Страница 25 из 32
2.2. Откуда появляются и куда исчезают вундеркинды?
Детство гениально, как гениален всякий истинный поэт.
Мы же в лучшем случае талантливы.
Широко известный феномен вундеркиндов – одно из наиболее выразительных проявлений, с одной стороны, необычных возможностей мира детства, с другой – его загадочности. В дословном переводе с немецкого слово «вундеркинд» (wunderkind) означает «чудо-ребенок». В вольном переводе – «особо одаренный ребенок» или «ребенок с исключительными способностями». Приставка «чудо» в дословном переводе наиболее адекватно отражает господствующее отношение к таким детям, как, впрочем, и ко всему характеризующему раннее детство.
Зафиксированных литературой и наукой примеров предельно раннего проявления детьми «чудо-способностей» множество. Известно, что Вольфганг Амадей Моцарт блестяще играл на скрипке и пианино в три года, с шести лет выступал в концертах, исполняя собственные пьесы, а в восемь создал первую симфонию. Рихард Штраус начал сочинять музыку в шесть лет. Иегуди Менухин с легкостью играл на скрипке в три года. Лэндон Рональд начал играть на пианино раньше, чем научился говорить. В 5–10 лет создали свои первые сочинения Пушкин, Лермонтов, Диккенс, Блок, Есенин, Лопе де Вега. Брюллов в 9 лет был принят в Академию художеств.
Есть немало примеров раннего проявления особых способностей к рисованию, плаванию, акробатическим упражнениям, игре в шахматы; выработке навыков чтения и печатания на машинке (уже на втором году жизни); формирования довольно сложных логико-математических операций (у 4–5-летних детей); демонстрации уникальных счетных способностей. Пятилетний американский мальчик Зера Колберн, родившийся в 1804 году, всего за четыре секунды, то есть почти мгновенно, мог сосчитать, к примеру, сколько секунд содержится в 12 годах. В шесть лет он свои «чудо-способности» демонстрировал в публичных выступлениях. Его соотечественник Артур Гринвуд знал алфавит в однолетнем возрасте.
В 2016 году в популярной российской телепрограмме «Удивительные люди» четырехлетняя жительница Москвы Белла Девяткина продемонстрировала свободное владение английским, французским, немецким, китайским, испанским и арабским языками. Добавим родной для нее русский язык и получим знание семи языков в четыре года! Девочка уверенно разговаривала с носителями всех языков, отвечала на вопросы, читала стихотворения. По научной логике к этому возрасту она должна была полноценно овладеть только языком своих родителей. Откуда пришло к ней все остальное? В ходе этой же передачи «удивительные дети» демонстрировали не поддающиеся объяснению способности мгновенно складывать многозначные числа, запоминать объемные тексты, угадывать мысли других людей и т. д.
Разброс вариантов проявления «чудо-способностей» столь же велик, сколько существует видов деятельности и увлечений людей. Суммарно эти способности характеризуют каждого младенца. Он может все. Но по мере взросления стихийно закрепляется что-то одно, остальное многообразие потенций угасает под давлением обезличивающей рациональной действительности. Совсем не обязательно проявление таких способностей связано с интеллектуальной сферой. Чаще, напротив, они оказываются возможны только при ее слабости (например, в раннем детстве). Нередко и в более позднем возрасте задержка в развитии интеллекта благотворно сказывается на феномене вундеркиндов. Значит, чудо-дети перерабатывают информацию не умом – она приходит к ним по другим каналам и подвергается совсем иной (не мозговой) обработке. О таких детях говорят: совсем младенец, неразумен еще, а уже способен буквально на чудеса!
