Великая Депрессия

Вдвойне забавно то, что подобным образом они ведут себя только с ним. В Максиме выходец из низов проскальзывает куда более отчётливо, но нет - со всем уважением разговаривают.

Не уверен, но кажется мне - потому, что наш бандит не пытается казаться тем, кем не является. У Валерьевича же эти потуги проскальзывают. Выканье, попытки вставлять фразы на латыни и французском - этакая мимикрия под бывшего из Российской Империи.

- Александр! - Слышу оклик и поворачиваюсь. Аркадий Валерьевич, чуть привстав, делает жест рукой. К слову, опять впросак попал - не по этикету-с...

- Александр, - ещё раз повторяет компаньон, когда я подошёл поближе, - вы ведь дзюдо занимались небезуспешно? Можете разрешить наш спор...

Несколько вопросов и Валерьевич отпускает меня. Отхожу, краешком губ показывая кривоватую усмешку и ловлю понимающий взгляд одного из белогвардейцев. Компаньон снова допустил ляп, притом грандиозный - не представив нас друг другу, но при этом задавая вопросы. Это даже не хамство, а вопиющая неграмотность. Притом Аркадий Валерьевич свято уверен, что продемонстрировал себя как альфу, а меня, соответственно...

Какой же глупец! Образованный, хитрый, умный... а глупец! Незамутнённая уверенность, что понятия, оставшиеся в России с девяностых, распространяются на весь мир!

Пару минут спустя в комнату стучится Мацевич.

- Господа, с которыми вы недавно беседовали, просили передать, что ждут вас у берлинского зоопарка.

- Благодарю, Иван Афанасьевич, непременно буду.

***

Лавочка неподалёку от входа оказалась как нельзя кстати. Усевшись, поднял лицо к майскому солнцу и лакомлюсь потихонечку рожком вкуснейшего мороженного. Правда, вкус непривычный - без усилителей вкуса, красителей и консервантов будто не хватает чего-то.

Маленькая собачонка в простеньком ошейнике, виляя хвостиком, негромко гавкнула, просительно глядя в глаза.

- Что, мороженного тебе?

- Тяв! - Хвостик заходил пропеллером. Не выдержав напора милоты, отдаю морожено собачонке.

- Рекс, вот ты где, озорник, - раздался знакомый голос и к лавочке вышел один из недавних собеседников, держа в руке свёрнутый поводок, - успел уже выклянчить вкусненькое? Гм... неожиданно получилось.

Безымянный (нас так и не представили) белогвардеец чуточку фальшиво удивился, глядя на меня.

- Тимофеев Илья Алексеевич, - представился он, - в прошлом ротмистр Елисаветградского гусарского полка

- Сушков Александр Викторович, - представляюсь ответно, - в настоящем и прошлом гражданин совсем иной страны. Так же хочу отметить, что гражданами Российской Империи Сушковы не являются вот уже пятое поколение.

- Несколько неожиданный ответ... но спасибо за откровенность, - кивнул ротмистр, присаживаясь рядышком, одёрнув изрядно вытертые брюки, - я понял, что вы хотели этим сказать.

Слегка киваю и растекаюсь по лавочке, не глядя на собеседника. Несколько слов, и вот уже Илья Алексеевич понимает, что давить патриотизмом на меня не выйдет.

- Прекрасная сегодня погода, - начинаю разговор, - верите ли, впервые побывал в берлинском зоопарке!

- А я частенько захаживаю, - подхватил бывший.

- Так может, на правах завсегдатая проведёте экскурсию?

Ротмистр на полном серьёзе воспринял мои слова и где-то с час мы потратили на прогулку и ознакомление с питомцам зоопарка.

- Пять поколений, говорите... Я так понимаю, к патриотизму взывать бессмысленно?

- Не стоит, - отвечаю, не скрывая иронии, - чтобы расставить точки над ё...

- В России говорят над i , - поправил ротмистр.

- В России может быть, - пожимаю плечами, не позволяя вести себя, - мне больно смотреть на происходящее там, но помогать каким-то образом РОВС и прочим белогвардейским организациям нет никакого желания. Не чувствую с вами единства, не обессудьте. В своё время передки перестали быть гражданами страны Российской Империи прежде всего из-за политики властей, из-за выкупных операций и винных откупов . Семья наша не принадлежала к элите и понять народ, возмущённый постоянными злоупотреблениями власть имущих, могу вполне.

