Порочная невеста

Наверное, это очень неприятно, когда твою одежду рвут две большие собаки. Прямо на тебе.

– Блэкстоун, отзовите зверюг! – мужчина чуть не плакал. Две минуты назад доберманы вытащили несчастного из кустов. Сейчас он лежал на земле, весь перепачканный в слюнях, и жалобно смотрел на герцога, моля о пощаде.

– Ваша светлость, они же его разорвут, – испуганно пискнула я, взывая к состраданию.

– Только немного проучат, – мстительно заявил герцог. – Мои мальчики не убийцы.

В мужчине я узнала репортера, пытавшегося добиться аудиенции.

– Я буду жаловаться, – всхлипнул газетчик и попытался встать, но черный доберман, тут же вцепившись в край превратившегося в лохмотья сюртука, усадил его обратно.

– Что ты тут вынюхиваешь? – поинтересовался Чейз. К нам уже спешили люди герцога, и даже садовник бросил свое занятие и устремился к господину, грозно пощелкивая огромными ножницами.

– Хотел попросить о встрече, – насупился репортер.

– А где второй?

– Ждет в кэбе, на дороге, – вынужден был признаться напуганный проныра.

– Ты мне не нравишься, – неожиданно заявил лорд Блэкстоун и сощурил глаза. – Одежда более простая, чем любят твои собратья по перу, удобные ботинки, ссадины на костяшках пальцев. Так, говоришь, из какой ты газеты?

– Из Дэйли-Ньюз, – тут же отозвался мужчина.

– Спайк, взять!

Собака ухватила зубами руку мужчины и слегка сжала.

– Эй, полегче, – взвизгнул тот, боясь шевельнуться. – Хорошо, я все понял. Нам велели следить за домом.

– На кого ты работаешь?

– Сэр Брикман, – лицо псевдорепортера стало похоже на переспелый помидор.

Я недоуменно смотрела на супруга, совершенно не понимая, что сейчас происходит. А Чейз тем временем дал распоряжение вышвырнуть шпиона за ворота и пошел в дом, я семенила за ним, предчувствуя еще один неприятный разговор.

– Это плохо для вас? – спросила я, когда мы оказались в гостиной. – То, что этот человек прятался там, много он успел узнать?

– Думаю, достаточно, – вздохнул лорд Блэкстоун и передал малыша на руки Колберту. – Срочно найди ему гувернантку, которая умеет держать язык за зубами.

Дворецкий подхватил ребенка.

– Уже отправил письмо в агентство, – кивнул он. – Надеюсь, через несколько дней нам подберут подходящую кандидатуру.

– У нас нет столько времени.

– Я могу пока взять его воспитание на себя, – вызвалась я, отметив про себя, что до сих пор не знаю имени маленького лисенка. Мальчик притих и почти спрятался в недрах большого и теплого герцогского сюртука.

– У вас будут другие заботы, – неожиданно на лице его светлости появилась улыбка, совсем не добрая. – Брикман, старый проныра, мой главный конкурент на выборах. Он отправил сюда человека, чтобы удостовериться, что слухи, дошедшие до его ушей, правда. Я действительно тайно женился и приютил в доме оборотня, а может и не одного.

– Но вы же ничего плохого не сделали, – возразила я.

– Леди Элвуд, я публичное лицо. А такие люди не могут вести тайную жизнь, все мои действия должны быть на виду.

– Да, действительно, негоже человеку, который ратует за ограничение прав людей с магическими способностями и жесткий контроль над ними, усыновлять оборотня и делать его своим наследником, – язвительно заметила я. – Это могут превратно истолковать.

– Король подумает, что я просто спятил, – ухмылка на лице Чейза потухла. – Нужно спасать ситуацию, пока это возможно. А Брикман дождался своего звездного часа, представит меня лжецом и интриганом. Мало кто из достопочтенных лордов проголосует за такого кандидата.

Даже не представляю, что тут можно сделать. Граф Лейтон знатно нагадил брату. Неужели столько ненависти из–за женщины? Но репутация все равно уже испорчена, придется смириться с неизбежным проигрышем. Премьер–министром лорду Блэкстоуну уже не стать.

– Леди Элвуд, вынужден попросить вас переодеться, вы едете в столицу вместе со мной.

От прозвучавшего заявления я опешила и напряглась. Это еще зачем, что задумал Чейз?

– Ваша светлость, может не надо? – робко спросила я, опустив плечи, будто на них взвалили тяжелый груз. Точно: повезет к королю, кинется в ноги, скажет, что я была в сговоре с его любовницей. И положение свое спасет, и останется беленьким, а меня засадят в тюрьму.

Он обиды задрожали губы, я гордо вскинула подбородок, стараясь держаться с достоинством и не заплакать.

– Фабиана, вы чем-то расстроены? – от взгляда герцога не укрылась перемена моего настроения.

– Я буду защищаться в суде, – решительно заявила я. – Семья наймет адвоката.