Особая одаренность может проявиться в отношениях ребенка с природой как сохранившаяся проекция единства с природой людей золотого века. Известный педагог В. В. Литвинов рассказывает о минском школьнике Юзике Антоновиче, который выделялся необычной тупостью в учении – не мог пересказать самый простой текст, решить самую легкую задачу, написать без ошибок простую фразу, – но не имел равных себе в ужении рыбы, легко перекрывал любые рекорды взрослых удильщиков. Он был в высшей степени талантлив по части понимания нрава и повадок обитателей водоемов, прогнозирования их поведения в зависимости от капризов природы, времени суток и года. До уровня искусства была доведена его техника ужения рыбы. В этой способности Юзика чувствовалось нечто выходящее за пределы того, что может дать даже самое тщательное изучение всех тонкостей рыбной ловли.
Журналисты и психологи к концу ХХ века активно заговорили о «детях-индиго», обладающих сверхъестественными способностямии, будто бы имеющих особую миссию на земле. В адрес этих детей, именуемых так по выделяющему их цвету ауры, СМИ не скупятся на комплименты: называют детьми света, поколением нового тысячелетия, проводниками иной цивилизации. Они якобы знакомы с ангелами, нередко помнят, кем были в прошлой жизни, и знают, зачем пришли в этот мир. «Дети-индиго» в большей мере, чем обычные люди, обладают экстрасенсорными способностями, проявляют умения врачевания, видят зарождающиеся болезни человека. Согласно имеющимся исследованиям, они уже рождаются с заложенной нравственной установкой, своего рода кодом, позволяющим четко различать полезное и вредное, доброе и злое.
При всем внимании к феномену вундеркиндов, в том числе со стороны науки, его окончательного понимания нет. Более того, как и все тайное, загадочное, характеризующееся понятием «чудо», он остается даже пугающим явлением для тех, кто вынужден реально соприкасаться с обладателями сверхспособностей, – родителей, учителей, сверстников.
2.2.1. Божественные способности естественны для младенца
Откуда суперспособности малолетних вундеркиндов, еще не прошедших начальные стадии социализации и даже не вполне разумных? Это продукт опережающего возраст и сверстников развития ребенка или, напротив, некий сохранившийся из досознательного детства анахронизм, ускользнувший от усредняющего воздействия реального мира? Может быть, в этом феномене современного детства проявляется нечто подобное творящим возможностям людей золотого века – представителей раннего детства человечества?
Нынче преобладает вера в эффект развития – особенно умственного (интеллектуального). Поэтому при характеристике вундеркиндов популярны выражения типа «обогнавший свой возраст», «не по возрасту развитый» и т. п. Однако если – с большой натяжкой – можно предположить, что Моцарту удалось развить к трем годам свое умение блестяще играть на скрипке, то уж крайне трудно увидеть процесс развития счетной способности у Зеры Колберна или способности к языкам у четырехлетней Беллы Девяткиной. Подобное «чудо», непростое даже для ЭВМ, не может быть продуктом целенаправленно организованной деятельности мышления. Здесь «чудо-способность» выдает результат раньше, чем ее носитель успевает что-либо продумать и понять. Тем более невозможно приобрести через накопление знаний экстрасенсорные способности «чудо-детей», позволяющие им прогнозировать будущее, насквозь просматривать окружающих людей, выявлять и вылечивать их болезни, то есть творить чудеса, почти подобные чудесам Христа.
По земным представлениям, эти способности как бы ниоткуда. Остается предположить, зная возможности досознательного детства, что они – из младенческого возраста вундеркинда, из сохранявшихся в то время его связей с миром всезнания и вечностью.
Для понимания природы удивительных способностей вундеркиндов полезно рассмотреть один принципиальный вопрос, остающийся загадкой для науки: детство есть время внутренних приобретений или потерь? Современный человек убежден, что нормально развивающемуся ребенку каждый год жизни что-то прибавляет, обеспечивая непрерывное продвижение к самостоятельности. С точки зрения здравого смысла здесь вроде бы все очевидно. По мере взросления у ребенка появляются разум, характер, знания, формируются убеждения, нравственные качества, интересы и многое, многое другое, что делает его жизнеспособным в нашем мире. Однако есть и принципиально иное представление о том, что происходит во внутреннем мире взрослеющего ребенка.