- Социалист? - С любопытством, под которым пряталось холодное бешенство, - поинтересовался бывший.

- Если только социал-демократ, - отвечаю честно, вспоминая европейскую модель социальных гарантий, - но не коммунист. Поймите - интересы России для меня понятны, но это не моя Родина. Помочь в случае беды не откажусь, если это не будет слишком обременительно. Но именно стране и народу, а никак не маленькой социальной группе отщепенцев.

- Отщепенцев? - Ротмистр зло усмехнулся, - едко. Но признаться, вы правы - именно отщепенцы. Я, да и большинство моих товарищей считаем свою миссию важнейшей для сохранения сперва культурного наследия, а потом и Империи... Но с формальной точки зрения вы правы. Тем не менее, ваш старший компаньон обратился именно к нам.

- Старший он только по возрасту, - отвечаю с ленцой, - хотя сам Аркадий Валерьевич может считать иначе.

- Заметил, - рассмеялся ротмистр, - самомнения у вашего товарища много, а вот со здравым смыслом порой наблюдаются трудности. Как это сочетается с умением бывалого юриста и чинуши, мне трудно понять.

- Товарищ? Нет, случайный попутчик, не более. Так уж сложилось, что мы оказались вместе. Так получилось... Есть кое-какие тайны, за которые можно получить немало денег, но есть и опаска расстаться вместо этого с жизнью.

- Ваши... наниматели?

- Есть моменты, заставляющие предполагать за ними слишком резкое поведение.

- Хм...

- В детали вдаваться не буду, но с учётом неправильного поведения наших нанимателей стало ясно, что вытащить каштаны из огня мы можем, только вот в живых после этого не останемся. Вкратце - мы либо доверяемся доброй воле наших нанимателей, которой у нас нет доверия. План был изящным, но... веры больше нет. А без их помощи...

Пожимаю плечами и Илья Алексеевич договаривает:

... - ввязываетесь в противостояние с РОВС, не зная о нас почти ничего и не имея покровителей. Так хорошие каштаны-то?

Задумываюсь, пытаясь для достоверности подобрать аналоги знаниям попаданцев и похоже, получается неплохо - белогвардеец подбирается, как рысь перед прыжком.

- Много. Но вот уцепим ли мы всё или краешек, сказать не могу. Интуиция подсказывает мне, что там не столько деньги, сколько некие документы. Материал для шантажа, акции или что другое - не знаю, но куш большой. Слишком большой для людей без покровителей.

- Аркадий Валерьевич рассказывал несколько иное, - пробует меня на излом бывший.

- У каждого из нас свой кусочек информации и своя голова на плечах для её интерпретации.

- Что вам - лично вам хотелось бы получить? - Ротмистр бесцеремонно вглядывается в глаза.

- Денег - достаточных для покупки качественного паспорта одной из приличных стран...

- Паспорт мы вам достанем, - перебивает белогвардеец, пытаясь давить.

- Не стоит беспокойства, - не скрываю иронии, - справлюсь. Деньги на паспорт и на более-менее приличную жизнь... года на два хватит. Дальше сам. Молодой, неглупый - выплыву. А нет, так и миллионы не помогут.

- А если пустышка? Какие гарантии вы можете дать?

- Никаких, - киваю согласно и глажу высунувшего морду бизона по носу, - и кроме того, нас могут переиграть. Не вам рассказывать о внедрённых в РОВС агентах едва ли не всех разведок мира и внутренних течениях Но заметьте, я не требую невозможного - не мой это уровень и не моя война.

- Ваш старший компаньон более чем уверен в имеющемся сокровище, - снова забрасывает наживку чуть скривившийся бывший.

- Возможно, он знает больше меня, а скорее - возраст. В его возрасте лучше один раз рискнуть в Большой Игре, а там или пан или пропал. Всё лучше прозябания одинокого старика без средств и родни. Я свой кусочек информации отдам и отойду в сторону. Что будут делать остальные компаньоны, это их дела.

Покивав неопределённо, Тимофеев закрыл тему и распрощался.