Футбол. Искушение

Ему казалось, что еще чуть-чуть, и он увидит наяву, своими глазами, это славное поле ярким солнечным днем, и тех сильных и смелых людей, десятилетия назад весело и азартно гоняющих мяч по нему, поймет всей своей сущностью и вкусит целиком, полностью, секрет того дела, так их увлекающего и так самозабвенно втягивающего, что сплачивает в единый, согласно действующий организм, включающий и тех, кто на поле непосредственно, и тех кто рядом, только самой близостью своей причастных к этому странному волшебному действу.

Почему-то подумалось о себе, что он так и остался тем же добрым, ко всем доверчивым, а потому - немного недалеким мальчиком, каким был в детстве.

Потом он открыл глаза, и наважденье исчезло.

Еще немного постоял, смотря и слушая округу. Постепенно ноги начали подмокать, стало холоднее, и он вернулся к себе.

Спал Матвей крепко и без снов.

***

Проснулся Матвей сам, от зудящего стрекота газонокосилок, доносящихся в приоткрытое с вечера окно. Полежал немного. Уже не заснуть. Не торопясь, встал. Потянулся, зевнул. Хорошо выспался. Бррр, однако прохладно. Подошел к окну, отодвинул тяжелую штору, глянул сквозь стекло, - на футбольном поле ровными рядами ходили мужики в одинаково ярких куртках, толкая тележки стригущих траву агрегатов. На базе рабочий день. Тщательно закрыл форточку. Стало тише.

Матвей, накинув халат из шкафчика, вышел в тесный коридорчик, воспользоваться общими удобствами, но ванная была занята, там уже плескался сосед.

Через некоторое время сей сосед-наставник вырос на пороге Матвеевой комнаты и изрек:

- Давай, дуй в ванную, потом с документами поработаем, а затем... а затем далее, далее и далее... - усмехнулся в бородку Федор Кузьмич.

Сразу после завтрака, Федор Кузьмич и Матвей уселись в комнате наставника, как более просторной, разложили содержимое полученной накануне папки по поверхности письменного стола и подробно, пункт за пунктом, изучили, проверили и проработали трудовой договор и другие документы. Бумаг оказалось неожиданно много. В необходимых местах требовалась личная подпись, которую Тяглов, полагаясь на Кузьмича, безропотно ставил.

По завершению Кузьмич с неожиданной теплотой поздравил Матвея с принятием в "славную семью". С этого момента он стал футболистом-профессионалом, формально приписанным к одной из второстепенных команд клуба. Кузьмич объяснил, что это положение, как он горячо надеется, временное, и Матвей со временем, по мере достижения необходимой формы и навыков, займет подобающее место.

- Деньги тебе будут платить небольшие, на "поддержание штанов"... сам понимаешь, никаких бонусов, вознаграждений пока не планируется. В "особых условиях" прочерк.

Матвей все понимал, и эти "небольшие деньги" казались ему вполне приемлемыми. Тем более, на фоне недавнего полного безденежья.

Закончив с формальностями, пошли получать амуницию. Инструктаж Кузьмич перенес на потом, непосредственно перед предстоящей тренировкой.

Тренировки были отдельной загадкой для Матвея. Что за тренировку нужно изобрести, чтобы из обыкновенного обывателя, каковым вполне справедливо считал себя Тяглов, сделать профессионального спортсмена высшего уровня? Да еще и за ограниченный срок. Как-то очень сомнительно все это. Но вслух свои опасения высказывать не спешил. Господину Некрасову виднее, да и есть ли альтернатива для самого Матвея? Действительно что ли идти на рынок подсоблять кавказским торговцам фруктами? Так у них и своих земляков хватает. Он прекрасно осознавал свою реальную физическую форму и предпочитал глубоко об этом не задумываться, чтобы не скатиться в неверие, а там и до отчаяния недалеко.

На базе было пустынно, основная команда была в отъезде, встречались только отдельные, спортивно выглядящие ребята, и это было хорошо. Не хотелось бы с первого дня, постоянно и массово, лоб в лоб натыкаться на парней, во всем тебя превосходящих. Так и до комплекса неполноценности рукой подать.

