Песок

27 октября 1941г.

г. Вязьма. Штаб 16-ой армии.

Сегодня в штаб 16-ой армии приехал Ершаков. Приехал не один, а со своим НШ и начальниками отделов штаба. Рокоссовский в окно увидел, как во двор вкатилась большая гусеничная машина неизвестной конструкции в сопровождении двух колесных бронемашин. Ершаков, одетый в танковый шлем и зимнюю куртку, похожую на летную, выбрался из верхнего люка на броне. Сняв шлем и одев поданную кем-то изнутри папаху, спрыгнул с брони и остановился, ожидая выбирающихся следом за ним подчиненных. Через десять минут, поздоровавшись, они все расположились за столом в кабинете Рокоссовского. Пришел и вызванный им Малинин. - Ну, судя по представительности делегации, ожидается что-то серьезное, - начал разговор командарм-16. - Да, - ответил Ершаков, - и чтобы продолжить разговор, Константин Константинович, введи нас в курс обстановки на фронте твоей армии на сегодняшний момент. В целом, союзники держали нас в курсе дел. Более того, по отдельным темам мы даже разбирали на занятиях действия твоей армии в общем, и дивизий в частности. Но, все же лучше все знать, так сказать, из первоисточника. - Ну, что можно сказать? Возможности армии иссякают. В первую очередь по причине уже недостаточности боеприпасов. Особенно артиллерийских. Склады практически уже пусты. Поэтому противник уже за счет артиллерии вынуждает нас оставлять позиции. Резко увеличилось количество потерь. Хорошо, что союзники нас в этом вопросе выручают. Но, дивизии на данный момент в среднем уже половинного состава от штата. И в этих условиях для увеличения плотности нам приходится уменьшать периметр обороны. Это если льстить себе. А на самом деле, как вы все понимаете, дело не только в нашем желании уплотнить боевые порядки. Немцы поджимают. Скудность артиллерийских снарядов позволяет немцам наносить войскам армии ущерб без возможности противодействия. Было бы все еще гораздо хуже, но боязнь немецкой авиации противоздушных средств наших союзников и активность летчиков Захарова не позволяют им бить прицельно и выборочно. Тем не менее, снарядов у них много и им можно стрелять даже по площадям. К тому же эти самые площади сокращаются. Линия фронта сейчас проходит вот здесь Относово - Ризское - Жибриково - Ясная Поляна - Старое Комягино - Максимково - Петровка - Митьково - Шиманово - Лужище - Манулино - Тетерино - Островки - Кузнецово, далее идет периметр Особого района. Он, как Вы знаете, не изменился. Далее Путьково - Молошино - Леушино - Левыкино - Григорьево - Тихоново - Относово.- Рокоссовский бросил карандаш на карту и продолжил. - Спасает нас то, что мы сумели выбить танки. 11-я танковая ушла на переформирование, 6 и 7 танковые дивизии - таковыми только числятся. Осталась 10-я танковая, но мы тоже ее достаточно сильно пощипали. Бронетехника нашего резерва частью погибла, частью вышла из строя по техническим причинам. Что-то мы ремонтируем за счет помощи с Большой земли, но всего не привезешь. Поэтому резерв армии - это пехота на грузовиках, немного кавалерии, пушки и "Катюши". Зато кроме ранее действующих против нас пехотных корпусов добавился 28 -ой корпус, две мотопехотные дивизии - 36-я и 14-я и две танковых 20-я и дивизия СС "Рейх". Итого с учетом выбывших - 16-я армия смогла отвлечь на себя, и нанести ущерб разной степени двадцати трем дивизиям. Но, линию фронта вы видели - город уже частично находится под артобстрелом. От силы два-три дня и он будет простреливаться насквозь. И тогда начнется агония. В лучшем случае мы сможем продержаться еще неделю. Вчера звонил Жуков, командующий Западным Фронтом. Благодарил, сказал, что у немцев практически остановилось наступление в тот же день, когда им ясно стало, что Вязьму взять быстро не удастся. Фронт сполна использовал это время. Сейчас Можайский оборонительный рубеж к боям подготовлен и заполнен войсками. Так что все было не зря!