Страница 7 из 16
Уже на следующий день вечером МВС прилетел из Лондона каким-то кривым рейсом через Египет и Кению, и с утра начался целый калейдоскоп встреч с различными министрами, директорами кабинетов, представителями администраций президента, премьера, Центрального банка, бизнесменами и прочими разными «шведами». Начался процесс засева так называемого информационного поля, как мы любили говорить впоследствии. Про Россию мало кто что знал, про российский бизнес – тем более.
Бешеный ритм встреч и переговоров впечатлял – они шли непрерывно. В Киншасе в это время стояла жара и духота (собственно, как и почти всегда), мы перемещались короткими перебежками из машины в кондиционированные помещения, по нескольку раз в день принимали душ и меняли рубашки. Все время в костюмах и галстуках.
Ажиотаж, как мне казалось, мы вызвали приличный. МВС постоянно давал интервью прессе и телевидению. Все-таки первая русская делегация с реальным серьезным проектом. Вечерами мы собирались и обсуждали прошедшие встречи, планировали новые. Встречу с президентом Иоланда так и не организовала. Говорила, что к президенту надо идти с конкретным проектом. Думаю, что она просто не могла этого сделать тогда, да и не хотела по разным причинам.
В эти первые дни произошел и ряд курьезных случаев.
Выходя как-то после встречи с министром экономики из министерства, мы было собрались уже ехать в отель. Тут обнаружилось, что один из водителей потерял ключи от машины, причем машина была заперта (ключи потом в машине на полу же и нашли). Мы с Петром остались ждать водителя, который поехал за дубликатом. Вроде это должно было занять у него минут тридцать. Мы стоим, как три тополя на Плющихе, – то бишь два белых в серых костюмах и галстуках на ступенях министерства экономики (здание типа нашей академии Фрунзе) и «непринужденно» беседуем уже почти час. Пот льет ручьем, рубашки взмокли. Сначала мимо нас просто ходили и оборачивались, потом вокруг стала собираться толпа, что-то говорили на своем наречии (лингала), кивали на нас. Ну зоопарк! Только наоборот! Ты в роли слона. Ощущение, прямо скажем, не очень…
Другой раз ехали на очередную встречу. Мы с Петром в одной машине, МВС с Иоландой в другой. Так получилось, что наш водитель отстал от первой машины, и мы в какой-то момент вообще потеряли ее из виду. Вдруг на дорогу выскочили человек десять каких-то людей в непонятной полувоенной форме и требуют от нас припарковаться к обочине, пытаясь одновременно перекрыть нам путь и назад и вперед. Я даже не понял, откуда они взялись. Похоже, сидели под деревом у дороги. Неприятное чувство. Водитель наш тормозит и плавно направляет машину к обочине. Мы с Петром сидим, лихорадочно соображая, что делать. Телефонов местных у нас еще тогда не было (после этого случая сразу купили), вторая машина уехала. Ну что, подумал я, будем знакомиться и говорить, что мы русские инвесторы, приехали поднимать вашу прекрасную страну из болота и т. д. Но пока я думал, как я это все буду говорить, водитель улучил момент, когда перед капотом никого не оказалось, и резко надавил на газ. Машина рванула вперед, сзади были слышны крики. Мы с Петром пригнулись. Было полное ощущение, что вслед нам сейчас будут стрелять. Но, слава богу, пронесло. Спрашиваем у водителя, зачем он так сделал. Он говорит, что это не полиция, поэтому лучше не останавливаться. Стрелять днем они не будут. А если остановиться, то потеряем уйму времени или денег. Будут вымогать до посинения. Приехали на встречу, рассказали все Иоланде. Она стала куда-то звонить, выяснять. Оказалось, что это был пожарный кордон. Где-то поблизости что-то горело.
Как-то МВС в разговоре с Иоландой обмолвился, что хотел бы купить виллу в Киншасе и использовать ее вместо отеля для проживания. Что тут началось! Уже через час нас начали буквально атаковать посредники, предлагая что-то купить. Все цены, независимо от местоположения вилл, их состояния и прочих факторов, начинались с 1 миллиона долларов. Это очень напоминало сцену из «12 стульев», когда за Остапом бегали дети и кричали: «Дядь, дай миллион!»
