Черноглазая Марьяна

Несмотря на явное презрение к ней Голубева, Марьяне почему-то нравился этот светловолосый мальчишка-проказник. Сколько раз он донимал её на уроках и переменах: мог толкнуть, привязать косу к спинке стула, начиркать в её тетради, обозвать и высмеять перед всеми. Девочка не жаловалась, терпела и, как ни странно, радовалась, что их не рассаживают. Её завораживали его ярко-голубые глаза. В старших классах вдруг поняла, что влюблена в Сергея. К сожалению, об этом догадались и все в классе, и её любовь стала своеобразной притчей во языцех у одноклассников.

Сам же Голубев не обращал на неё внимания, относился скептически, а чаще равнодушно. Он бегал за другими девчонками и, как болтали в школе, менял их словно перчатки. В одиннадцатом классе стал дружить с девушкой из параллельного класса, активисткой молодёжного объединения, боровшегося за дикого лосося, куда записался и Сергей. Марьяна тоже была бы не прочь выступать против запуска в океан искусственных рыб и увлечься ещё какими-либо общественными делами, но, увы, на это у неё не хватало времени: с шестнадцати лет подрабатывала в больнице санитаркой в ночную смену, чтобы поддерживать бабушку деньгами. Та настаивала, чтобы внучка работала, не росла белоручкой и знала бы, почём фунт лиха.

Ей не очень-то нравилась медицина, она мечтала, как и Нина Чернова, стать историком: копаться в прошлом, искать интересные факты и писать научные статьи. Но при одной мысли лишь, что окажется далеко от Серёжи Голубева и не будет у неё на историческом факультете возможности видеть его, её охватывал ужас.

Поэтому, вопреки мечте, принялась готовиться к поступлению в медицинский университет, потому что именно там намеривался учиться Голубев после школы. Отец у него был главным врачом одной из городских больниц, а дед по матери в своё время считался одним из лучших в крае хирургом, мама работала участковым терапевтом. Серёжка мечтал превзойти своих предков. Все в классе об этом знали. И Марьяна поступила вместе с ним в медицинский на бюджетные места.

Впрочем, это не сблизило их. Голубев по-прежнему не замечал девушку, даже, можно сказать, открыто игнорировал: не подходил, не разговаривал, здоровался пренебрежительным кивком. К тому же увлёкся однокурсницей Сашей Комаровой, которая была не столько красива, сколько эффектна – ухоженная, элегантная, самоуверенная. А главное, по мнению Марьяны, светловолосая, хотя она догадывалась, что цвет, скорее всего, не природный, а от краски, но он прекрасно вписывался в пленительный облик Саши и добавлял ей очарования.

На лекциях Сергей со своей девушкой сидел обычно несколькими рядами кресел сзади неё, наискосок. По обыкновению, повернув голову в бок, она могла краем глаза видеть его тонкий профиль и любоваться им.

Удивительно, но о Марьяниной любви к Голубеву быстро узнали все на курсе. Как и в школе, она стала нескончаемой темой для разговоров и беззлобных подшучиваний. Вообще-то к Марьяне однокурсники относились дружелюбно, поскольку та ничем не кичилась, не задавалась, хотя училась лучше всех, не сплетничала ни о ком, была добродушной и приветливой, любой мог рассчитывать на её помощь.

На третий год обучения к ним на курс пришёл новенький – красивый высокий парень с тёмными волосами и глазами цвета лазури, голубее, чем у самого Голубева, как высказалась одна из однокурсниц. Именно такое редкое контрастное сочетание – чёрное с голубым - обычно притягивает к себе и очаровывает. Поэтому в первый же момент своего появления в аудитории Павел Орлов привлёк к себе всеобщее внимание. Впрочем, Марьяна была среди немногих, кто взор свой уставил не на незнакомца, замешкавшегося перед подъёмом рядов, а в другую сторону. Она с упоением читала монографию историка Николая Павленко о Петре Первом на своём планшете, скаченную из интернета.

- Смотри, какой красавчик! – ткнула её Вика Белова, с которой они с Марьяной хотя и не были близкими подругами, но в университете держались вместе. – Ну точно Нейт Арчибальд из сериала «Сплетница», только волосы темнее, чем у него. Неужели это тот самый сын проректора?