- Рокоссовский помолчал. - Ну, вы хоть порадуйте меня! Не так же просто вы приехали такой теплой компанией. - Это да! - ответил Ершаков.- Тут такое дело! В общем, по планам боевой и политической подготовки частей и соединений 20 -ой армии предстоят учения. -Учения? - Переспросил Рокоссовский. -Учения. Войсковые. С боевой стрельбой. Так вот мы и приехали к вам, чтобы согласовать, где нам можно пострелять. - Вот так значит! Ищете место, где можно пострелять. Задаю наводящий вопрос - из чего и в каких масштабах? Чтобы не ошибиться и подобрать подходящей вам "полигон". - Вот это правильный подход к делу! Значит так - артиллерийская бригада в четыре дивизиона - калибры от 130 мм, четыре артполка 122мм по три дивизиона, танковая бригада, четыре танковых полка, двенадцать танковых батальонов - около 850 танков, плюс противотанковый полк - 32 самоходки. - Сколько? - Всего около 950 танков и самоходок. Тяжелых и средних. И полк реактивных минометов - 54 установки. И еще - сегодня же отправляйте в Хватов Завод остатки батарей реактивной артиллерии. Там они получат новую технику, пополнение. Поэтому через три дня дополнительно в Вашей армии будет четыре дивизиона "Катюш" по 27 установок. - Где это все? Почему это не воюет? - Все это приводилось в боеготовность и осваивалось по 24 часа в сутки. И только теперь готово к применению. Поэтому мы здесь, чтобы оставляя Вязьму, 16-я армия могла громко хлопнуть дверью и прищемить нос самым шустрым. Как только мы согласуем наши общие планы, придет приказ об оставлении города. - Понятно. Вопрос с боеприпасами... - Вся техника, включая реактивные дивизионы, будет обеспечена всем необходимым. - Тогда за работу! -

30 октября 1941г.

Особый район.

Сегодня батареи его полка сдавали заключительный экзамен по освоению новой техники. Времени, конечно, на это отпущено было немного - две недели! Это с одной стороны. А с другой - ничего принципиально нового в этой технике не было. Да - более совершенная! Да - более мощная! Но артиллерия с ее расчетными таблицами, дальностями, углами и азимутами, ею и осталась. Только возможности в уничтожении врага увеличились. В каждой батареи полка были те, кто имел реальный боевой опыт лета и осени, и этот опыт как раз и передавался одновременно с изучением техники. Плюс ко всему в помощь были и методички по применению вверенного оружия. Ну, и нельзя сбрасывать со счетов желанием бойцов быстрее пойти в бой. Особенно учитывая, что артиллерия союзников ежедневно участвовала в нанесении огневых ударов по позициям немцев. Для бойцов и командиров его полка наиболее интересно было наблюдать работу коллег - батарей РСЗО "Град". Иногда в помощь "Градам" приезжали более мощные системы крупного калибра и с невероятной дальностью стрельбы. Поэтому Флеров вполне обоснованно доложил командующему артиллерией 20 -ой армии о готовности его полка к выполнению боевой задачи. На что тот усмехнулся и поправил - учебно-боевой. Да! Официально эти стрельбы знаменовали собой окончание учебного процесса. Только в качестве учебных мишеней будет реальный враг и вместо полигона - его позиции. Поэтому подготовка к выполнению этой "учебно-боевой" задачи велась со всей тщательностью и вниманием. Кстати, это тоже был своеобразный экзамен на профпригодность его штаба. Полк был поднят ночью по тревоге и сейчас колонны дивизионов выходили на свои маршруты. Задачей полка было оказание артиллерийской поддержки стрелковым дивизиям 16-ой армии. По сведениям разведки - сегодня немцы планировали проведение