Страница 32 из 106
Драконий жрец ещё раз прочитал письмо архмага, внимательно изучал каждую строчку, каждый завиток на буквах. Драконорождённого охватило странное чувство. Вроде, девка ему нужна только для того, чтобы зарезать на жертвенном алтаре и через её смерть вырваться из Обливиона. Но эта переписка уже странно льстила Мираку, хоть и длится она совсем недолго. Почему хотелось получать ещё больше писем из Винтерхолда, посылать больше в ответ? Может, потому что это принесло в жизнь Первого Драконорождённого глоток свежего воздуха? Жрец взял чистый лист бумаги и перо, раскрыл чернильницу и принялся писать ответ.
«Госпожа Кровадин! Я несказанно рад, что нам, наконец, удалось преодолеть первые трудности в нашем с вами знакомстве. Конечно же, уверяю, что впредь все мои последователи будут вежливы к уважаемой Фаральде и верным стражникам города. Я так же рад, что они смогли сполна искупить свою вину перед вами и показали себя образцом смирения и прилежности во время исполнения своего наказания».
Мирак снова перечитал написанные строчки. Неплохо. Можно продолжать дальше. Волшебницу интересовало, знал ли он святую Алессию, Ремана Сиродила или Тайбера Септима? Нет. Никого из них бывший драконий жрец не знал, да и шансов познакомиться с ними у него не было. В те годы его культ только зарождался, возможности покинуть Солстхейм ни у кого не было, да что говорить — его последователи даже прямых столкновений с дикарями-скаалами избегали, куда уж там лезть на имперских легионеров, засевших впоследствие на южной части острова!
«В своём письме вы интересовались, не был ли я лично знаком с Драконорождёнными, жившими после меня. К сожалению, я не удостоился этой чести, и знаю их так же лишь по официальным хроникам. Святая Алессия, насколько мне известно, никогда не покидала Сиродил, а мой культ в те времена даже не существовал. С Реманом Сиродилом и Тайбером Септимом мне так же не удалось познакомиться. Кризис Обливиона же действительно дал мне идею того, как вырваться из плена Апокрифа, но у меня не было и нет необходимых знаний, которые, боюсь, Манкар Каморан и высокопоставленные члены его „Мифического рассвета“ унесли с собой в могилу. Хотел ли я занять трон Септимов и править Империей? Да, боюсь, я бы не смог удержаться от такого заманчивого предложения, но делать его мне было некому».
Бывший драконий жрец снова перечитал получившиеся строки. Может, спросить у волшебницы, как она в такие юные годы ухитрилась архимагом стать? Да. Взаимные рассказы о прошлом позволят бретонке относится к нему более доверительно, и проще будет убедить её наконец-то прибыть на Солстхейм. А сам Мирак сможет узнать сильные стороны юной Драконорождённой и придумать, как обратить их в свою пользу.
«А теперь, госпожа Кровадин, позвольте мне немного побыть любопытным. Мои последователи говорили, что вы очень молоды, но уже смогли занять высокий пост архимага. Поведайте, как вам это удалось? Заранее прошу прощения за такую навязчивость — наверняка я не первый, кто задаётся этим вопросом. Не подумайте, я ничуть не принижаю ваших навыков и спокобностей. Даже наоборот, восхищаюсь. Но всё же место архимага требует не только познаний в магии.
Буду с нетерпением ждать ответа, наше с вами общение для меня — будто глоток свежего воздуха»
Первый Драконорождённый прочитал свою последнюю фразу. Мужчина сначала счёл её слишком сентиментальной, хотел вычеркнуть, но предпочёл оставить. Говорят, женщинам подобные заявления стали нравиться.
***
— Ваши приглашения, пожалуйста.
Корир всё не переставал удивляться этому эльфийскому тону. Вроде бы приятный, но сколько в нём желчи! Будто бы не приглашение показать просит, а сгинуть в Обливионе желает!
— Пожалуйста, — с фальшивой улыбкой произнесла Довакин, отдавая талморцу два приглашения.
Девушка с самого начала собиралась пойти лишь из-за солидарности с Кориром, она не хотела бросать его одного, да и на драконе из Винтерхолда в Хаафингар всё же быстрее и безопаснее добираться, чем верхом. Ярл тоже не горел желанием видеть напыщенные желтые морды — но желание повидаться с Ашуром было сильнее. В конце концов, забьются они тихо в уголок, спокойно посидят, никому мешать не будут.
