Страница 72 из 106
Как удалось узнать у всезнающего трактирщика, Кресций Кареллий — единственный в городе имперец, шахтёр в третьем поколении, бредит старыми записями своего прадеда, каждый день спускается в опустевшую шахту, надеясь, очевидно, на чудо.
— Нашел что-нибудь?
Вопрос ярла поставил молодого волшебника в тупик. Сказать, что он собирается выполнить поручение кузнеца, попытаться вытрясти у старого имперца украденную кирку? Или просто соврать, что ничего нет?
— Пока ничего. Пойду в ещё одно место схожу.
Юноша предпочёл быстрее избавиться от внимания правителя Винтерхолда и в шахту пока отправился самостоятельно. Может, заодно удасться расспросить старика, что он ищет, и наняться ему в компаньоны? Лишние руки в таком деле никогда не помешают — тем более, если эти руки принадлежат волшебнику Коллегии Винтерхолда. Имперца удалось застать за спором с женой — обычные разговоры о том, что пожилая данмерка не хочет оставаться вдовой, что волнуется за мужа… Блёнвенн такие же песни заводит, правда, почему-то она считает, что ей самой можно жизнью рисковать, а собственного хускарла в Коллегии сидеть заставляет!
— Эй, а ты ещё кто? — буркнул старик.
— Извините, я насчёт древней кирки… Ваш кузнец утверждает, что вы её без спросу взяли, а она ему нужна… — Онмунд боялся, что выглядит неубедительно, что этот имперец сейчас рассмеётся ему в лицо и отправит куда подальше, уже приготовился творить заклинание.
— Гловер Меллори-то? Сказал, что без спросу взял? — в голосе старого шахтёра действительно послышались смешки. — Да он сам её наверняка у скаалов… без спросу взял!
— Но это нехорошо, вы не находите — брать у соседа без разрешения. Может, вы с ним поговорите сами, скажете, что она вам нужнее?
Теперь смеялся не только старик, но и его жена. Молодой волшебник всё же сотворил заклинание, окутав чарами и старого имперца, и данмерку.
— Ладно. Раз, по-твоему, нехорошо у соседа без разрешения брать — можешь отдать кирку Гловеру, — снисходительно произнёс Кресций Кареллий.
Имперец взял стоявшую возле стены кирку несколько необычной формы — более изящную, чем обычная, украшенную узорами, а её шипы были словно тоньше, вот-вот, казалось, обломятся.
— Скажите, а правда, что о вас в городе говорят? Что вы надеетесь найти в шахте ещё залежи эбонита?
Старик необычно оживился.
— Я не просто надеюсь, — ответил он. — Я знаю, Восточная Имперская Компания что-то скрывает! Видишь ли, недавно мы решили порядок у нас на чердаке навести, и я наткнулся на записи своего прадеда…
— Кресций, не начинай, — попросила данмерка. — Нашему гостю…
— Тише, женщина, не видишь, нашему гостю как раз интересно! Так вот, мы нашли на чердаке записки моего прадедушки — его письмо Восточной Имперской Компании и ключ — который идеально подходит к решетке на нижнем уровне шахты. Как я понял, мой прадед должен был исследовать то, что спрятано за ней, он пытался — но не вернулся. Нам сказали, что он погиб в результате обвала, но я чувствую: здесь что-то не то. Восточная Имперская Компания пытается что-то от нас всех скрыть!
— Дайте угадаю: вам нужен помощник, чтобы расследовать это дело?
— Вот именно, мальчик. Слышал, как моя жена чуть не ревела о том, что я слишком стар, и что убиться в этой шахте могу?
— Ты и правда убьёшься там, дурак старый! Или свалишься куда, или злокрысы с пауками тебя сожрут и косточки одни оставят! — возразила данмерка. — Послушай, парень, если ты сможешь успокоить моего мужа — пожалуйста, помоги ему. Кресций, отдай ему этот проклятый ключ, и расскажи всё, что считаешь нужным. И пойдём уже домой.
Имперец недовольно ойкнул и протянул молодому волшебнику старинный ключ.
— Мой прадед наверняка вёл во время экспедиции какие-нибудь заметки. Если тебе удастся их найти — принеси их мне, пожалуйста.
— Отплатим, чем сможем, — добавила женщина. — Только избавь нас от всех этих сомнений.
— Хорошо. Но мне нужно немного подготовиться, — предупредил Онмунд.
Молодой волшебник вышел на улицу с довольной улыбкой. Работу ему удалось найти весьма и весьма непыльную. Сейчас отнесёт Гловеру Меллори его древнюю кирку, вернётся в таверну, переоденется и отправится раскрывать тайны Восточной Имперской Компании. Вот же Блёнвенн обзавидуется, когда узнает!