решительного наступления с целью прорыва обороны советских войск и разрушения ее целостности. Дивизионы должны были использоваться отдельно - каждый на своем направлении по скоплениям врага. Срок выполнения задач - световой день. Районы развертывания были определены заранее, но требовалось уточнение на месте. Информацию о целях должны были обеспечить штабы тех дивизий, в интересах которых и должны были работать его подчиненные. На выполнение задач отпускалось три боекомплекта. Поэтому сам Флеров выехал вместе с первым дивизионом, начштаба - со вторым и заместитель - с третьим дивизионом. Машины двигались с соблюдением мер светомаскировки, поэтому сам марш и регулирование движения на маршрутах уже само по себе было непростой задачей. К тому же его полк был не единственным, кому предстоял экзамен. Все сформированные части 20-ой армии находились в движении. Шли танковые колонны, перемежаемые подразделениями артиллерии, машины снабжения и обеспечения, покачивая длинными антеннами, куда-то спешили КШМки. Район формирования стал похож на разбуженный муравейник. Дивизионы развертывались, опережая нормативы, точно стреляли и быстро покидали огневые позиции. Их машины с легкостью преодолевали бездорожье, меняя позиции для нанесения следующего удара. Флерову было неизвестно, отвечал ли огнем по уже оставленным его подчиненными огневым позициям противник. Возможно, этого и не было - ведь он точно знал, что по немецким батареям работали и его соседи - артиллеристы Мельникова. И не только они! В этот день немцам показали, как их будут бить в скором времени. Точно и беспощадно! Но его радовал факт, что его батареи стали еще более быстрыми и неуловимыми. А когда будет укомплектован и зенитный дивизион - еще и способными огрызаться против немецких стервятников. Сам Флеров в командование дивизионом его командиром не вмешивался. Обеспечивающие работу его подчиненных союзники дали возможность наблюдать ее с помощью камеры БПЛА. Флеров откуда-то сверху - сбоку видел лощину, в которой разгружалась с автомобилей прибывшая немецкая пехота. Лощина находилась за второй линией немецких траншей и с фронта не просматривалась, плюс знание о нехватке снарядов у русской артиллерии позволили немцам забыть об осторожности. И вот эту массу пехоты кучно накрыл залп его минометов. Почти 300 мин калибром 140 мм в течение десяти секунд. Флеров не знал, сколько там было врагов - два батальона или полноценный пехотный полк, но когда развеялся дым разрывов, то можно было говорить лишь о единицах счастливчиков, выживших в этой мясорубке. Хотя Флеров сомневался, что уцелевшие могли остаться в разуме. И вместе с тем, он испытал удовлетворение и гордость за то, что сделали его бойцы и командиры! Он десятки раз подавал за эти месяцы своей батарее команду "Огонь!". После залпа батарея быстро сворачивалась и меняла позицию. Потом ему передавали разведданные о нанесенных немцам потерях, но это были цифры на бумаге. Ему и его людям никогда не суждено было видеть результаты своей работы. И вот теперь ему представилась такая возможность! Он оторвался от экрана, на котором камера плыла уже над немецкими траншеями, и, посмотрев на оператора, решился задать вопрос. Нет, он не опасался союзников, даже уже привык к их манере общения. Точнее трудностях, которые многие из них испытывали, пытаясь запомнить знаки различия бойцов и командиров РККА. Не все, но многие, обращаясь к нему, произносили " Товарищ..." и далее следовала пауза, в течение которой, говоривший напрягал мозги, что было заметно на его лице, определяя его звание. Но нужно отдать должное, таких становилось все меньше. Кстати, в свою очередь, ему тоже было трудно определить звания союзников, когда на них были одеты бронежилеты. Поэтому как-то само собой в их среде стало нормой сразу представляться друг другу. Но его самого напрягало незнание, что можно и что нельзя в их отношениях. За пределами, разумеется, служебных отношений. А сейчас, по его мнению, он как раз и выходил за эти пределы. - Товарищ лейтенант! А...