Страница 5 из 20
Да, здесь много загадочного. Кстати, зрительного зала, вешалки или буфета, а самое главное, выхода на улицу не просто нигде не видно. Их нет. В природе не существует. Везде вокруг – одна только сцена. Вот почему домой вечерами никто и не ходит. Первое время почти все молодые актеры, конечно же, переживают свою бездомность, некоторые даже весьма болезненно. Пристают к старожилам со всякими расспросами, а что тут можно сказать… Вот и мечутся они по лестницам Театра, потом начинают выпивать и… успокаиваются. С годами большинство артистов вообще прекращает искать выход [в город]. Устают, должно быть, или привыкают к своим новым маскам и к немного странному положению вещей в Театре. Тюрьмой его, однако, здесь никто не называет! Ведь он прекрасен! Разве тюрьмы такие? Там везде решетки и плохо кормят, а здесь можно жить беззаботно. И даже быть счастливым!…
Продолжение следует.
* * *
Для упорно нежелающих уверовать в легенды давно пора придумать игру, в которой на стол бросаешь мысли, а выигрыш получаешь уже вещами. Или нет, лучше – изменением ситуаций…
– Нужно ли понимать так, что парапсихоанализ являет собой новое религиозное учение для интеллектуалов, рассчитанное на исключительно высокий уровень ментальной культуры?
– Парапсихоанализ действительно адресован тем, кто не доверяет решение тонких вопросов формирования своего мировоззрения и настройку психических механизмов восприятия мира и взаимодействия с ним давно сложившимся институтам (общественным или церковным), а решает проделывать такую работу сам, используя для этого лишь свой рассудок и его основной инструмент – логику. Если этим человеком может быть только интеллектуал, то, наверное, так и есть, хотя, признаюсь, мне почему-то больше нравится слово “прагматик”.
Впрочем, в эпоху развития западной цивилизации, то есть в рамках информационно-психологического пространства и социума, в котором мы все живем, интеллектуалом, пусть даже поневоле, можно назвать почти каждого из нас. Но тогда тем более, о каком учении, да еще религиозном, мы говорим? Интеллектуалу можно предложить на рассмотрение какую-либо концепцию или теорию. Наконец, просто идею логичности или целесообразности общения прагматичного с иррациональным, с чем он волен согласиться и взять себе на заметку или решить, что эта идея – полный бред и тотчас забыть о ней. Но придумать для него учение?! Такие вещи каждому из нас приходится создавать самостоятельно.
Теперь о религиозности того или иного направления глубинной психологии. Слова “Духовное” и “Бог”, как специфически заряженные и несущие, несмотря на их слишком частое употребление, вполне знакомый и, в общем, одинаковый для большинства из нас смысл, в этой книге будут встречаться постоянно. Однако в парапсихоанализе, методе психического самоконтроля или даже научной системе познания, формирующей собственную теоретическую базу для безошибочного по определению движения в направлениях неведомых и бесцельных (в обычном понимании), эти понятия выполняют, скорее, роль рабочих категорий.
Парапсихоанализ не может быть религиозным учением, как не может быть таковым русская школа скрипичной игры или ношение солнцезащитных очков. Это технологический прием, набор навыков или правила игры, если хотите, но игры, цель которой каждый себе определяет сам. Можно, к примеру, воспользоваться им как методом, расширяющим религиозное мировоззрение или просто способствующим преодолению стресса. Подвигнуть себя на принятие сложного решения и поискать оптимальные ходы его реализации. С его помощью можно стать мистиком. Войти в Духовное. Но и тогда он останется только инструментом. Даже скрипка Страдивари сама не играет. Я вообще не уверен, что сегодня возможно появление какого-либо нового религиозного учения, если только правильно понимаю смысл этого словосочетания. Другое время – другие люди…
* * *
– Можно ли, взяв за основу парапсихоанализ как философскую доктрину, воспользоваться им и практически? Например, излечить с его помощью от какого-нибудь недуга больного человека.
