Страница 12 из 13
Разрабатывая теорию структураций, Э. Гидденс акцентирует внимание на взаимосвязи доверия и безопасности, формулируя концепт онтологической безопасности – конфиденциальность или доверие на экзистенциальном уровне, присущие человеческой самости и процессам идентичности[22]. Онтологическая или экзистенциальная безопасность позволяет современному человеку ощущать себя уверенно в изменяющемся мире, опираясь на устойчивые системы отношений и действий. Рутины позволяют рационализировать социальные действия агентов, т. е. они понимают то, что они делают и способны объяснить действия других социальных агентов. Повторяющиеся отношения и социальные действия, привычные стили и формы поведения Э. Гидденс называет рутинами. Именно рутины позволяют воспринимать социальную реальность как данность, стабильную непрерывно существующую и стабильную. Благодаря рутинам, многократно повторяющимся образцам поведения происходит воспроизводство общественных структур и отношений. Но динамично развивающиеся социальные структуры становятся рискованными в силу того, что рутины, регулируемые традициями (в рамках досовременного общества), утрачивают свою значимость в условиях развития современного общества. Рискованность опирается на то обстоятельство, что опыт предыдущих поколений становится «бесполезным» в рамках научно-технического прогресса. Возникают различные непредсказуемые обстоятельства, которые разрушают традиционные механизмы регулирования социальных практик и формируют «критическую ситуацию», «онтологическую небезопасность», «экзистенциальный ужас», неопределенность и риски. Практическое сознание, интегрированное в рутины повседневности, в значительной степени управляет рисками и неопределенностью настоящего. Процессы рутинизации, конечность существования человека, осознание конечности человеческого Бытия, сохранения собственной идентичности являются важными составляющими в процессе управления социальными рисками (снижения, перераспределения, распределения), а также формируют доверие и «приемлемые риски». Ситуация определенности – ситуация динамичного равновесия между доверием и «приемлемыми рисками», т. е. равновесие постоянно нарушается и восстанавливается вновь под влиянием многочисленных значимых условий и факторов человеческого существования. В своих стремлениях колонизировать будущее индивиды и группы стремятся к нормальной, рутинизированной жизни, которая придает стабильность на основании предсказуемости событий и доверия. Доверие возможно в ситуации чувственной и телесной бдительности, которые становятся социальной платой за конструируемые рутины действий и событий. Бессобытийность возникающей бдительности (Э. Гидденс) или «сердцевина» (И. Гофман) формируют так называемый защитный кокон, в границах которого индивид или группа реализуют собственные действия. Важными причинами рисков становятся временные разрывы, когда действия индивид совершает в настоящем, а последствия пролонгированы во времени и простираются в будущее (рис. 2.3). В этой ситуации индивида или группу спасает обобщенное доверие, помогающее нивелировать случайные (которые могут и не быть столь случайными) и беспокоящие события. Индивиды еще верят экспертам, в их способность своевременно управлять рисками, используя современные технологии риск-менеджмента.
Рис. 2.3. Элементы рисков, безопасности и темпоральности по Э. Гидденсу
Полезными категориями в процессе аналитики и систематики социальных рисков выступают:
• категория рока – это детерминистски определенные связи, разновидность современной определенности, противостоящей открытости и неопределенности будущего;
• категория судьбы, как морального эквивалента переживаемых событий;
• категория «эзотерического» взгляда на события повседневности, который предполагает расширение фрейма от осмысления причинных связей до космологического контекста;
• фатализм, состоящий в следовании протекающим в реальности событиям;
• роковая предопределенность – это характеристики ситуации, когда принимаемые индивидом или группой решения угрожают жизни людей;
• риски – действия, предпринимаемые конкретными индивидами или группами людей в условиях роковой предопределенности;
• доверие – это способность отдельных индивидов или групп «выносить за скобки» феномены социальной жизни, способные внести беспокойство в социальные практики и взаимодействия;
• удача – это то, каким образом соотносятся рок и случайность, то, что мотивирует индивида идти на риск;
• деквалификация – процесс отчуждения индивидов, происходящий в современном обществе благодаря действиям абстрактных систем и доверию индивидов по отношению к их действиям;
• рефлексивное социальное действие – это непрерывный процесс отслеживания агентами собственных действий, действий других агентов, а также значимых социальных условий и обстоятельств;
• структурация социальной системы – это различные интегративные правила и рутины, а также действия социальных агентов в непредвиденных обстоятельствах, когда система организуется и воспроизводится;
• социальный агент – в контексте рискологических интерпретаций – это модель, включающая мотивацию действия, его рационализацию и последующий рефлексивны мониторинг;
• мотивация действия – проявляет себя в ситуации риска, когда социальный агент, сложный по своим характеристикам и составляющим своей деятельности, сталкивается с проблематичной реальностью[23].