Спустились на первый этаж, зашли в помещение, которое Матвею сразу захотелось назвать "подсобкой". Посередине, почти во всю ширину - подобие прилавка, позади - стеллажи до потолка с упаковками одежды, сбоку канцелярский стол с компьютером. За столом сидел начинающий полнеть невысокий, с залысинами, мужчина лет сорока, в шортах и клубной футболке.

Увидев Кузьмича, мужик вздел руки вверх, прокричал что-то невнятно-приветственное, шустро выскочил из-за стола и бросился азартно тискать руки Кузьмича, переходя на объятия. Наставник отвечал не менее воодушевленно и радостно. "Они все здесь друг друга знают, и Кузьмича неслабо уважают", - подумал Матвей, скромно отворачиваясь к стене с огромной черно-белой фотографией из легендарных футбольных времен.

- Федор Кузьмич, давай не расплываться, сейчас я Георгия Константиновича позову, Мирзоева, помнишь же его?...чтоб сразу все померить и подогнать... мигом твоего воспитанника оденем, для своих - самое лучшее, - подмигнул толстячок и схватился за трубку, - а пока по мелочам прикинемся.

- Летнее, бриджи там всякие, нам не к спеху пока, давай в первую очередь тренировочное "осень-весна". И "утеплёнку"... А с Костантинычем я уже созванивался, он в курсе.

- Кузя, у вас же не топовая раскладка, не так всего много, грузовик подгонять не надо - сразу в сумках унесете, да и пригодится по-любому.

- А, ну да... "смокинги" нам пока не положены. А у Георгия вся обувка, или только бутсы, как раньше?

- Сейчас весь ассортимент обуви у него... без него бы босыми ходили... да вот он - легок на помине, - толстячок обернулся к вошедшему невысокому мужчине в годах, с богатой сединой и кавказским носом, - А у нас сам Нестеров сегодня, узнаешь?

- Ооо, Феедя!

- Жора! - опять объятия, не менее горячие, чем предыдущие.

Когда волна первоначальной радости несколько схлынула, перешли к делу.

- Что от меня нужно, Кузьмич? - Георгий, не смотря на кавказскую внешность, говорил чисто, без малейшего намёка на акцент.

- Одеть-обуть паренька в первую очередь...Небольшой ликбез устроить... Матвеем его зовут, новичок он совсем, но я им лично занимаюсь, - Нестеров указал на скромно стоящего в сторонке подопечного.

- Как же, наслышан. Перспективный, видно. И не юнец. Нечасто бывает, чтоб заранее в приказ вносили и в списки на довольствие. Вы же только вчера приехали? А в ведомостях уже дня два как... Оттуда, вестимо? С самого верху? - хитро улыбающийся Георгий Константинович вознес оттопыренный указательный палец к потолку и многозначительно покачал им.

- Потом, Константиныч, все потом, давай пока к делу.

- Ага, понял, - взял в свои руки бразды управления пожилой кавказец и обратился к лысоватому коллеге, - Гриша, ты давай, прикинь пока размер клиента и комплектуй потихоньку. А вот носки и гетры, тонкие и толстые, выдай сразу. На них мерить будем.

Потом обратился к Нестерову: - На тонкие или на толстые? Гетры режете или штатно?

- Пока на гетры, а потом поглядим.

- Ну смотри сам, впереди зима, если что.

- Георгий, ну ты же меня не обидишь, если что?

- Тебя? Да для тебя.. А то!... конечно! - обувщик, смутно ответив и неопределенно осклабившись, велел Матвею присесть на лавку и разуться. Не по возрасту легко и спортивно нагнулся, внимательно осмотрел ноги, даже тщательно пощупал. Потом подвинул к лавке чистый коврик и исчез в подсобке, откуда тут же начали доноситься невнятные ругательства и периодический картонный грохот.

На прилавок одна за другой вылетали упаковки с красочной спортивной формой различного назначения и вида, время от времени Гриша сверялся с лежащей рядом ведомостью и чиркал в ней пометки. Упаковки вскрывались и передавались в руки Кузьмичу, который тщательно проверял предложенное, - или откладывал в сторону, или передавал подопечному.

Различного вида и толщины носки и гетры, полотенца, вязаные шапочки и кепки, комплекты тренировочной формы и спортивных костюмов из различной ткани на все погодные условия, куртки легкие, куртки утепленные, сумки, щитки, шорты, бриджи, легкие футболки, шлепанцы и многие другие мелочи.