– Почему же нет? Парапсихоанализ эфемерен, ведь это – идея, а точнее мировоззрение. Однако его можно рассматривать не только как принцип поиска исходного положения, лишь из которого и возможно начинать движение в желаемых направлениях, но также и в качестве самого движения. Другое дело, что практика парапсихоанализа невидима и неощутима. Она заключается в достижении качественно новой степени осознания происходящего, а не в собственно действии. Например, если целью, для достижения которой мы обратились за помощью к парапсихоанализу, является спонтанное, то есть естественное исцеление больного, то единственное, что мы должны сделать, это пожелать самим себе войти в состояние покоя такого параметра глубины, который обычным волевым усилием трудно достижим и в повседневной жизни переживается нами исключительно редко. Никакого собственно исцеляющего “магического” действия совершать не приходится. Сам сверхпокой и есть то действие, переживание трансцендентного резонанса (единения себя с больным), когда первое же спонтанное пожелание в его адрес начинает изменять уже совместную карму и, как следствие, физическое состояние больного.
Парапсихоанализ как практический метод в данном случае сводится к осознанию необходимости проделать этот путь в несколько шагов вместо одного. Первое: мы должны понять, что нам нужен сверхпокой, потому что только находясь в нулевой точке мы можем увидеть в себе погашенным душевное (мысли и эмоции) и включить свое духовное начало. Второе: необходимо согласиться с логикой того, что сами в себе мы вызвать сверхпокой не в состоянии, почему и не должны пытаться это сделать. Сверхпокой может прийти к нам из трансцендентного только тогда, когда будет ясно, что мы к этому готовы. Ясно не нам, а Ему. Прийти сам по себе и как бы вскрывая нас извне. Так открываются врата в ирреальное. Дальше останется только ждать. Делать же что-либо, в привычном для нас понимании смысла этих слов, ничего не нужно. Не нужно даже напоминать себе, зачем мы решили вызвать измененное состояние своей психики. Когда сверхпокой в нас войдет, можно не сомневаться – больной уже исцелен.
[К слову сказать, ждать – совсем не означает закапывать в землю полдюжины золотых монет, брызгать на них водой и ходить кругами, сгорая от нетерпения, постоянно подглядывая – не выросло ли еще деревце. Ждать – это значит совершенно отстраниться в себе или забыть о необходимости в чем-либо участвовать. Полностью выключить свою инициативу, чтобы дать возможность измениться теперь уже погоде или миру вокруг. Ничего страшного, если в июле вдруг выпадет снег или больной неожиданно получит телеграмму, содержание которой само поставит его на ноги, мы ведь говорим сейчас о спонтанном исцелении или о превращении реальности. Природа сама подбирает средства и случайности.]
– А если ничего все же не произойдет, и больной не выздоровеет?
– Это значит, что мы так и не достигли ноль-точки. А то, что должно было через нас пройти и случиться, встретило сопротивление в виде незамеченных нами наших же мыслей. Оказывается, даже их микроскопические осколки, то, что мы уже и мыслями-то не называем, в состоянии не только помешать, но и вообще не допустить превращения реальности. Достигнуть ноль-точки означает пережить принципиально новое состояние сознания, когда мысли уходят совсем, и мы начинаем видеть мир уже не глазами и даже не умом.
Появление на этой фазе психической трансформации прежних форм сознания (мыслей, воспоминаний и проч.) является опасным смешением качественно неоднородных вещей или одномоментным видением нескольких взаимоисключающих форм одной и той же вещи. Наблюдающий напластование реальностей рискует потерять рассудок, потому что он привык сейчас видеть что-то одно, а другое – когда-нибудь завтра. Так что это даже хорошо, что процесс перехода энергий был прерван и не осуществился до конца. Не говоря уж о том, что карма пациента тут же перешла бы на врачующего. Мы ведь, кажется, собрались кого-то лечить без участия в этом собственно больного или даже и вовсе без его ведома, а отнюдь не помочь Человеку исцелиться. Согласитесь, это далеко не одно и то же.