В своих работах Э. Гидденс ставит задачи по управлению рисками, которые очень тесно связаны с современными целями и задачами риск-менеджмента. Главные из них актуальны в современной ситуации на теоретическом, методологическом и прикладном уровнях. К их числу можно отнести:
• снижение рисков для жизни индивидов;
• формирование больших зон безопасности в современной повседневной жизни;
• осуществление современной рефлексии на основании контроля за рисками;
• управление нестабильным «климатом риска».
Основными свойствами социальных рисков, которые анализирует Э. Гидденс, являются:
• взаимосвязь рисков и процессов глобализации;
• отсутствие непосредственной взаимосвязи социальных рисков и негативных последствий;
• взаимосвязь рисков и безопасности;
• взаимосвязь рисков и процессов воспроизводства;
• институциональный характер рисков (риски – основания для социальных институтов);
• формирование среды рисков из совокупности риск-действий отдельных индивидов и групп;
• риски «колонизировали» будущее;
• высокие риски не связаны с индивидом или группами непосредственно;
• непредвиденные последствия рисков.
Между последствиями высоких рисков и возможностями мониторинга существует интересная взаимосвязь, на которую обращает внимание Э. Гидденс: чем катастрофичнее последствия рисков, тем с большей вероятностью они попадают в «слепое пятно». Методы оценки рисков сами отличаются высокой степенью неопределенности, поэтому становится актуальным замечание исследователя относительно того, что процесс оценки рисков сам достаточно рискованный. И наконец, существуют особенности рисков, связанные с экспертизой рисков, когда экспертов становится так много, что оказывается невозможным получить взвешенную оценку рисков. Другой причиной рисков, связанной с деятельностью экспертов, становится недостаточная квалификация экспертов, которые не знают и не могут должным образом интерпретировать получаемые данные, что приводит к интерпретациям незначительных, привычных событий и нивелированию значительных, высоких или даже катастрофичных рисков. Этому во многом способствует присваивание крупными корпорациями права на интерпретации событий и обстоятельств, а также присваивание им статуса опасности или безопасности. Э. Гидденс обращает внимание на то, что оценка рисков становится индивидуализированной и неизбежной. А с другой стороны, индивиды начинают отказываться от индивидуальной оценки рисков, как особого типа мышления, поскольку риски начинают пугать и оказывать давление на индивидов и группы в современной ситуации[24]. Тем самым формируется иллюзия безопасности на уровне восприятия, оценки рисков и практического сознания.
22
Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. 2-е изд. М.: Академический Проспект, 2005. 528 с.; Он же. Модерн и самоидентичность / реф. Е.В.Якимовой // Современная теоретическая социология: Энтони Гидденс. Реферативный сборник / под ред. Ю.А. Кемелева. Серия «Социология». М.: ИНИОН РАН, 1995. 155с.; Он же. Последствия модерна / пер. с англ. Г.К. Ольховникова, Д.А. Кибальчина. М.: Праксис, 2011. 352 с.
23
Западная социология / И.А. Громов, А.Ю. Мацкевич, В.А. Семенов. СПб., 1997. С. 336–341.
24
Западная социология / И.А. Громов, А.Ю. Мацкевич, В.А. Семенов. С. 336–342; Ядов В.А. Современная теоретическая социология как концептуальная баз исследований российских трансформаций: Курс лекций для студентов магистратуры по социологии. 2-е изд., испр. и доп. СПб.: Интерсоцис, 2009. 138 с.; Кравченко С.А. Риски в нелинейном глоболокальном социуме. М.: Анкил, 2009. 224с.