Считай звёзды

Райли больше страшится, что О’Брайен просто выбросил горшки, но те стоят на подоконнике, и девушка выдыхает, проходя невольно на носках, будто парень сейчас спит на кровати. Осторожность даже во время его отсутствия. Смешно и нелепо. Девушка делает музыку тише в наушниках, чтобы быть готовой ко всему. Ставит лейку на пыльный подоконник, сдерживая желание провести влажную уборку, и начинает трогать, изучать опущенные бутоны и бледные листья растений. Им совсем нехорошо. Если бы была возможность больше тратить времени на уход….

Выдыхает. С грустью гладит лепестки, подливая воды в землю. Остается надеяться, что завтра О’Брайен так же свалит к черту из дома, подарив ей возможность вновь полить бедняжек. Девушка пересчитывает горшки, чтобы знать, сколько всего здесь растений. Вдруг парень всё же психанет и избавится от некоторых, а так Райли будет точно знать, что всё в порядке.

Заканчивает с поливкой растений, занимающих подоконник, и оглядывается, убеждаясь, что больше тут нет цветов. Можно, наконец, покинуть это помещение, которое не вызывает родных чувств. Теперь это точно не её комната, ну и пускай. В кабинете мамы куда теплее и приятнее находиться. Девушка сжимает ручку лейки, сделав пару шагов по направлению к двери, но внимание привлекает кровать, а точнее черный уголок, по всей видимости, тетради, выглядывающий из-за мятой подушки. Райли какое-то время стоит на месте, прислушиваясь к собственным мыслям, что вовсе не просят её лезть не в свое дело, но легкий интерес берет верх, поэтому подходит к кровати, поставив лейку на тумбу. Нагибается, осторожно вынимая небольшую тетрадь в темной твердой обложке, и вертит в руках, выпрямляясь. Рассматривает внешний вид, понимая, что на школьную тетрадь это не тянет, скорее всего, внутри пустые листы без клеток или линеек. Так оно и оказывается. Райли открывает где-то на середине, заморгав с легкой хмуростью на лице, ведь не совсем понимает, что видит: эм, каракули. Нет, правда. Словно человек просто берет карандаш и начинает водить им по листу, активно и с сильным нажимом. Будто в этот момент он ощущает что-то давящее, поэтому выходит так резко. Судя по тому, что у корешка тетради надломленные кончики грифелей, парень довольно сильно давит пишущим предметом на листы, отчего те не выдерживают и ломаются. Разворот, что открывает Райли, заполнен этими «каракулями», и от этого выглядит таким черным, мрачным, и девушка не может сказать, по какой причине на её лице возникает всё больше озадаченной хмурости. Вроде… Ничего тут и не изображено конкретного, но цепляет взгляд, не позволяя его оторвать. Хочется изучить каждую линию, и, благодаря этому, Райли замечает на обратной стороне одной из страниц слово, но не может разобрать, поэтому собирается перевернуть, вот только тихая музыка помогает быть в курсе происходящего.

Шаги.

Черт возьми, лишь бы отец или Лиллиан.

Слишком нервно бросает тетрадь обратно, накрыв одеялом, и хватает лейку, начав топтаться на месте, как растерянная мартышка, после чего резко возвращается к подоконнику, расправив плечи и делая вид, что занимается поливкой растений. Прислушивается. Может, кто-то из взрослых просто вышел в уборную? Боже, ощущение такое, что Райли воришка, незаконно пробравшийся в чужое владение. Девушка качает головой, выдыхая. Самой смешно от своего детского поведения. По крайне мере, больше никаких звуков из коридора, значит, можно не паниковать и…

— Матерь Божья! — девушка вскрикивает, на выдохе, когда оборачивается, совсем не ожидая увидеть на пороге парня, стоящего с таким выражением лица, будто видит перед собой не одетую, а голую особу. Райли прижимает к груди ладонь, после опускает чуть ниже ребер, и переминается с ноги на ногу, хмурясь и распахивая рот с возмущением:

— Почему ты такой тихий? — вопрос, который в другой ситуации имеет большую значимость, а сейчас звучит, как замечание. Да, Дилан тихий. Он всегда был таким.

