Великая Депрессия

- И как мы в это вклинимся? - Вроде бы скептически, но явно воодушевившись движухой, поинтересовался Максим, - выделяемся же, как белые вороны.

- На этом и предлагаю сыграть, - криво усмехнулся Аркадий Валерьевич, - без шуток! Выделяемся? Прекрасно! Привлекли внимание немного, позже надо будет выделиться поярче, позаметней. Тут, наверное, ваши таланты будут востребованы, Максим - показать, какой-то вы крутой боец. Я мозг, ну а Александр...

- Контролёр, - вклиниваюсь в разговор, - от старших партнёров.

- Контролёр? Ну, пусть контролёр, - разрешил Валерьевич, - не суть. Главное - нам сперва засветиться нужно, а потом дать понять, мы - отвлекающий маневр. И соответственно - сдать настоящих агентов. Дескать, мы догадались, что нас слить хотят, а потому обиделись и вообще - ваше дело правое... За денюжку, естественно.

- Интересная идея, - согласился Максим после коротко раздумья и оживившись, спрыгнул с кровати, отчего та жалобно скрипнула, - а конкретика есть? Чьих агентов будем изображать, к кому подход искать, сколько денег просить и наконец - как сваливать?

- С этим хуже, - развёл руками идеолог, - есть пока намётки, но тут поработать нужно - узнать получше политику здешней эмиграции.

- А может и нужно, - подаю голос, не вставая с кровати, - что? Лезть в гадючий клубок, так всё равно запутаемся. Может, проще выстроить схему так, чтобы местные за нас всё придумали и продумали? Я-то понятно, не соображаю в этом. Но Макс специалист, неужели хотя бы приблизительно не предложишь?

- Ха! А это идея, малой! - Воодушевился бандит, - есть в загашнике немало интересного! Сам не особо, но наслушался всякого, пока сидел, есть интересные схемы.

***

В голове вертелись обрывки интересных идей, почерпнутых в тюремных университетах. Сложить их в нечто цельное никак не получалось.

- Пойду на задний двор разомнусь, - сказал Максим невольным напарникам, отрешаясь от происходящего и на ходу снимая куртку. Как у многих спортсменов, имелась у него привычка думать во время тренировок, ибо в другое время зачастую и некогда.

Задний двор заведения небольшой, застроенный всевозможными сарайчиками и заваленный штабелями разнообразного барахла. Мацевич постоянно пытался расширить сферу деятельности, хватаясь за всё подряд, а захламлённый задний дворик стал отражением его попыток.

- Доброе утро, Верочка, - приветливо улыбнулся Максим заалевшей девушке, вышедшей из крохотного птичника с корзиной яиц.

- Доброе, - смущённо ответила та, отводя глаза от начавшего разминочный комплекс бывшего спортсмена. Не слишком обращая внимания на условности, тем паче эмигрантские, ещё довоенные , мужчина начал активно двигаться, играя мускулами на обнажённом торсе. Дочка владельца заведения некоторое время стояла молча, старательно глядя в землю и краснея всё больше, но через некоторое время убежала.

- Гладенькая нужна схема, чистая, - напряжённо думал Максим, нанося удары по воздуху, - тут молодой прав. Чем больше накрутим разного, тем больше рискуем вляпаться. Значит, как в игре нужно - Да и Нет не говорите, чёрное с белым не носите... как серфер на волне, поверху скользить.

- Блять! Зарекался в такие игры играть, но деваться-то некуда! Получается... да собственно, нужно сыграть так, будто каждый из нас кусочек информации знает, да и тот неполный.

- Прокатит? В принципе можно - главное не пытаться лезть в мифологию беляков, а самим легенду придумать и от неё плясать. Главное - мы случайные люди, которых неведомые нам Игроки решили использовать как шахматные фигуры. Не изображать из себя бывших подданных Российской Империи, а показать себя этакими международными авантюристами российского происхождения.

- Судьба свела вместе, но друг друга не знаем, бла-бла-бла... Поняли, что кинуть хотят, обиделись и решили отомстить. Сами такой кусок не проглотим, так что просим капельку, дабы свалить из этой ямы. Ничё так, толково получается.

- Клад или банковская ячейка? А, не важно... молодой походит, разузнает, да и Аркаша пусть головой поработает, недаром же с контрой недобитой водится.