Слухи о том, что к ним на курс придёт учиться в новом семестре сын одного из проректоров, ходили среди их сокурсников давно. Вика, которая первой всегда всё узнавала про всех, поведала Марьяне некоторые подробности. Этот сынок, по её словам, живёт с матерью в Москве, он – от первой жены проректора. Учится тоже в медицинском, что-то у него там не заладилось: то ли влюбился в неприличную девушку, то ли в плохую компанию угодил. Что бы там ни было, мать отправила его на исправление к отцу, на Дальний Восток.

С неохотой оторвавшись от планшета, Марьяна рассеянно посмотрела в ту сторону, куда указала Вика, и увидела молодого человека в строгом сером костюме с галстуком. Это было необычно, потому что, во-первых, в сентябре в их морском городе было тепло, даже не закрылся ещё купальный сезон, и все одевались по-летнему, во-вторых, в университете и на лекции, не только на практические занятия, было принято приходить в белом халате.

Лицо юноши девушка не могла рассмотреть, оно несколько расплывалось в глазах. Доставать очки из футляра не хотелось: всё равно скоро урок начнётся, а пишет и читает Марьяна без очков, из-за своей близорукости вблизи хорошо видит, а вдали нечётко.

Тем временем молодой человек, заинтересованно оглядев аудиторию, остановил глаза вдруг на Марьяне и, широко улыбнувшись, направился к ней. Подошёл к ним с Викой и уверенно уселся на свободное место рядом с Марьяной и лишь тогда поинтересовался:

- Надеюсь, место не занято? – Не дожидаясь ответа, произнёс восхищённо: - Как вы прекрасны! Истинная Шахерезада! Я просто сражён!..

Вместо того чтобы довольно расплыться в улыбке, девушка нахмурилась: сравнение с восточной женщиной её покоробило.

- Вы не можете без дурацких Шахерезад? – прервала парня сухо. – Совершенно не оригинально!

Вика удивлённо посмотрела на однокурсницу: что это с Марьяной, куда подевалась обычная её приветливость?

- Я никого не хотел оскорбить, - невинно блеснул улыбкой юноша, - просто действительно поражён – такие чёрные загадочные глаза!

В словах парня не было ничего обидного, глупо на него сердиться, и девушка извиняюще улыбнулась. Они познакомились, а в перерывах между лекциями втроём – к ним присоединилась не скрывающая любопытства Вика – дружески болтали и хихикали в основном над шутками Павла по поводу его восприятия Дальнего Востока как медвежьего края.

- Я думал, что тут по улицам нельзя ходить без ножа или пистолета, можно встретить медведя, тигра или змею, – не без доли юмора признался он. - По телевизору, да и по инету видел не раз, как хищники пробираются к людям в жилище. Я даже намеривался всерьёз запастись ружьём, мать не позволила. Она раньше уже была на Дальнем Востоке и говорила, что здесь города как города везде.

- Ну, что ты, у нас тут край суровый! - серьёзно произнесла Марьяна. - Ведь рядом океан, он хоть Тихий, но на самом деле буйный и неожиданный, как в пословице про тихий омут.

В какой-то из моментов на перемене неожиданно подошли к ним Саша с подружкой – Наташей Холодовой. Самыми заметными во внешности у Наташи, высокой худощавой девушки, были неожиданно появляющиеся при улыбке ямочки на щеках, сразу делающие её заурядное удлинённое лицо, обрамлённое короткими русыми волосами, привлекательным.

Ещё она обладала даром производить на собеседника впечатление, что внимательно, с участием слушает его, её глаза загорались правдоподобным интересом. Хотя многие постепенно догадывались – как такового участия от неё не дождёшься, в сущности, оно показное, притворное – но всё равно большинству приятно, когда им дают возможность показывать осведомлённость в какой-то теме, словом, позволяют выговориться до конца.

Несмотря на роман Комаровой с Голубевым, эти подруги были, можно сказать, не разлей вода, похоже, редко расставались и не ссорились. Вдобавок к тому же они жили вместе в общежитии, в одной комнате.

- После лекций мы собираемся искупаться в море, не желаете пойти с нами? – предложила после знакомства и обмена приветствиями Саша, очаровательно улыбаясь Павлу.