Один раз стали продавать нам акционерное общество, которое владело тридцатисемиэтажным заброшенным и, думаю, разграбленным до последней розетки офисным зданием на берегу реки Конго, за 600 тысяч долларов. МВС вроде даже заинтересовался, но сказал, что будет разговаривать только с реальным собственником. Реальный так и не появился.
Запомнилась встреча с одним чиновником из Центробанка. Внимательно прослушав лекцию № 5, как мы называли наш рассказ о намерении создать плацдарм в виде инвестиционного банка для российского бизнеса и т. д., он сказал: «Ничего у вас не получится, ребята. Только зря потратите время и деньги. Слишком сложная процедура, слишком много препятствий. К тому же скоро выборы президента, парламента и правительства. До выборов вы не успеете вообще ничего сделать, даже лицензию Центробанка получить, а после выборов процесс будет непрогнозируемым, а на долгое время будет вообще заблокирован».
Процедура создания банка действительно была запутанной и сложной. Сначала нужно было получить лицензию Центрального банка, потом пройти экспертную комиссию при правительстве, потом пройти рассмотрение досье на заседании самого правительства (!) и затем попасть в аппарат президента. В аппарате дают свое заключение, и только потом президент подписывает специальный декрет, разрешающий создание акционерного общества для работы на территории ДРК. Процедура была неоправданно усложнена и выходила на такой высокий уровень согласования, что, учитывая специфику страны, было ясно, что без каких-то серьезных бронебойных аргументов не обойтись.
Познакомились с сыном Иоланды от ее первого брака – Энтони, с которым потом у нас установились хорошие дружеские отношения. Молодой образованный парень, учился в Бельгии, приятный в общении. Какой-то у него был, как мне показалось, просветленный взгляд. МВС советовал ему идти учиться дальше – получать высшее образование в Европе, уверял его, что в стране скоро понадобятся свои грамотные специалисты и управленцы. Но Энтони пошел в бизнес, работал сначала с отцом в клубе «Стэндинг» (один из первых ночных клубов Киншасы, одно из немногочисленных приличных мест отдыха для белых), затем строил с ним гостиницу с рестораном, сейчас открывает свой ресторан и уже самостоятельно управляет «Стэндингом».
Как-то вечером (это была пятница перед отъездом МВС в Москву) после окончания всех встреч Энтони пригласил нас в этот клуб. У нас был с собой российский флаг, и мы подарили его ему. Он при нас тут же его повесил в клубе. Наш флаг висит там до сих пор, наряду с другими флагами стран всего мира, представители которых бывали в этом клубе.
В клубе встречались и знакомились, заводили полезные контакты. Мы были первыми русскими бизнесменами там. Нас спрашивали, кто мы такие и что делаем. Мы говорим:
«Банк русский открываем». В ответ сначала немое молчание, потом недоверчивая улыбка: «Банки здесь давно никто не открывает. Тем более русские. Для кого? Русских в Конго нет». Про Россию никто почти ничего, как обычно, не знал. Слышали только про Путина, КГБ, нефть и немного про Газпром.
Русских в Киншасе в то время насчитывалось всего около восьмидесяти человек, включая офицеров ООН и сотрудников нашего посольства.
Привез я как-то из Москвы диск группы «Дискотека Авария». Сначала никто не верил, что в России есть такие мелодии и песни. Диск запилили до дыр, играли во всех приличных клубах Киншасы. Просили привести еще. В итоге я раздал, наверное, с десяток этих дисков.
По четвергам в «Стэндинге» собиралась местная элита и бизнесмены со всего мира, работающие в ДРК. Своего рода вечер встреч и знакомств. Там я познакомился со многими известными людьми Киншасы, в том числе с одним из сыновей диктатора Мобуту, с начальником полиции Киншасы, с известнейшим фотографом-поляком, у которого была уникальная коллекция фотографий из истории Конго, жизни ее выдающихся людей, со многими отставными и действующими министрами и политиками, бизнесменами, а также многими ооновскими офицерами, которые были постоянными посетителями клуба.