Справедливость

— Не мне, — Ян закрыл глаза, — меня тогда не было на свете. Я появился после, когда монета коснулась меня в не-мире.

— Вот оно что, — Свят повертел монету. На вид она была то ли бронзовой, то ли медной — в таких вещах он не разбирался. — Значит, вот как ты появился?

— Так я узнал, что есть что-то, кроме не-мира, а там уже папка постарался. Нашел, вывел наружу, обучил всему. Он тогда уже стариком был — проклятье-то его быстро измотало. Долго храбрился, говорил, лепрекон удачей дышать может, но старое серебро любого убьет, что лепрекона, что тролля.

— Так, значит, это он украл ту чашу? Твой отец?

— Нет, — Ян совсем загрустил, даже потускнел. — Чашу украли намного раньше.

Святослав не стал ничего говорить. Солнце потихоньку опускалось — тени стали гуще, длиннее. Мир стал казаться серым, напомнил Святу не-мир, куда ненадолго проводил его лепрекон. Значит, там целая куча всего. Или не-всего, как посмотреть.

Святу было, с одной стороны, тошно из-за того, что столько важных сведений об устройстве вселенной свалилось на него при таких печальных обстоятельствах, но с другой он радовался, искренне радовался, что все-таки узнал.

— Выходит, не в богах дело, — сказал Свят.

— Как же не в богах? — удивился Ян. — Ведь нас с тобой бог проклял.

— Нет, — Свят достал зажигалку, — бог нас не проклинал. Нет никакого бога — я же сказал тебе, я атеист. Нас прокляли люди, у которых твой предок украл драгоценность. Все, что у них было, тот лепрекон забрал себе, а они вслед за этим наслали на него проклятье. Дело не в серебре, и не в тролле, и не в огненном боге. Дело в нас с тобой.

— Ты чего, Свят? Головой приложился? — лепрекон беспокойно пересел. — Я-то получше твоего знаю, что к чему. Твой отец, а до того твой дед и прадед — всех коснулось проклятье. Что же ты тогда говоришь такое?

— Тебя из монетки создали, из грошовой монеты и надежды на лучшее, — сказал Свят, — а его из серебряной чашки и ненависти. Потом разделили надвое. Представь, каково было бы тебе.

Лепрекон уставился на Свята полными ужаса глазами.

— Вот так-то, брат лепрекон, и я думаю, что ему паршиво.

— И что же делать? — Ян глядел с надеждой.

— Вернуть все на свои места. Найти тролля, найти то самое место, где молились люди. Сложить серебро и сделать то, что ты сказал.

— Самое дорогое отдать?

— Ну конечно! — Ян просиял. — Пошли, если сейчас отправимся, к утру успеем вернуться.

— Куда отправимся? Свят, ты точно головой ударился!

— В не-мир, конечно, куда ж еще. Сам говорил, тролля теперь только там и искать.

— Да нельзя тебе в не-мир надолго! Ты же смертный!

— Так я ненадолго и одним глазком. Ты испугался, что ли? Я-то думал, ты бессмертный сид, все тебе ни по чем.

Лепрекон хотел уже обидеться, а потом хитро глянул на Свята. Хочешь, мол, подловить? Не на такого напал!

— Нельзя так просто идти туда, надо подготовиться, поискать тропы получше.

— Дай сюда портсигар, — потребовал Свят.

Ян достал сокровище из кармана и вручил Святу.

— Сейчас мы найдем короткую тропу, — пообещал Свят, доставая зажигалку. Он сложил предметы на ладонях. В точности как в прошлый раз, когда соприкоснулись руки Свята и Яна, подул ветер. Серебро нагрелось, посветлело.

— Что ты делаешь? — испугался Ян.

— Давай, лепрекон, ищи короткую дорогу.

— Как искать-то?

— Сказок не читал? Слушай, что серебро говорит, и веди в свой не-мир.

Ян хлопнул глазищами:

— Как слушать?

— Сам сказал, серебро хочет завершить ритуал.

— Ты с ума сошел, Хансен. Батя твой был тем еще сумасшедшим, но ты — просто клад.

— Не сравнивай меня с ним, — Свят разозлился. — У меня с ним ничего общего.

— Как скажешь, — Ян расхохотался высоким лепреконским смехом.