— Приятного вечера, — пожелал волшебник, пропуская гостей своей начальницы.
Гости уже давно начали собираться, Эленвен пока что с маской дружелюбия приветствовала каждого. Эльфийка заметила новых гостей, и с той же приятной улыбкой направилась к прибывшим из Винтерхолда.
— Приятно видеть здесь новые лица, — поприветствовала она. — Надеюсь, на сей раз вы не будете… подшучивать над остальными, как в прошлый раз?
— Сделаю всё возможное, — парировала бретонка.
Корир, будто бы не обращая внимания на хозяйку, принялся оглядывать зал. Хотелось уже скорее увидеть своего ребёнка, обнять его, но пока что ни Ашура, ни Элисиф Прекрасной, в посольстве не было.
— Что же. Приятного вечера.
Эленвен предпочла оставить архимага и её спутника в покое.
— Весь цвет загнивающей Империи, — грустно заметил правитель Винтерхолда.
— И мы только что стали его частью, — добавила Драконорождённая.
Бретонка ещё раз оглядела гостей — заметив кое-какие изменения, произошедшие с прошлого раза. Виттория Вичи притащила своего молодого муженька. Вместо своего управителя, наконец-то, приехал сам Балгруф — и не сказать, что ярлу Вайтрана этот приём доставляет удовольствие. Идгрод Чёрную сегодня заменяла её дочь — будет с кем пообщаться в этом царстве тоски. С белобрысым нордом-торгашом (таном Солитьюда, насколько помнила архимаг) о чем-то с важным видом беседовал генерал Туллий. Но в основном лица были всё те же.
— Пошли, погниём с ними? — шутливо предложила Блёнвенн.
— Восславим Намиру, — не менее шутливо ответил правитель Винтерхолда. — Не знешь, кстати, что её последователи могли бы тут устроить?
— Не знаю, — девушка качнула плечами. — Я слишком трезвая, чтобы представить.
Эленвен вновь направилась к дверям — встречать очередного гостя.
— Папа!
Кромкий детский крик заставил всех присутствующих обратить на себя внимание. На лице Корира тут же заиграла радостная улыбка, бретонке на мгновение показалось, что в глазах норда блеснули слёзы.
— Ашур, сынок, иди сюда, — с едва заметной дрожью в голосе позвал норд.
Ярл крепко обнял своего ребёнка, мальчик повис у отца на шее.
— А мама не придёт сегодня?
— Мама в следующий раз придёт.
Правитель Винтерхолда ласково поцеловал своего ребёнка в лоб. Этим вечером никто не посмеет разлучить их, а о том, что через несколько часов вновь придётся расставаться, норд не желал даже думать. В горле встал странный комок, мужчина едва пересиливал себя, чтобы не выдать всех своих чувств при таком скоплении людей. Впрочем, пусть думают, что хотят. Они не отдавали своих детей в заложники вчерашним врагам.
— Тётя Блёнвенн! — мальчик радостно помахал рукой.
— Привет, зайчонок, — архимаг ласково поцеловала ребёнка в щёку. — Ты сегодня красивый такой.
Ярл Элисиф не жалела денег на своего маленького почетного заложника — Ашур ещё в письме рассказал обо всех подарках, которыми его осыпала будущая верховная королева. Сегодня же правительница Хаафингара нарядила мальчика в шитую золотом рубаху, меховую накидку, шапку и чёрные штаны под отороченные мехом сапожки.
— Тётя… ярл Элисиф подарила, — похвастался Ашур.
— Ладно, сынок, пошли, расскажешь мне про свою Йордис.
Корир подхватил сына на руки.
— Ну, Йордис… она хорошая. На мечах меня драться учит. Иногда вредная бывает, не разрешает мне на улице долго играть, и за мной будто привязанная ходит!
Отец и сын направились к стоящей в уголке скамье.
— Ашур так любит своих родителей, — негромко заметила стоявшая позади бретонки Элисиф. — Не мог дождаться этого приёма.
Архимаг с едва заметным вздохом опустила глаза вниз. Вспомнился дом, приёмные родители — наверное, самые добрые на всём белом свете люди. Девушке часто не хватало их. Да, в Скайриме у неё появились хорошие друзья, Лидия так вообще старшую сестру заменила, но родительская поддержка — это всё же немного другое. Нечто более… сильное?