Чужой, родной, любимый

Новая порция боли заставила ненадолго замолчать. Надо же, баба Катя говорила, что сила схваток нарастает постепенно. У меня же особенный малыш - ему нужно все и сразу.

Судорожно хватая ртом воздух, я попыталась подняться. Не хотела, чтобы Макс видел такой - испуганной, дрожащей, чуть ли не стоящей на коленях.

- Позволь тебе помочь, Стасенька!.. - не унимался Макс. - Я тебя люблю. Мне ничего не нужно - только вернись...

- Не смей меня так называть! - взвизгнула я. - Катись знаешь куда со своей любовью?.. К своим деньгам, любовницам и бизнес-планам. Убирайся прочь!

На крики выбежала баба Катя. Растрепанная, испуганная не меньше меня, она походила на курицу-пеструшку. А Макс - на лиса, пробравшегося в ее курятник. Моя защитница, несмотря на невысокий рост, налетела на обидчика чуть ли не с кулаками. Никогда прежде не слышала, чтобы эта милая женщина так бранилась. Пожалуй, надо взять пару фразочек на заметку.

Но это потом, сейчас есть дела поважнее. Я рожала - в этом не было никаких сомнений. От разрывающей боли готова была сойти с ума. И только упрямство и беспокойство за малыша не давали потерять сознание.

- Ей же в больницу надо! - Макс спохватился первым. - У меня там машина... но она застряла.

Что происходило дальше, помню обрывками. Кажется, Макс поднял на руки и донес до оживленной трассы. Поймал попутку и довез до клиники. Что-то говорил, требовал. Вроде бы - разок угрожал. Это когда я отказывалась тужиться и выполнять команды акушерки.

В краткие вспышки создания осознавала - муж держит за руку.

- Немедленно покиньте смотровую! - кричали на него врачи. - Вам нельзя в родовую! Выйдите!

- И не подумаю! - рявкнул Макс.

Врач, щупленький доктор с большим опытом работы и слабой мускулатурой, не стал возражать. Медсестры и вовсе боялись смотреть Максу в глаза.

- Хотя бы халат надень! - приказала баба Катя.

Макс выполнил ее требование. Ни разу за десять лет брака он не носился со мной так. Наверное, за те несколько часов, что длились роды, высказал всю ту нежность и заботу, что накопились за годы семейной жизни.

Еще бы. Ведь он участвовал в одном из главных таинств жизни: помогал появиться на свет собственному ребенку. Или внуку...

- А вот и наша красавица!.. - произнес акушер тоном волшебника из страны Оз.

Мне на грудь положили младенца. Сквозь слезы и мутную пелену на глазах, еще плохо воспринимая действительность, я рассмотрела темно-русую макушку и впервые поняла, что значит быть матерью.

В крошке теперь сосредоточился мой мир. И даже Макс не устоял перед этим чудом. Впервые видела, чтобы он плакал.

- Как назовешь нашу куколку? - поинтересовалась баба Катя. - Теперь-то пора...

- Валерия, как мою маму, - улыбнулась я.

Позволила медсестре забрать ребенка и прикрыла глаза. Чувствовала слабость и в то же время такой эмоциональный подъем, что, кажется, могла сдвинуть горы.

Но начать нужно было с меньшего - объясниться с Максом. Пусть на время родов мы взяли перемирие, наша битва еще не окончилась.

Встретиться и поговорить по душам удалось лишь спустя пять дней, когда меня и Лерочку выписали из клиники. Я наотрез отказалась принимать мужа - пока еще мужа - в доме. И придорожное кафе стало лучшим выходом из ситуации.

Максу явно не нравилась обстановка: пластиковые столы и посуда, простенькое меню и быстрорастворимый кофе. Это тебе не дорогой ресторан в центре столицы. Зато яблочные пироги и пельмени здесь были самыми вкусными на побережье.

- Нравится тебе такая жизнь, Анастасия? - ворчливо спросил Макс, оглядывая взглядом маленькое душное помещение.

- Более чем, - улыбнулась я.

С удовольствием вдохнула аромат свежей сдобы, отхлебнула добрую порцию молочного коктейля. Улыбнулась крупноватой и мужеподобной, но очень любезной и опрятненькой официантке.

Запоздало заметила, что Макс обратился ко мне по полному имени. Но поощрять его за это не стала.

- Вернись, - полу-попросил, полу-приказал он. - Все прощу, даже связь с моим сыном. Начнем заново, с чистого листа.

