Страница 148 из 176
Удар, сотряс Лусор. Воины еще чувствовали вибрацию тарана и одновременно готовили новую атаку. Опять безнадежную.
По кованой стали прошла тонкая, едва заметная трещина.
- Бить! – крикнул воевода. – Бить!
Щиты трещали от заклинаний. Группа колдунов в сторонке плела нечто грозное. В небе от скопившейся силы, начала собираться гроза. Шаровые молнии не достигшие целей, хаотично носились в воздухе, от них отмахивались как от назойливых мух. Но рано или поздно искрящиеся шарики натыкались на что-нибудь. Тогда грохотало и взрывалось. И грохот, и взрывы терялись в общем гуле.
- Держать щиты, держать строй! Таран!
Таран опять впился в ворота, трещина стала видимой.
- Защита разрушена! – понеслось над атакующими. Дружный победный ропот воинов, ликующие возгласы колдунов.
Айрин спряталась под один из щитов и оперлась на меч. Пока она единственная им размахивала, и если колдуны видели, что девушка рубит заклинания, то воины государя непонимающе ухмылялись.
- Айрин? – Орм просительно протянул руку. Девушка бессильно кивнула и прикоснулась к красной в цыпках ладони. Потом Орма сменил Хельм, за ним Борец, за Борцем еще кто-то, опомнилась она лишь, когда увидела перед собой отца.
- Ты как, дочка?
- Вполне. – Невнятно буркнула Айрин, отчего-то горели шрамы на спине. Немилосердно жгли кожу, так что хотелось сорвать с себя одежду и повалится спиной в снег.
- Ворота наши, еще один удар и проломим. – Ерекон отнял ладонь и вернулся на свою позицию – командовать.
Пальцы скользили по рукояти, Айрин едва не упала. Оглянулась, не заметил ли кто, но все смотрели на ворота, в которых стремительно росла дыра. Десяток колдунов вцепились в преграду заклинаниями и разрушали железо, а за ним и дерево.
На стенах кричали. Заклинания сверху сыпались попеременно с кипящей смолой, стрелами, шаровыми молниями… Щиты то и дело лопались, и тогда вопили обожженные воины.
Но мир Айрин сжался до череды протянутых рук, она только перебегала из-под одного щита к другому, пополняла резервы и снова, снова, снова…
Ворота рухнули, кучей малой бросились в проем ратники, кучей малой навалились на них с противоположной стороны наемники. Стоящие на стенах стремительно меняли позиции, готовясь бить по врагам. Немногочисленные химеры пикировали сверху, издавая разрывающий перепонки крик.
Окружающие Айрин чародеи последовали за воинами, волной увлекая за собой изнуренный исток.
Теперь меч пригодился не только для заклинаний. Первые капли крови, упали на серебристую поверхность, Айрин пыталась отмахиваться, рубить, но только бестолково крутилась, едва успевая уворачиваться от вражеских ударов. Более успешные чародеи рассредоточились по предвратной площади, включаясь в мясорубку. Айрин с еще одним неудачником прижали к парапету, ведущему к какой-то улице. Жала мечей наемников заставили упереться лопатками в камень. Мышцы едва слушались, страх с яростью исчезли, превратившись в единую серую тоску обреченности. Противник сделал очередной выпад и чуть не угодил напарнику Айрин в живот. Сфера отрицания, соскочившая на клинок сверху, скрутила сталь в плотный узел и лопнула. Второй белый шарик угодил другому наемнику в грудь. Мощный рывок вверх, знакомая ругань. Айрин еще обалдело крутила головой, когда на парапет встал перепуганный молодой чародей – её напарник-неудачник. Он видно стремился держаться поближе к истоку, да не подумал, что сила не заменит знаний и многолетних занятий.
- Бежим, - втянувший их наверх человек в лусорском фиолетовом плаще, с прикрывающим лицо шарфом указал куда бежать. Чародей ринулся за спасителем, а Айрин все никак не могла прийти в себя. – Бежим!
Лусорец оглянулся, поглубже надвинул капюшон и едва заметно кивнул.
Очень знакомо.
- Зовут тебя как? – обратился наемник к чародею.
- Цинт.
- Пойдем со мной. Айрин, посиди пока. С тебя все наши пополнялись?
Она кивнула.
- Посиди, вот здесь должно быть тихо. Я за тобой вернусь.
Сил не было даже чтобы спорить. Он затолкал ее за какую-то дверку в крепостной стене, где пахло лежалыми тряпками и крысами. Какая-то кладовка.
Девушка зарылась в тряпки, и почти сразу уснула, успев подумать только одно.
Живой. Майорин живой.
В себя Цинт начал приходить только на подходе к южным воротам, где сейчас шла основная рубка.
- Ты кто? – спросил чародей. Наемник удивленно смерил его взглядом, потом хмыкнул в шарф и рванул пряжку плаща.
- Забыл. Да и удобная штука, молодцы маги. Колдун я, колдун. Самый настоящий.
Цинт недоверчиво покосился на спасителя. На него смотрел высокий худой мужик с избитым лицом, частично занавешенным паклей черных волос. Висельник какой-то
Чародей хотел спросить еще и имя, а потом удостовериться в правдивости слов «колдуна», но на них налетел вихрь серой пыли, колющей глаза, висельник успешно отбил пыль. Потом саданул ногой трущего глаза наемника и воткнулся в самую кучу малу, пробиваясь к группе колдунов на северном углу площади. Там яростно бился двумя саблями седоусый воин. Цинт нырнул за висельником, благо за ним оставалась выкошенная полоса, и если успевать, можно было пройти беспрепятственно.
- Свои! Не глазить! – крикнул «колдун», наткнувшись инессца в одиночку прорывающегося из окружения, инессец – чернокнижник с растопыренными пальцами издал вопль и метнул проклятие в другую сторону.
- Живой, паршивец! А как хорош.
- Меч есть? – спросил висельник.
- Для тебя все что угодно. – Чернокнижник поддел носком оставшийся без хозяина меч. – Лови.