Страница 5 из 6
А во-вторых, надо понимать, что ни для искусства, ни для религии «построение целостной картины мира» вообще не является основной целью, в отличие от философии. Для них это цель второстепенная! Или даже третьестепенная! Искусству вполне достаточно взаимоотношений человека с человеком или с окружающим миром. Искусству совершенно не важно, солнце ли вращается вокруг земли, или земля вокруг солнца. Цель искусства не в создании целостной картины мира. Цель искусства – влиять на чувства людей. Искусство, конечно, может (но не обязано) строить целостную картину мира. Например, какой вид искусства имел ввиду Труфанов, заявляя, что его цель – создание целостной картины мира? Музыка? Она этим не занимается. Хореография? Тоже нет. Может быть, цирковое искусство? Это шутка, но тоже нет. Изобразительное искусство? Хотя и может, но это не его основная цель. Литература? Разве что научная или фантастическая, но это опять-таки не является её основной целью.
Что касается религии, то, к удивлению Труфанова, и прочих философов, согласных с ним, скажем, что религия также, как и искусство, никогда не имело основной своей целью создание целостной картины мира, а тем более – научной. Религии тоже нет никакого дела, солнце ли вращается вокруг земли, или земля вокруг солнца. Основная цель религии схожа не с философией, а с идеологией, и заключается она не в построении картины мира, а во влиянии на умы людей ради власти над ними. Поэтому религия любую картину мира подстраивает под своего бога. Она не изучает объективный мир, да ей это и не нужно, ей достаточно даже самой примитивной картины мира, лишь бы над ней стоял бог. Для объяснения любой картины мира ей вполне достаточно бога. А всё то, что потом открывает наука, религия просто «притягивает за уши» к богу, всё объясняя волей божией. Поэтому религиозная картина мира неизменна тысячелетиями, в отличие от научной картины мира. Поэтому же религия всегда идёт вслед за наукой, чтобы подстроиться под неё, подтянуть научные факты к богу и к своей догматичной неизменной картине мира.
Что же касается философии, то она, в отличие же от искусства и религии, обязана создавать именно объективную, научную картину мира. Это её основная цель! И в этом их принципиальное различие! Философия не стремится ни к власти над людьми, как религия, ни к влиянию на чувства людей, как искусство. Она стремиться только к познанию мира, к истине. Так что само утверждение о том, что философия занимается построением целостной картины мира так же, как религия и искусство – это ложное утверждение!
Здесь отметим, что, справедливо поднимая вопрос о необходимости нового учебного пособия по философии, Труфанов сбивчиво и путанно раскрывает в своей статье пока только один из четырёх основных определяющих вопросов научной философии: её цель. Осталось раскрыть, или хотя бы обозначить ещё три: её задача, её смысл, а главное – её суть. Забегая вперёд, то есть почти в конец статьи, отметим, что вопрос о задаче философии Труфанов всё-таки поднимает:
«Задача философии, или что она должна делать, чтобы достичь своей цели.
На основе вышеизложенного мы имеем следующие исходные данные для определения задач философии:
– цель философии – показывать мир как целое,
– достигать этой цели она должна, находясь на ступени мышления и посредством деятельности мышления,
– материалом для этого являются все те разрозненные понятия и определения, которые уже выработаны человечеством и эксплуатируются им.
Соответственно, задача философской мысли заключается в том, чтобы выстроить из этого разрозненного материала (понятий и определений) единую научную картину мира, показывающую его как целое. Ключевым при её решении является вопрос: как? Как произвести всеобъемлющую систематизацию понятий, с тем чтобы в итоге из них сложилась единая научная картина мира?»
Что же мы тут видим? А видим мы, как говорится, картину маслом. Что называется, почувствуйте разницу. «Цель философии – показывать мир как целое», а «задача философской мысли – выстроить научную картину мира, показывающую его как целое». То есть, задача – выстроить, а цель – показать! Это притом, что ранее Труфанов называл целью «создание единой картины мира», то есть – выстраивание. В результате мы получаем, что и цель, и задача философии – одно и то же. Интересно, сам Труфанов понимает разницу между понятиями «задача» и «цель»?
Становится ясен посыл автора: «ключевым при её решении является вопрос: как?». Очень хороший вопрос. Как добиться решения задачи, если все понятия смешались в кучу, и философ не в состоянии даже определить эту задачу? И уж совсем кажется смешным на этом фоне следующий вопрос: «как произвести всеобъемлющую систематизацию понятий?». Милые философы, вы хоть с элементарными понятиями разберитесь и не путайте одно с другим, а уж потом думайте о «всеобъемлющей систематизации понятий».
Далее в статье Труфанов садится на своего любимого конька: гегелевскую философию. Этот факт вполне объясним, так как С. Труфанов является специалистом по гегелевской философии. Однако и все проблемы современной философии он также рассматривает через призму гегелевской философии:
«Кризис современной философии, включая её вузовский формат, имеет под собой одну-единственную причину – её закостенелую приверженность давно пережившим своё время вольфовским принципам. Соответственно, и выход из кризиса существует один: надо распрощаться с вольфовской системой и перейти к гегелевской».
Вот так всё просто! Делов-то, – начать и кончить! Перейти на гегелевскую систему, и русская философия будет спасена. Но почему автор решил, что именно Гегель спасёт русскую философию? Откуда у него появилась такая идея? Оказывается, тут тоже всё просто, и это объясняет даже смысл появления самой статьи Труфанова. И не только этой его статьи. Вот он признаётся:
«Осенью 2003 года была опубликована вторая моя монография – "Грамматика разума", в которой в доступной форме излагается содержание всех трёх томов "Энциклопедии философских наук" Гегеля».
И эта «Грамматика разума», по мнению Труфанова, способна:
«…служить основой для создания современного учебного курса гегелевской систематической философии. Только переход к этому курсу позволит переломить существующую сегодня драматичную ситуацию в преподавании философии, когда студенты не могут понять ни смысла философского знания, ни целей его изучения».
Вот так. Без «Грамматики разума» Труфанова студенты, оказывается, «не могут понять ни смысла философского знания, ни целей его изучения»! Это притом, что «гегелевские знания» не помогли самому Труфанову правильно определить ни цели философии, ни её задачи, а об её смысле и сути он вообще умолчал в своей статье. Знает ли он о них? На основании этой его статьи сказать невозможно. Но ни в данной статье, ни в других его работах (некоторые из которых повторяют данную статью почти дословно), я об этом не прочитал. Возникает естественный вопрос: чему же он хочет учить студентов, если не в состоянии объяснить ни сути, ни смысла, ни цели, ни задачи философии?
Я, конечно, согласен с Труфановым в самом главном: необходимы новые учебные пособия по философии. Вот только для этого учёные философы должны сначала определиться хотя бы с тем, какой философии они собираются учить студентов. Или хотя бы определиться с тем, является ли философия наукой, или это… даже не знаю, как и назвать, если это не наука.
Я здесь не говорю об истории философии, с этим у нас всё не так уж плохо. А вот с пониманием самой философии, – что она такое есть? – тут у нас полный швах, как справедливо замечают очень многие учёные философы, в том числе и сам Труфанов. Но как же он смотрит на вопрос о том, является философия наукой, или нет? Вот что он пишет: