Страница 4 из 6
К своему удивлению и восторгу, в процессе написания этой книги я обнаружил, что многое из того, что я считаю истинным с философской точки зрения, такие общие понятия, как пространство, время, страсть, разум, эстетика, мораль и политика, оказывается верным и по отношению к футболу. На самом деле, возможно, эти понятия – единственно подлинные в футболе. И безусловно, это может также подразумевать, что философия сводится к какому-то предположительно тривиальному виду спорта или что футбол дает нам привилегированный доступ к постоянному пониманию того, что значит быть человеком в этом мире. Я очень надеюсь, что сумею убедить читателя в этом.
Я страстно влюблен в футбол всю свою жизнь, ведь смело можно утверждать, что это – одна из очень немногих вещей, которая связывает мою жизнь с жизнью других людей. Некоторые из них очень близки мне, как, к примеру, мой отец и сын, другие отстоят чуть дальше, хотя одно из самых невероятных свойств футбола заключается именно в том, что это отличный способ постоянно приобретать новых знакомых, отношения с которыми со временем перерастают в крепкую дружбу. В своей книге я предпринимаю попытку объяснить эту страсть с помощью единственных доступных мне средств: философских концепций и текстов, которые, как мне кажется, наиболее тесно резонируют с футбольным опытом.
Голый болельщик «Ливерпуля» на поле во время матча Кубка Англии против ФК «Брайтон энд Хоув Альбион», стадион «Энфилд», февраль 2012 г. Paul Ellis/AFP/Getty Images
Также признаюсь, что данную книгу я написал, будучи далеко не беспристрастным. Моя единственная религия – футбольный клуб «Ливерпуль». Вся моя семья родом из Ливерпуля, и, хотя по материнской линии были какие-то отклонения в сторону «Эвертона», «Ливерпуль» всегда занимал доминирующую позицию в наших сердцах.
Я воспитывался в атмосфере фанатичной преданности этому клубу и всегда был уверен, что моя команда – лучшая, а ее болельщики – особенные, со своей уникальной культурой. Поэтому не вижу большого смысла скрывать свои пристрастия: лояльность к команде, чувство идентичности с ней, с ее городом и историей – это и есть футбольный опыт и то, о чем эта книга. И я в значительной степени повинен в «исключительности» стадиона «Энфилд». Я отдаю себе отчет в том, насколько эти слова раздражают поклонников других клубов, поскольку фанаты «Ливерпуля» всегда кажутся самодовольными: они уверены, что все с ними происходящее – значительнее, лучше, сильнее и глубже, чем где-либо или у кого-либо еще.
Очевидно, что все это совершенно бредово и эмпирически неверно. Когда преданность своей команде впадает в догматизм или переходит к вербальному или даже физическому насилию, то дело уже не только в том, что нечто пошло наперекосяк. Скорее, теряется сама суть футбола. Со своей стороны я попытаюсь сконцентрироваться на присущей футболу рациональности – именно она позволяет страстно болеть за свою команду, при этом проявляя толерантность и понимание к чувствам сторонников других клубов. В тот момент, когда встречаются фанаты противоборствующих команд, начинается спор, часто весьма интересный спор – с обоснованными аргументами и доказательствами с обеих сторон. Футбол – это и есть спор, и смысл моей книги заключается не в том, чтобы урегулировать этот спор, а в том, чтобы описать его и побудить к нему читателей.
Чувственный экстаз
Я бы хотел начать с поэтики футбола. Эту идею я позаимствовал у бельгийского писателя и деятеля искусств Жан-Филиппа Туссена. В 2006 году он опубликовал небольшое лирическое эссе «Меланхолия Зидана» (La Mélancolie de Zidane), а в 2015 году появилась книга, раскрывающая его особый взгляд на Кубок мира по футболу[7]. Автор высказывает любопытную мысль, что последний в карьере Зидана уход с поля в финальном матче Кубка мира 9 июля 2006 года был отмечен не столько красной карточкой рефери, сколько черной карточкой меланхолии. Тем не менее я нахожу общий подход Туссена к футболу разочаровывающим, несколько устаревшим и односложным. Английский перевод «Футбола» (Football) Туссена в пух и прах раскритиковал Саймон Купер, утверждающий, что это худшая из когда-либо опубликованных книг о футболе наравне с автобиографией Эшли Коула «Моя оборона» (My Defence)[8] Учитывая, как много плохих книг было написано о футболе (в частности, изданных на заказ автобиографий игроков), можно сказать, что Туссен действительно отличился.