Сделала вид, что не удивилась заявлению. Мало того, что узнал обо мне и Дэне, так еще и прощать вознамерился...

- Мне не нужно твое прощение, чтобы жить счастливо, - отозвалась я. - А тебе не нужна такая жена. Я не люблю тебя, Макс. Больше не люблю...

Эти фразы заставили Макса встрепенуться. Прежде ничего не значащие слова вдруг зажгли в его глазах огонь. Надолго ли?..

Я не собиралась проверять.

- Если хочешь, начни все заново, но не со мной, - предложила Максу. - Ты еще интересный мужчина. При деньгах, как посмотрю. Найти новую жену не составит труда.

Он, и правда, не выглядел разоренным. Да, слегка исхудал, волосы почти полностью поседели. Но от этого только выиграл. Дорогие часы, фирменная одежда и темные очки известной марки говорили о том, что даже если Макс потерял фирму, не оказался на грани финансового краха.

- Ты жестока, - заметил Макс. Откинулся на спинку стула и едва не потерял равновесие. - Кто придумал эти пластиковые недоразумения?!

У меня промелькнула мысль спросить, что там с «Одувалов и Ко», но я не рискнула. В этом случае разговор непременно коснулся бы Дэна. А мыслей и слухов о нем я боялась больше, чем расправы Макса.

- У меня были хорошие учителя, - хохотнула я. Строго посмотрела на Макса и попросила, наверное, в стотысячный раз. - Разведись со мной?..

- А как же ребенок? - уточнил Макс. - Что станет с Валерией? О ней ты подумала?

- Именно о ней и подумала! - парировала я. - Пусть лучше будем жить в бедности, зато без ссор и чужих нравоучений. Когда придет время, я расскажу ей, что счастье далеко не в деньгах. Попрошу выбирать мужа сердцем, а не глазами.

Макс задумался. Поджал губы и долго молчал, рассматривая кусок пирога в тарелке. Он так и не прикоснулся к местному шедевру кулинарии. Видимо, боялся отравиться. Мне же лучше - больше достанется. С тех пор, как начала кормить грудью, приобрела зверский аппетит. И при этом ни на грамм не поправлялась.

- Зачем ты так со мной? - наконец, Макс подал голос. - Я же добра тебе хочу, разве не понимаешь? Готов простить за все и даже принять Лерочку, назвать своей дочерью. В любом случае, она мне родственница...

- И, как всегда, не спросил, его хочу я, - пришлось его немного поправить. - Если действительно желаешь нам с Лерочкой счастья, просто оставь в покое. Давай разведемся. Тогда я смогу жить под своим настоящим именем и не трястись каждый раз, когда приходится предъявлять паспорт.

- Признаю свою вину, - объявил Макс. - Вы с Денисом оба не получили от меня всего, чего жаждали получить. Но я достаточно пострадал от этого. В какой-то мере, даже могу вас понять. Лизка... зря она так настроила против меня сына. Надеюсь, ты не поступишь так же с Валерией.

- Ни за что! - объявила я полным уверенности тоном. - Когда Лерочка будет готова, расскажу ей всю правду. Пусть осудит или согласится с моим выбором. Но навязывать ей свое мнение я не стану. Ни за что на свете. Если захочет, сможет видеться с тобой. Или с Дэном...

Одно упоминание имения - и я вновь впала в транс. Пришлось приложить немало усилий, чтобы выражение лица осталось уверенным, стойким.

- Значит, ее звали Лиза, - констатировала я. - Красивое имя. Жаль, что принадлежало не слишком дальновидной женщине. Ты любил ее, а, Макс?..

- Возможно, - Макс пожал плечами. - Но Лизка не могла ждать, пока я добьюсь славы. Хотела всего и сразу. Я не мог уделять внимание ей и фирме одновременно. Потому выбрал в жены тебя - терпеливую, умную, хоть и немного вспыльчивую.

Прежде меня бы обидело подобное сравнение. Теперь же не вызвало ничего, кроме короткого смешка.

- Макс, - я покачала головой. - Нельзя относиться к людям как к часам, их не выбирают ни по внешности, ни по чертам характера. Только сердцем...

Он задумчиво наблюдал за тем, как я допиваю молочный коктейль. Поднес руку и стер пенку с моих губ. В этом жесте не было ни страсти, ни нежности. И все же именно в этот миг я поняла, что в Максе все же осталось что-то хорошее, доброе. Человечное.