Страница 30 из 30
Но неподдельный гнев Николая I был связан с намерением Якушкина покуситься на жизнь его предшественника на престоле – брата Александра. За непролитую царскую кровь несостоявшийся декабрист (Иван Дмитриевич фактически отошёл от деятельности тайного общества) был осуждён на двадцать лет каторги, тем самым его вырвали из жизни передового русского общества. Но не из памяти его лучших представителей. Имя Якушкина навечно запечатлено в романе «Евгений Онегин»:
В этом фрагменте 10-й главы романа слышатся отзвуки бурных споров, проходивших в Каменке, ибо после этого Иван Дмитриевич с Пушкиным не встречался и не переписывался. Из Сибири он вернулся только через тридцать лет и на следующий год скончался.
«О Кишинёв, о тёмный град!»
Друзья и покровители. Пока Пушкин путешествовал с Раевскими, место пребывания председателя Комитета об иностранных поселенцах южного края России перевели из Екатеринослава в Кишинёв. Так как Александр Сергеевич был прикомандирован к канцелярии этого комитета, то и явился туда 21 сентября 1820 года. Через два дня он поделился своими впечатлениями об увиденном с братом Львом: «Кавказский край, знойная граница Азии, любопытен во всех отношениях. Ермолов наполнил его своим именем и благотворным гением. Дикие черкесы напуганы; древняя дерзость их исчезает. Дороги становятся час от часу безопаснее, многочисленные конвои – излишними. Должно надеяться, что эта завоёванная сторона, до сих пор не приносившая никакой существенной пользы России, скоро сблизит нас с персиянами безопасной торговлей, не будет нам преградой в будущих войнах, и, может быть, сбудется для нас химерический план Наполеона в рассуждении завоевания Индии».
В этом фрагменте длинного письма обращает на себя внимание упоминание, сделанное мимоходом, о плане императора Франции завоевать Индию. Мысль о проникновении в эту экзотическую страну, жемчужину в короне Британской империи, волновала его всю жизнь: Египетский поход 1798–1799 годов, договор с Павлом I о совместной экспедиции в Индию, и, наконец, вторжение в Россию в 1812 году с целью нейтрализовать её при проходе Великой армии на восток. Графу Л. Нарбонну Наполеон говорил:
– Чтобы добраться до Англии, нужно зайти в тыл Азии с одной из сторон Европы. Представьте себе, что Москва взята, Россия сломлена, с царём заключён мир или же он пал жертвой дворцового заговора. И скажите мне, разве есть средство закрыть путь отправленной из Тифлиса Великой французской армии и союзным войскам к Гангу, разве недостаточно прикосновения французской шпаги, чтобы во всей Индии обрушились подмостки торгашеского величия? (61, 706–707).
Конечно, это была беседа тет-а-тет – Наполеон избегал рекламировать свои планы. Тем не менее что-то просачивалось. Кастеллан, будущий маршал Франции, писал 5 октября в дневнике: «Говорят о походе на Индию. У нас столько доверия, что мы рассуждаем не о возможности подобного предприятия, а о числе месяцев, необходимых для похода, о времени, за которое к нам будут доходить письма из Франции».
Да что французы! Об истинных намерениях их императора знали и русские. В канун Бородинской битвы, вспоминал поэт-партизан Д. В. Давыдов, общее мнение было то, что если Наполеон одержит победу и заключит мир с Россией, то пойдёт с русской армией на Индию. Денис Васильевич этого не хотел и говорил князю П. И. Багратиону:
– Если должно непременно погибнуть, то лучше я лягу здесь. В Индии я пропаду со ста тысячами моих соотечественников без имени и на пользу, чуждую моему Отечеству.
Более того, вслед за изгнанием остатков Великой армии из пределов России полковник П. А. Чуйкевич выпустил книгу «Покушение Наполеона на Индию 1812 года». Пётр Андреевич служил в это время управляющим Особенной канцелярией военного министра, одной из функций которой была внешняя разведка, и знал о чём писал, так сказать, по первоисточникам.
Пушкин, росший под впечатлениями событий Отечественной войны и заграничных походов русской армии, обострённо воспринимал все сведения, связанные с главными действующими лицами минувших лет трагедии и славы. Будучи патриотом своей страны, он считал все поползновения Наполеона овладеть Индией химерой, но полагал это вполне доступным (с покорением Кавказа) для России.
Кишинёв был своеобразным городом. Присоединённый к России по исходу Русско-турецкой войны 1806–1812 годов, он хранил многое из недавнего владычества османов. Живописный азиатский колорит лежал на вещах и людях. Знатные молдавские бояре ещё носили бороды и красивые восточные одежды. Но младшее поколение уже успело обриться и надеть европейские фраки.
Население города составляли молдаване и русские (военные и чиновники). После восстания гетеристов25 в него хлынули беженцы румынского и греческого происхождения, внёсшие резкие перемены во внутреннюю жизнь города. Современник писал: «Вместо двенадцати тысяч жителей было уже до пятидесяти тысяч на пространстве четырёх квадратных вёрст. Кишинёв был в это время бассейном князей и вельможных бояр из Константинополя и двух княжеств. В каждом доме, имеющем две-три комнаты, жили переселенцы из великолепных палат Ясс и Бухареста.
Новые знакомства на каждом шагу. Окна даже дрянных магазинов обратились в рамы женских головок, чёрные глаза этих живых портретов всегда были обращены на вас, с которой бы стороны вы ни подошли… На каждом шагу загорался разговор о делах греческих, участие было необыкновенное. Новости разносились, как электрическая искра, по всему греческому миру Кишинёва. Чалмы князей и кочули бояр разъезжали в венских колясках из дома в дом с письмами, полученными из-за границы. Можно было выдумать какую угодно нелепость о победах греков и пустить в ход; всему верили, всё служило пищей для толков и преувеличений» (68, 272–273).
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
25
Гетеристы – члены тайного общества «Фелике Гетерия», готовившие восстание против турецкого владычества в Греции.