По мнению Купера, с которым я согласен, Туссен, ратуя за то, что футбол заслуживает серьезного интеллектуального подхода, игнорирует тот факт, что в мире футбола все более четко проявляется ярко выраженный и детализированный писательский стиль, по крайней мере с 1992 года – со времен «Футбольной лихорадки» Ника Хорнби. Но кажется, Туссен ничего не знает о таких известных журналах, как FourFourTwo и When Saturday Comes (WSC), а также о недавно появившемся, но действительно отличном The Blizzard. Эти издания наполнены поистине увлекательными концептуальными и историческими размышлениями о природе футбола, а заодно на своих страницах они предоставляют гигантский архив материалов по аналитической социологии игры и ее культуре[9].
Но когда дело доходит до размышлений о футболе, Туссену, на мой взгляд, в какой-то мере удается обозначить основную проблему – так называемый временной фактор. Я попытаюсь объяснить эту мысль. Футбол открывает особое измерение времени. Нагляднее всего это проявляется, когда мы смотрим игру вживую, с трибуны. В этот момент мы будто пойманы в сети, словно подвешены в напряжении, полностью поглощенные происходящим на поле. Мы пристально следим за игроками, движением мяча, действиями судей, реакцией болельщиков. Каждое мгновение этого настоящего влияет на ближайшее будущее, которое пока неизвестно. Произойти может все что угодно – даже то, что теоретически не может произойти никогда.
Мы всецело вовлечены в игру, внимательно и – я хотел бы акцентировать это слово – вдумчиво наблюдая за ее ходом. Мы стараемся ничего не упустить из виду, с нетерпением ожидая момент моментов, когда на поле произойдет что-то экстраординарное: внезапное ускорение игрока после вбрасывания мяча из аута, быстрый пас товарищу по команде, ошибка защиты, проход нападающего вправо, открытое пространство – удар! Го-о-ол! Где-то на трибуне вспыхивает петарда, над головами ликующих болельщиков клубится красный дым. Люди – приличные, взрослые, умные, серьезные, некоторые очень солидные, с хорошей карьерой и в почтенном возрасте – в едином восторге целуются, обнимаются и жмут друг другу руки.
В такие минуты мы как-то внутренне возвышаемся, чувствуя особое приподнятое состояние духа. Мы пытаемся отдышаться, мы шепчем себе: «Это действительно происходит». Происходит именно то, что Джеймс называет праздником жизни: некое реальное ощущение совершаемого здесь и сейчас волшебства, когда в состоянии крайнего возбуждения мы сливаемся в едином чувстве и переносимся из повседневности в какие-то высшие материи. Это именно то, что я называю чувственным экстазом.
Роберто Фирмино празднует второй гол «Ливерпуля» в ворота «Сток Сити» в победном матче английской Премьер-лиги, апрель 2017 г. Его татуировка в переводе с греческого означает: «Бог честен». Chris Brunskill Ltd/Getty Images
Многие люди (особенно американцы) считают футбол скучным. Это неверно, это они скучны, думая так. Напротив, футбол более медитативный и «умный», чем многие другие виды спорта. Футбол – это опыт подчинения потоку игры.
7
Jean-Philippe Toussaint. Football. London: Fitzcarraldo, 2016.
8
Simon Kuper. Football promises to be a book no one will like and delivers // New Statesman. 7 May 2016; Ashley Cole. My Defence. London: Headline, 2006.
9
The Blizzard.