нет такой возможности вот этот эпизод, записать что ли? Простите, я не знаю, как это назвать, но мне хотелось бы, чтобы ЭТО увидели и мои подчиненные.- Лейтенант внимательно выслушал и повернулся к своему товарищу, обеспечивающему связь. -Вадим! Флешку дай! Товарищу подполковнику нужно.- Тот скинул наушники, одетые просто на шею, и, поднявшись, достал что-то из кармана куртки. -На! Но у меня там фильмы записаны. - Я знаю! Место еще осталось? - Сколько-то есть. - Ну, постараюсь вместить. Но флешка... - Да, понял! Но как отказать товарищу кап... Виноват! Подполковнику Флерову!- И незнакомый "Вадим" отдал что-то маленькое, похожее на зажигалку, лейтенанту. - Сейчас посмотрим, что тут у нас.- Лейтенант вставил этот предмет в свой аппарат и защелкал клавишами, продолжив через минуту: - Так! Вас, я так понял, интересует именно момент нанесения удара. Сейчас вырезаю! Так! Есть! Что у нас со свободным местом? Влезает! Даже еще чуть место осталось.- И вытащив этот незнакомый маленький предмет, протянул Флерову. - Вот товарищ подполковник! Вы же потом на базу уйдете?- Флеров кивнул, рассматривая то, что ему передал лейтенант, пытаясь сообразить, что ему теперь с этим делать? - Найдете там кого-нибудь из наших. Желательно из офицеров и попросите помочь посмотреть. Наверняка там не только планшеты, но и ноуты найдутся. Телевизоры так наверняка. А на той стороне и компы полноценные есть, но Вас наверно туда не пустят. - Спасибо товарищи! От всего полка спасибо! - Товарищ подполковник!- Неожиданно окликнул уже повернувшегося на выход Флерова связист. - Товарищ подполковник! А можно с Вами сфотографироваться? - Со мной? А зачем? - Ну, как? Фото с самим Флеровым! - Точно! - поддержал связиста оператор. - Сейчас только птичку посажу! Минуты через три в кунг просунулся сержант с небольшим самолетиком в руках. - Серег! Аппарат на штатное место и давай нас сфотай.- И лейтенант сунул сержанту небольшой плоский предмет. -Товарищ подполковник! Давайте выйдем из апаратной!- Они спустились из КУНГа и оператор и связист стали слева и справа от подполковника. - Внимание! Сейчас вылетит птичка!- Сверкнула вспышка. - Ну, вроде получилось!- Лейтенант забрал предмет у сержанта и все вернулись в КУНГ. Оператор, положив фотоаппарат на стол и соединив его проводом с аппаратурой, заскользил пальцами по светящейся поверхности аппарата. - Вот!- Во весь экран светилась поразительная цветная фотография - Флеров с оператором и связистом на машины. -Теперь у меня есть фото с Флеровым! Виноват! С товарищем подполковником Флеровым! Товарищ подполковник! Только не говорите никому про фотографию, а то нас Особый отдел... Флеров пообещал, тепло попрощался и выскочил из КУНГа, где его уже ждала КШМ. Дивизион уже убыл на вторую позицию. Нужно было спешить - впереди еще две стрельбы. Батареи, дивизионы и в целом полк с задачей справились блестяще, о чем ему сообщил начальник артиллерии, передав благодарность от пехоты 16-ой армии. А вечером, Флеров через штаб артиллерии армии сумел найти человека от союзников, который смог использовать "флешку" и штаб полка посмотрел кадры огневого налета дивизиона. Фильмом, записанным на "флешке", оказался "Спартак. Кровь и песок". Спартак был уважаемой личностью в СССР, поэтому было решено фильм смотреть. Нужно было только решить, как добыть аппарат, на котором это можно было бы сделать.