Считай звёзды

Вижу его автомобиль, припаркованный у здания с разными магазинами внутри. Мне нравится именно пекарня, что расположена на третьем этаже. Они нарочно открывают все окна, чтобы аромат привлекал посетителей, и, признаюсь, я сама начинаю глотать слюни, хотя неплохо позавтракала и даже успела выскочить из дома до того, как О’Брайен решил выйти из заперти.

Остин улыбается, когда открываю дверцу, наклоняясь, чтобы взглянуть ему в лицо:

— Привет, — улыбаюсь, и парень кивает, подняв ладонь:

— Хорошо выглядишь, — замечаю, что он разглядывает меня, уделяя внимание ногам. — Я мог и к дому твоему подъехать, — знаю, но не тогда, когда есть возможность увидеть Дилана, так что нет, оберегите меня от излишних объяснений.

— Эм, — моргаю, ощущая неловкость, но не потому, что парень вообще вынуждает себя помогать мне, а потому… Я в платье. Как-то не подумала об этом… Чувствую себя немного некомфортно, надеюсь, пройдет.

— Ты и так согласился помочь, так что не буду сильно обременять, — улыбаюсь краем губ, уложив рюкзак на колени, чтобы скрыть подол платья.

— Как хочешь, мне всё равно не сложно, — Остин еще секунду смотрит на меня с улыбкой, после чего переводит внимание на дорогу, надавив на педаль газа.

Мне казалось, что это ничего не значило и ничего не поменяло между нами, но ощущения не обманывают. Что-то изменилось. И внутри я чувствую, что эти перемены не особо мне нравятся.

Просто откину их. Мы ведь друзья. Ничего страшного. Мне проще вообще об этом не задумываться.

Нахождение рядом Агнесс и Робба дает больше уверенности. Правда, куда легче, когда мы все вместе, а не только Остин, наедине с которым невольно хочется потянуть подол платья ниже, чтобы как можно больше скрыть ноги. И сейчас меня это не волнует: наши парты всегда рядом, парни сидят впереди, повернувшись к нам, и обсуждают возможность поездки к реке, которую они отложили, поскольку я не смогла. Не хотят ехать без меня. Это и радует, и огорчает. Не хочу на реку… Совершенно.

Агнесс принесла с собой клубничный коктейль, который делает её мама, поэтому наслаждаюсь вкусом, пока девушка уговаривает нас пойти с ней на один из митингов против вырубки леса в районе озера, на котором мы часто отдыхаем. Там хотят сделать парковку. Да, обидно. Хорошее место.

— Кстати, — Робб кушает соленые палочки, одну из которых вынимает прямо изо рта Агнесс, из-за чего девушка застывает, в тихом возмущении наблюдая за кудрявым.

— Как насчет вместе сегодня домашку сделать? — Робб смотрит на меня. — Давно у тебя не собирались, плюс, в последний раз ты обещала нам что-то приготовить, — улыбается, когда рыжая девушка начинает тянуть руку к упаковке его палочек, а он отводит её всё дальше, чтобы лишить Агнесс возможности взять немного себе.

Мнусь, начав стучать пальцами по столу. Привести их в дом, по которому бродит О’Брайен? Я ведь не самоубийца, придется много чего объяснять, а мне не хочется. Может, ситуация сама рассосется, а Дилан у нас еще недолго задержится.

— Ну, отец пока не хочет кого-то приводить. Лиллиан плохо себя чувствует, — вру.

— О, так она переехала? — Агнесс пихает Робба в плечо, заставляя того довольно улыбаться и протянуть ей палочку. Вот только девушка хочет её взять, а парень быстро сует другой её конец в рот, начав жевать. Пф, издевается с такой довольной лыбой, что самой охота улыбаться.

— Да, отец уговорил её, — начинаю листать тетрадь, изучая рисунки, сопровождающие каждую лекцию.

— И как? Нормально? — Остин складывает руки, уложив на край моей парты, поглядывает на меня, но больше внимания уделяет нашей любимой «парочке», которая начинает выяснять отношения по поводу жадности. Робб ведь съедает всю пачку, не оставив Агнесс.

— Да, она мне нравится, — начинаю нервно кусать губы, решая скорее сменить тему. — Так… Как насчет той поездки на выставку? — припоминаю новость, озвученную старостой на прошлой неделе. — Давайте сгоняем.

— Я не против, вот только боюсь, что опять нас определят в какой-то древний мотель без горячей воды, — Агнесс садится ровно, решая оставить парня в покое, пока сама поправляет вьющиеся волосы. — Знаешь же, как у нас всё организовывают.

