Страница 6 из 18
Такой подход к пониманию предмета конституционного права позволяет охарактеризовать его как целостную совокупность закрепленных в различных источниках (Конституция, федеральные конституционные законы, акты Конституционного Суда РФ и т. д.) общеобязательных правил, обеспеченных силой государственного принуждения и – что специфично для этой отрасли права – реально возрастающим авторитетом российской Конституции.
1. Какие подходы к предмету конституционного права имеют место в юридической литературе? (Ответ желательно сопровождать ссылками на работы конституционалистов.)
2. В чем состоит специфика предмета конституционного права?
3. В чем заключаются особенности регулирования конституционным правом экономических отношений?
4. Какие основные группы общественных отношений регулирует конституционное право?
1.2. Источники конституционного права и их роль в регулировании экономических отношений
Изложенный выше подход к предмету конституционного права, базирующийся в первую очередь на содержании текста Конституции РФ, не является, разумеется, бесспорным, равно как и наш подход к пониманию источников конституционного права.
Авторская позиция состоит в признании позитивного характера симбиоза различных видов источников конституционного права. Действительно, в тексте Конституции РФ нет главы, посвященной экономике, в целом не так много и соответствующих норм; очевидно, что необходимо детализировать эти нормы-принципы, в том числе ориентируясь на реалии конкретной социально-экономической ситуации.
Однако детализация норм Конституции РФ не может быть произвольной, тем более в отношении столь важного компонента развития общества, как экономика, она также осуществляется в первую очередь на основе источников конституционного права: федеральных конституционных законов (мы полностью разделяем мнение В.Д. Зорькина о целесообразности придания такого статуса и Гражданскому кодексу РФ) и актов Конституционного Суда РФ.
Именно такой подход к конституционно-правовому регулированию экономических отношений представляется нам наиболее целесообразным. Попытаемся обосновать это утверждение.
Конституционное право не может базироваться только на законе – он может быть принят группой политиков-популистов, только на судебном акте – его может вынести недобросовестный судья, только на нравственной или религиозной норме – она признается не всеми индивидами, и т. д. В современном мире общественные отношения объективно нуждаются в многообразии регуляторов, активно взаимодействующих между собой.
Однако в числе социальных регуляторов право, безусловно, будет играть лидирующую роль, поскольку нет социальной нормы, признаваемой и исполняемой добровольно всеми субъектами общественных отношений. Так же и конституционное право обладает такой (базовой) ролью в системе отраслей российского права.
В настоящее время право уже можно рассматривать и в его «конституционном смысле», который нередко базируется на трактовке действующего законодательства органом конституционного контроля (надзора) – судом, реже парламентом, специальной комиссией. Этот орган выявляет дух основного закона (конституции) и, руководствуясь его нормами, а фактически по собственному усмотрению либо признает тот или иной нормативный акт недействующим, либо изменяет практику его применения. Этот процесс неоднозначен; многое в нем зависит, например, от степени независимости судей от исполнительной власти, их готовности вынести действительно объективное решение в процессе конституционного нормоконтроля.
Как соотносится юридическая сила Конституции РФ – основного источника российского конституционного права – и актов судебной власти? На первый взгляд ответ очевиден. Однако многие ученые ранее заявляли, что акты Конституционного Суда РФ равны по юридической силе Конституции РФ[50]. При таком подходе акты Конституционного Суда, т. е. акты судебной власти, якобы равные по юридической силе Конституции РФ, имеют высшую юридическую силу по отношению к любому другому нормативному правовому акту. Разделяют ли такую позицию все российские ученые-юристы? Можно ли придать этой концепции общеобязательный характер на основе принятия, например, закона «Об источниках права в РФ»? Думается, ответ отрицательный, и сама постановка этого вопроса свидетельствует о неуместности принятия такого решения[51].
Однако роль и значение Конституционного Суда РФ в становлении России как правового государства, в защите прав и свобод человека и гражданина, интересов общества и государства, оптимизации конституционно-правового регулирования экономических отношений все реже ставится под сомнение в современной юридической литературе.