О’Брайен моргает, поднимая брови, ведь ждет объяснений от девушки о её нахождении в его комнате, и та это чувствует, поэтому кое-как принимает невозмутимый вид, дергая лейкой в воздухе:

— Цветы поливаю, — отворачивается к подоконнику, пользуясь моментом, пока он не видит её лица, и выдыхает, широко распахнув глаза. Ведь могла попасться, тогда не отвертеться. Кто знает, как бы парень отреагировал.

— Я не разрешал входить, — Дилан с недоверием озирается, изучая комнату, будто считая, что Райли что-то трогала.

— У меня была договоренность с отцом, что я имею свободный доступ в это помещение раз в неделю для уборки, — девушка поднимает лейку, но воды уже нет. Окей. О’Брайен морщится, сунув ладони в карманы джинсов, и подходит ближе, остановившись в двух-трех шагах от Янг-Финчер:

— Думаю, стоит договариваться со мной, а не с ним, и мне не нравится то, что ты так спокойно сюда заходишь.

— Тебя это не касается, — просто смотри на растения, просто делай вид, что ты занята, да, трогай листья пальцами, снимая с каждого пыль. Дилан хмурит брови, немного сощурившись:

— Эм, нет, пока я здесь живу, я…

— Ничего не решаешь, — Райли опять начинает кривляться, но не желает поворачиваться к парню лицом, ведь и без того чувствует его растущее раздражение. О’Брайен сверлит взглядом её затылок, пристально смотрит, будто хочет силой мысли взорвать голову девушки, но параллельно с этим начинает нагло рассматривать её внешний вид, чтобы в итоге произнести обидное:

— Выглядишь ужасно, — правда? По-моему, её внешняя неряшливость смотрится очень забавно и мило: клетчатая большая для такого тела рубашка зеленых оттенков, из-под которой выглядывает край серых шорт, собранные в хвостик нерасчесанные волосы, а ноги под защитой белых носочков.

Реагирует она с достоинством, оглянувшись на парня с натянутой улыбкой:

— Сказала бы, что думаю о тебе, но ты и так знаешь, — вновь отворачивается, начав передвигать горшки, чтобы на растения попадало больше света.

— Не трогай мои вещи, — уже слишком раздраженно.

— Здесь нет ничего твоего, — Райли отвечает таким же тоном.

— Твой отец сказал… — Дилан начинает, и упоминание мужчины заставляет опустить руки, обернуться с еле сдержанной лыбой, полной раздражения:

— Окей, девочка, ладно, — начинает осматривать комнату, не желая задерживать взгляд на парне. — Всё, что находится здесь, на территории этого помещения, твоё, — руками указывает на Дилана, который только нагло усмехается с её поведения, явно готовясь ответить на брошенные в его адрес слова.

— Даже та чертова игрушечная уточка для ванной, — Райли кивает на шкаф, на одной из внешних полок которого покоится пыльный желтый утенок. — Делай с ним, что хочешь, — опускает руки, активно моргая. — Это всё, чего ты желаешь? — пускает смешок, качая головой, и недолго смотрит на О’Брайена, затем вновь поворачивается к подоконнику, чтобы забрать лейку, и разочарованно вздыхает, понимая, что стоит «выкрасть» отсюда растения. Всё равно они парню не нужны, только из-за вредности он ведет себя так, и это ребячество злит.

Серьезно, не верится, что кто-то может вести себя так нелогично, при этом внешне сохраняя выражение полной уверенности в себе. О’Брайен не может быть большим ребенком, поскольку…

Замирает. Нет, Райли Янг-Финчер, как и её мозг, приостанавливает свою бурную деятельность, когда ощущает неприятное покалывание в районе…

Эм.

Девушка сжимает ручку лейки, медленно, с настоящей угрозой на лице и общим шоком в широко распахнутых глазах, оборачивается, переступая с ноги на ногу. Взглядом врезается без сомнений в наглые глаза парня, который всё еще держит одну ладонь в кармане джинсов, а другую опускает висеть вдоль тела, сжимая и разжимая холодные пальцы. Стоит близко. И его довольная, нахальная улыбка вызывает не просто пик возмущения и негодования. Райли не понимает, как описать собственную потерянность, ведь она граничит со злостью и яростью, может даже ненавистью, но самое обидное, что далеко не негатив властвует на её лице с порозовевшими щеками. Губы приоткрывает, не справляясь с высокой тональностью недовольства, так как это выходит вообще за рамки чьего-либо понимания.