однолюба шефа есть жуткая тайна…
– Это старая знакомая, – взглянув на номер и отчего-то смущаясь, сказал Сашка.
– Я понимаю, за пару дней новую с таким милым голоском завести сложно. Но гостиничный номерок-то откуда-то знает…
– Ладно тебе. Подруга холостяцкой юности, – грубовато произнес он.
– Не спорю, – поднял тот руки.
Сашка набрал номер.
– Мне удалиться? – прошипел Леша.
– Можешь записывать…
Трубку Нелли подняла сразу, словно ждала. Обрадованно произнесла, что уже дома, ушла с работы пораньше, ждет его.
– Ты знаешь, ничего не получится. Я уже собрался, через полчаса уезжаю в аэропорт, вылетаю домой.
Ставинский удивленно посмотрел на него, но промолчал.
– Что-то случилось? – после паузы, не скрывая разочарования, спросила она.
– Срочно надо быть на работе… Но через пару недель я снова прилечу, – торопливо пообещал он. – И сразу же тебе позвоню. Ты никуда не собираешься уезжать в ближайшее время?
– Я домоседка.
– Я обязательно приду в гости.
– Позвони, – отстраненно и сухо произнесла она, заставляя Жовнера еще больше чувствовать себя виноватым.
– До встречи, – бодро произнес он.
– Счастливо.
Она положила трубку первой.
– Обидел женщину, – догадливо констатировал Ставинский. – Теперь, старичок, теплого приема и нежного взгляда не жди… А мы что, действительно сегодня летим?
– Завтра утром. Первым рейсом.
Леша глубоко вздохнул. И продолжил, надеясь удовлетворить свое любопытство:
– А ведь мог бы незабываемо провести вечер…
– В тебе погибает талант сводника.
– Это верно, – оживился тот. – Люблю устраивать чужое счастье…
Давай я ей сейчас перезвоню, развею сомнения…
– Ты с переводчиками все вопросы решил? – сменил тему Жовнер.
– Подписали договоры… А что, в следующий раз не возьмешь с собой?