Судебные акты нередко не вполне обоснованно именуются в России судебными прецедентами. Как писал Р. Давид, «судебный прецедент – это решение по конкретному делу, являющееся обязательным для судов той же или низшей инстанции при решении аналогичных дел либо служащее примерным образцом толкования закона, не имеющим обязательной силы»[52]. Судебный прецедент также определяется как решение суда высшей инстанции по конкретному делу, вынесенное по первой, апелляционной или кассационной инстанции, а также в процессе нормативного или казуального толкования правовых норм, опубликованное в периодическом издании, не только являющееся актом применения права, но и содержащее норму права, обязательную для применения как этим же судом, так и судом равной юрисдикции и нижестоящим судом[53]. Имеет место подход, согласно которому судебные прецеденты – «правила, обязательные для судов при рассмотрении аналогичных дел в будущем. Однако и в этом случае прецедент применяется лишь к конкретному делу; более того – к множеству конкретных дел, рассматриваемых в различных судах и в различное время, но всякий раз прецедент привлекается исходя из уже ранее имевших место обстоятельств, на основе которых было вынесено решение; не применяется юридическая норма, которая не подходит для рассматриваемых обстоятельств»[54]. Достаточно часто судебные прецеденты характеризуют как судебные решения, принятые по аналогичным делам вышестоящими судами «равноценной» компетенции. «Индивидуализация таких прецедентных судебных решений применительно к конкретным обстоятельствам вновь рассматриваемых дел производится на основе использования судами права на вынесение модифицированных решений с учетом особенностей каждого нового дела, находящегося в их производстве. Тем самым обеспечивается, с одной стороны, преемственность и стабилизация основных положений действующего прецедентного права, а с другой – развитие его с учетом постоянно изменяющихся потребностей в жизни общества»[55].
Все указанные (и многие другие) суждения в отношении понимания сущности судебного прецедента объединяет одно обстоятельство: во всех случаях речь идет о той или иной степени их обязательности для других судов (как правило, нижестоящего уровня). Феномен же актов судебной власти и прежде всего актов и выраженных в них правовых позиций Конституционного Суда РФ состоит в том, что они приобретают общеобязательный характер не только для судов, но и для всех участников правоотношений[56].
Судебный прецедент – это преимущественно акт суда низшей инстанции, как правило обязательный только для судебных органов. Соответственно, с учетом российских реалий корректнее использовать другой термин – «акт судебной власти». Впрочем, это далеко не самый принципиальный вопрос. Так, безусловно, справедливо мнение Д.А. Керимова о том, что правом является не только то, что установлено или санкционировано государственными органами, но и то, что с объективной необходимостью вытекает из жизнедеятельности общества; право существует не только в форме официально институализированной нормативности, но и во многих иных видах, в том числе в ненормативных формах[57]. Целесообразно обратить внимание на то обстоятельство, что рядом авторов акт судебной власти рассматривается не как результат нормотворческих полномочий суда, а как утверждение приоритета определенных социальных интересов; судья выполняет социальную функцию, выступая арбитром в конфликте социальных интересов, которые стоят за требованиями сторон[58].
50
Подробнее см., например: Витрук Н.В. Верность Конституции. М.: РАП, 2008. С. 3.
51
Подробнее см.: Умнова (Конюхова) И.А., Алешкова И.А. Применение Конституции Российской Федерации судами общей юрисдикции: актуальные вопросы теории и практики: монография. М.: РГУП, 2016.
52
См.: Давид Р. Основные правовые системы современности. М., 1976. С. 301.
53
См.: Подольская Н.А. К вопросу о понятии прецедента как источника права (общетеоретический аспект) // Судебная практика как источник права. М., 2000. С. 152.
54
Маклаков В.В. Судебная власть во Франции: новое законодательство. М., 2007. С. 5.
55
Мозолин В.П. О дальнейших путях развития гражданского права // Журнал российского права. 2007. № 3. С. 19.
56
Подробнее см.: Епифанова Ю.Х. «Нетрадиционные» источники права: об актуальности понятия для российской правовой системы // Образование и право. 2011. № 3. С. 55–61.
57
См.: Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). 2-е изд. М., 2001. С. 348.
58
См.: Kahn P.W. The Courts, the Community and the Judicial Balance: the Jurisprudence of Justice Powell // Yale Law Journal. 1986. № 1. P. 61.