— Ого, быстро ты прижал этого старикашку, — восхитился кузнец.
— Это было не так сложно. Но, надеюсь, на наш с вами уговор это не повлияет.
Бретон злобно фыркнул, убрал кирку за прилавок и протянул парню набитый золотом мешочек.
— Сотня золотых, парень. Считай, от сердца оторвал.
Сотня золотых. Хватит на десять дней постоя в «Пьяном нетче», если добывать пищу охотой и собирательством. Может, действительно стоит к Дому Редоран обратиться, вдруг им понадобятся услуги боевого мага хотя бы на одну зиму? И скучать не придётся, и деньги можно будет заработать. Или же проситься жить к скаалам, помогать им в хозяйстве за кров и еду.
— И всё же подумай над тем, чтобы к редоранцам пойти, — по-дружески посоветовал кузнец.
Онмунд лишь изобразил приятную улыбку и предпочёл вернуться в таверну, почти сразу же принялся переодеваться.
— Онмунд, ты куда собрался? — Корир закрыл дверь в комнату и загородил собой выход.
— Работёнку одну нашел, — волшебник, как мог, выдавливал из себя загадочный тон. — Вот, возьми, считай, это аванс!
Юноша бросил на столик мешочек с золотом.
— И что за работа, позволь узнать?
Интерес знатного сородича был предсказуем: захочет сейчас увязаться, чтобы в городе не скучать. Но на такую компанию Онмунд не рассчитывал, не хотел отвечать ещё и за ярла, который за пределы родного городка редко вылазит.
— Ты будешь сидеть здесь.
— Не надейся.
Волшебник недовольно выдохнул. Как бы избавиться от такой компании? Быстро надеть доспехи, а затем просто уйти? Сказать, что работа будет опасной, припугнуть возможной встречей с нежитью?
— Слушай, я собираюсь спуститься под шахту Вороньей Скалы — один местный сказал, что давным-давно там какой-то проход нашли, но исследователи не вернулись. Вдруг для тебя там опасно?
— Тогда я тем более с тобой пойду, — в голосе правителя Винтерхолда звучало всё больше напора.
— Ты хочешь, чтобы Блёнвенн мне голову оторвала за то, что не досмотрел за тобой?
— А если ты оттуда живым не выберешься — голову она оторвёт уже мне.
Онмунд недовольно покосился на соплеменника: а он не подумал о том, что оба выбраться не смогут? Зачем тогда он предпочёл бросить город, бросить жену в обмен на иллюзию безопасности?
— А если оба там погибнем?
— Зачем тогда брался за эту работу, раз велик риск там погибнуть?
Доводы Корир приводил разумные: о том, что в неизученных проходах будет настолько опасно и что велик шанс оттуда не выбраться, сам молодой волшебник даже не подумал. Да, смерти он не боялся — особенно после рассказов Драконорождённой о Совнгарде, но умирать сейчас юноша не хотел. Тем более, что сейчас его смерть не принесёт никакой пользы и не будет иметь никакого смысла.
— Ладно. Давай помогу надеть броню. Только там, внизу, ты будешь слушать меня и делать всё, что скажу я.
На лице правителя Винтерхолда показалось недовольство.
— Я в курсе, что ты — ярл, а я лишь хускарл тана твоего города, но злокрысам и паукам до этого никакого дела не будет, сожрут тебя и не посмотрят, что ты хоть самим императором был.
— Хорошо. Раз уж тебя сама Предвестница когда-то похвалила, и Довакин тебе полностью доверяет — так и быть. Буду тебя слушать и делать всё, что ты скажешь.
***
Путь до таинственной двери, хранившей старинные тайны, был не слишком безопасен. Морозные пауки, неизвестно чем здесь питавшиеся, отощавшие и обозлившиеся злокрысы — удивительно, как они до сих пор старика-шахтёра не пожрали!
— Я всё спросить хочу: почему ты Блёнвенн по имени не всегда называешь? — неожиданно поинтересовался молодой волшебник.
— Не знаю даже. Когда она первый раз пришла ко мне, я знал только, что это она — Довакин, даже сам видел, как она Кричала и поглощала драконью душу. В тот вечер я узнал её, то, конечно же, очень удивился, расспросил, что она делает в «Замёрзшем очаге». И немного расстроился, когда она ответила. Как ты понимаешь, видеть Драконорождённую в качестве нового архимага многие хотели бы меньше всего. Я был в их числе.