***

На грани сна слышу лежащего на соседней койке Аркадий Валерьевича, что-то бормочущего себе под нос. Он сегодня задержался в зале, обсуждая разные разности с бывшими и пришёл только сейчас, заполночь.

- Уроды, - шипит, расстёгивая рубашку и складывая на спинку стула, - меня за быдло считать...

Движения выдают заметную степень алкогольного опьянения, да и речь интересная. Судя по контексту, что-то пошло не так и белогвардейцы относятся к компаньону пренебрежительно. Не совсем понятно, зачем ему уважение бывших, ну да это его дело.

Его, но... старательно вслушиваюсь в слова, в такие минуты нередко вылетают откровения.

- Жидом считают, ополоски чёртовы... улыбаются в глаза - думают, не вижу? Как же, они гимназии оканчивали, латынь разумеют, говорят по благородному, фразы правильно строят. А вы сумеете рассчитать фундамент двадцатиэтажки? А я умею, приходилось. Мосты строил, производственные здания... А разобраться в крючкотворстве чиновников? Нет... ко мне ходят от налогов уходить да течения подводные в контрактах высматривать. Это при том, что я немецкого языка и законодательства не знаю, а они тут лет по пять живут. Недоделки с самомнением! ЧСВ у них, блядей!

Чертыхаясь, он снял брюки и упал на кровать, скрипнув пружинами. Сквозь едва приоткрытые веки мельком вижу глаза Максима, проснувшегося от шума. Ах да, он же уголовник... в камере или в бараке такой вот шёпот заставляет проснуться надёжней будильника. Если жить хочется.

- А эти? - Валерьевич явно озвучил только конец фразы, - эти-то чем лучше? Быдло как есть! Уголовник да молокосос-студентик! Бля... с кем работать приходится? На равных общаться приходится, будто всерьёз... ха! Ничего, Постников ещё вынырнет из этой клоаки с кошельком зубах. Мне б только начальный капиталец, а уж там раскручусь. Даром, что ли, учебники по истории да экономике читал?

Ненадолго прервавшись, мужчина снял носки и трусы, зачем-то понюхав их перед тем, как положить на стул поверх брюк.

- ... пару лет, а там и Великая Депрессия. Вот где можно деньги зарабатывать - многое ведь помню, ох и многое! К средине тридцатых у меня не один миллион будет и даже не десять, лишь бы сейчас... Княжну в жёны возьму, горничными дворянок этих грёбаных... Чистенькие они, бля! С хуя ли выёбываются, если в Париже русские проститутки из бывших демпингуют !?

Устроившись под одеялом, Аркадий Валерьевич некоторое время возился, невнятно бурча. Через пару минут стал говорить чуть громче.

- ... горничными... и нагибать буду в любое время... княгинь, графинь... Не захотят они, хе! Расписки долговые у родных, шантаж... я не брезгливый, на всё пойду! По щелчку будут подолы задирать! А дети мои... ну пусть внуки, миллиардерами станут. Мульти!

Дальнейшие его обрывочные фразы мало чем отличились от уже услышанного, но слушал старательно и пару интересных моментов уловить удалось. Оказывается, наш интеллигент, старательно Выкающий всем и каждому, в девяностые неплохо так отметился. Не просто в банде состоял, а один из организаторов, шутка ли! Это позже отошёл от дел, поумнев. И к другой банде прибился - к чиновничеству...

***

- Крепко спал? - Нейтральным тоном поинтересовался с утра Максим, - Аркадий Валерьевич встал с утра пораньше похмеляться, так что в комнате мы оставались одни.

- Так себе.

- Слышал, значит, - констатировал бандит, - ну и что ты о этом думаешь?

- А что-то изменилось? Макс, он чиновник! Ты порядочного чиновника, причём немалого ранга, вживую хоть раз видел!? Да чтоб не один-два года проработал, а пятнадцать лет! Да ещё о Грачёве с каким пиететом говорил, помнишь?

Максим усмехнулся криво и хлопнул меня по плечу.

- Соображаешь. А ко мне как относишься?

- Как к незнакомому человеку, случайно ставшего компаньоном в опасном деле, - выдаю почти чистую правду.

- Логично. Случайные попутчики, которые разбегутся после поездки. Всё правильно... А как ты к Советской России относишься?