— Но выбраться хочется ненадолго, — Остин соглашается. — Там всего три дня, меня больше привлекает то, что будет свободное время, чтобы погулять по городу, — бросает на меня взгляд, а я свой отвожу в сторону, начав пальцами заправлять локоны волос за уши. — Потом домой, — русый смотрит на Робба, а тот только рад лишний раз побыть лентяем, поэтому всеми руками «за».

Кабинет постепенно заполняется людьми, становится довольно шумно, но так даже лучше. Друзья не особо отвлекаются от разговора, в нем я принимаю участие с большим удовольствием, иногда пересекаясь взглядом с Остином. Ладно. Не думай. Расслабься, вы ведь друзья.

«Боже, опять он», — слышу со стороны старосты, сидящего у окна. Моргаю, обратив внимание на то, как учительница, пишущая на доске мелом тему занятия оглядывается на дверь, и как её радостное лицо мрачнеет, а с губ слетает с противным чувством «опять». И такого рода шепот постепенно находит всё новых и новых «исполнителей», даже Агнесс вздыхает, расстроено выдав:

— Я-то понадеялась, что его выгнали из школы, — и начинает ковырять кудри Робба, который положил голову на её парту, повернувшись к нам лицом:

— Да, счастье долгим не бывает.

Наконец обращаю свой взгляд на О’Брайена, который какое-то время топчется на пороге кабинета, изучая его хмурым взглядом. Ищет упырей? Такое ощущение, без них он не чувствует себя таким уверенным. Ты так жалок, Дилан, что даже смешно, ведь я пытаюсь избегать тебя.

Честно, не думала, что он явится сегодня.

Учительница сквозь зубы плюет: «Справка», — а сама не желает поворачиваться к нему лицом, поэтому продолжает стоять у доски с тетрадью в руках, словно собирается записать ещё что-то. Дилан снимает с плеч рюкзак, довольно нагло опустив на край учительского стола, и резким движением раскрывает молнию, начав рыться внутри.

Немного поворачиваю голову, чтобы видеть его руки. Без бинтов? Странно.

«Как же они достали».

«Знаешь, я надеюсь, что эти упыри просто обколятся и сдохнут от передозировки».

Моргаю, подпирая ладонью щеку. Начинаю выводить карандашом круги на полях тетради, пока до ушей доносится шепот, а порой открытые желания людей вокруг, которые чувствуют уверенность, пока парень находится без всей команды упырей.

«Или их посадят за распространение наркотиков».

«Или за убийство».

«Верно, у таких одна дорога — в тюрьму».

Оглядываю своих друзей, что не отстают от общей массы одноклассников, с удовольствием выказывая расстройство по поводу прихода одного из упырей. Проверяю, смотрят ли они на меня, только после этого поднимаю глаза выше, но не голову, боясь быть пойманной за подобным. Наблюдаю за выражением лица О’Брайена, который еще ищет справку. Вроде хмур. Вроде весь из себя, даже во взгляде какая-то надменность, которую сложно не заметить. Неужели, ему правда плевать на то, как к нему относятся? Не сомневаюсь.

— Бесит то, что именно такие люди выживают, а многие хорошие кончают жизнь самоубийством, — Робб выдает свои мысли, а Остин подхватывает:

— Кстати, да, было бы гораздо проще, если бы упыри просто убили себя, — разводит руки в стороны. Агнесс поднимает брови, не зная, согласиться или нет. Эта мысль звучит как-то… Неправильно. Даже я немного в смятении, отчего выпрямляюсь, уложив руки на парту:

— Ну, нет, — с сомнением качаю головой. — Что бы там ни было, любая жизнь имеет ценность, — так говорит моя мама.

Остин морщится, мыча:

— Ну-у, нет, — уверенно заявляет. — Не каждая, Райли.

— Это неправильное суждение, Остин, — не могу оспорить свое мнение, тем самым предав его.

— Успокойся, речь об упырях же, — Робб поддерживает друга.

— Но… — нет, я не должна говорить такое, но именно это не дает мне покоя, именно это всё еще поддерживает мой слабый нейтралитет по отношению ко всем, кто входит в группу кретинов. — Кто знает, что творится в их личной жизни? Может, например, — начинаю волноваться, ведь выдаю свои мысли. Боюсь, что друзья сочтут меня защитником упырей, каковым я не являюсь ни в коем случае.