Дорога оказалась тяжелой, как и предупреждал Ян. Изредка они выбирались на окраины не-мира, где очертания дорог, домов, улиц были похожи на человеческие. Гораздо чаще Ян вел их глубинными тропами, где приходилось дышать землей, ступать по воздуху, греться от замерзшей воды.

— Здесь было красиво? — спросил Свят на очередном привале, когда Ян объявил, что не сделает ни шагу без долгой передышки.

— Нет, — ответил лепрекон, — здесь всегда было так. Отсюда берется мир.

— Мир? Наш мир?

— Да, ваш мир. Вы кроите его по кусочкам из нашего, а то, что остается, варится тут само по себе.

— И вас это устраивает?

— Да что тут такого? Я долго тут жил, пока не родился. Думал, только так и бывает.

— Я тоже долго думал, что только так бывает, — нахмурился Свят. — Неужели вы ничего не пробовали?

— Здесь есть хорошие места, на границе, там можно жить почти сносно. Ну а кто посильнее — выбиваются в ваш мир. Живут там припеваючи, зачем им чего-то делать.

— А тебе где больше нравится? Здесь или там?

Ян внимательно посмотрел на серо-бурый пейзаж, расстелившийся вдоль них. Бурое небо, черная река, текущая сверху-вниз, белесый туман, стелящийся по низу, на котором они сидели.

— Мне понравился парк, — ответил он, — где мы встретились.

— Ты разве там никогда не был?

— Никогда.

— А отец мой тебе что показал?

Ян долго молчал, продолжая разглядывать родину, и тогда Свят повторил вопрос.

— Кафешку какую-то, — ответил Ян, — или ресторан.

Свят ничего не стал говорить — все было понятно без дальнейших расспросов. Узнав о проклятье, старший Хансен напился и по дружескому совету Яна состряпал маленького Хансена.

— Но ведь девять месяцев… — вдруг пришло ему в голову.

— Пить можно долго, — вздохнул Ян.

Свят вспомнил свое детство. Беззаботного отца, который готов был на любые авантюры, и мать, которая вечно осаждала его. Он ругался на нее, утверждал, что ему все ни по чем, души не чаял в Святе. Они оба знали о страшном секрете, и мама волновалась за Свята, а отец — радовался свободе.

— Вот ублюдок.

— Он просто хотел выжить, — заметил Ян.

— Нет, он просто испугался!

Ян промолчал, и Свят понял, что ляпнул лишнего. Лепрекон ведь тоже давал советы из страха, что столкнется с проклятьем в одиночестве. Боялся смерти, совсем как человек.

— Ты же согласился отвести меня к троллю, — сказал Свят.

— Я нарочно водил кругами, — ответил Ян. Потом отвернулся, достал что-то из кармана, повертел в руке, убрал обратно и решительно зашагал вперед — прямо в реку.

Свят ринулся следом.

Они прошли черный поток насквозь и оказались на поляне, покрытой мхом. Мох был ярко-зеленым, и Свят понял, что именно он здесь — хозяин положения. Очертания ландшафта терялись за ровным слоем густой растительности. Когда Свят сделал шаг вперед, море мха неприятно чавкнуло.

Ян пошел вперед — его крылья качались в такт шагам. Свят подумал, что удивительно глупо представлять так существ из другого мира, ведь самолеты давно должны были отбить у них возможность летать по ночам, а под землей и вовсе летать негде. Современные черти вряд ли крылатые. Только таскать за плечами лишний груз.

В центре зеленого моря был небольшой холм. Он явственно возвышался над остальной площадью, и Свята поразила догадка — это был старый мост тролля. Здесь когда-то жило смешное существо с грибом на лице. Теперь тролля не было видно. Зеленое море в один миг стало жутким для Свята. Он догадался, что это — засохшая, проросшая кровь тролля. Малыш попал в переплет, связался с плохим дядей, прожил тяжелую жизнь, а когда умер — залил своей кровью всю округу. Интересно, растет что-нибудь на человеческой стороне в этом месте? Наверняка, руины.

Они постояли возле холма в молчании. Ян держал руки в карманах и смотрел перед собой. Свят попытался представить, что будет, если умрет лепрекон? Что потечет ручьем? Золото? Удача? Ему стало грустно.

Он взобрался на холм, положил зажигалку и портсигар на мох, потом отступил. Они стали ждать. Долгое время ничего не происходило, потом из ниоткуда появился луч солнца — один, без источника. Белая линия, пронзившая небо в том месте, куда Свят положил серебро. Вспышка, грохот — молния.