Дуэль умов

Вдруг тишину ночи прорезал окрик часового. Это произошло так неожиданно, что люди, мысли которых были далеки от действительности, в первый момент даже не поняли, в чем дело. Но в следующее мгновение все, как по команде, бросились бежать. К счастью, солдат тоже растерялся, и люди исчезли прежде, чем он успел принять решение.

Когда добрались до скотоводческой фермы, было около пяти часов. Здесь их накормили, и с рассветом они вернулись в Арль. В Арле решили задержаться еще на сутки, чтобы прослушать очередные передачи. По правде говоря, никто не верил, что самолет прилетит опять, но это была последняя лунная ночь, и Мишель решил все же подождать, просто так, на всякий случай, а скорее всего — для очистки совести. На следующий день группа разъехалась.

Карте, понимая, что на этот раз его нельзя упрекнуть в оплошности, во всем обвинял Мишеля. Убежденный, что Мишель — профан в подобных делах, он начал разрабатывать свой план. Карте считал, что сможет организовать все сам, если Лондон окажет ему содействие, а также даст радиста. Его соратники тем не менее не сходились с ним во взглядах. Поль и Марсак, которых поддерживало большинство членов организации, считали, что Карте, решив принимать самолет под самым носом врага, неоправданно рискует. Они вспомнили его прежние опрометчивые решения, в том числе случай в Виноне. Их недовольство достигло кульминационного пункта, когда Карте прямо заявил Мишелю, что питает неприязнь к англичанам и собирается работать с американцами. Этот разговор (в присутствии Поля) начался с того, что Карте обвинил Мишеля в последней неудаче. Тот в ответ припомнил ему случай в Виноне, а также решение запретить Арно работать в домах членов организации. Карте разъярился. Вытащив из кармана пачку банкнот на сумму свыше полумиллиона франков, он швырнул ее на стол и закричал:

— Вот ваша мерзкая британская субсидия. Делайте с ней что хотите. С меня довольно!

И здесь Мишель допустил, по его мнению, самую большую ошибку за время всей своей деятельности в движении Сопротивления. Первым его порывом было схватить деньги и заявить Карте, что он давно действует ему на нервы и что в такой помощи никто не нуждается. Это был прекрасный повод порвать с Карте и передать руководство Полю, разумеется, добившись вначале согласия Лондона. Но, к сожалению, он сдержался. Ему вспомнились слова начальника: «Это скорее дипломатический пост… Не допускайте распрей между своими людьми. Согласованность — основа всей работы». Действуя вопреки тому, что ему подсказывали инстинкт и интуиция, он стал уговаривать Карте взять деньги обратно. Тот, без сомнения, только и ждал этого. Сразу же после неприятной стычки Мишель уехал в Канн, а Карте со своим штабом остался в Арле. После отъезда Мишеля Поль, возмущенный поступком Карте, потребовал созыва своеобразного суда чести. Суд во главе с одним французским генералом решил, что поведение Карте несовместимо с пребыванием на таком посту. Но обо всем этом Мишель узнал позже.

Из Канна Мишель с Луизой сразу же выехали в Марсель, чтобы принять участие в совещании марсельского отделения движения Сопротивления.

При первой же встрече Мишеля с Оливье последний выразил сочувствие по поводу неудачи в Шануане.

— Как! Вы уже слышали об этом? — удивился Мишель.

— Конечно! И не только об этом… Я даже слышал, как вы добывали в Арле торт!

— О господи! — простонал Мишель. — Каким образом?

— Самый верный источник информации сейчас — это кафе на набережной.

— Не испытывайте моего терпения!

— Ну… — начал Оливье, — однажды я зашел к Оскару— он держит небольшое заведение на берегу бухты. Там было всего два посетителя: владелец быстроходного катера, который иногда выполняет кое-какие мои поручения, и с ним еще кто-то. Я стоял спиной к их столику — мы разговаривали с Оскаром у стойки — и случайно подслушал разговор. Рассказывал, владелец катера — «И знаешь, что он сделал потом?» — «Нет, а что?» — «Он пошел обратно в кондитерскую и сказал хозяйке: „Вы представляете, какой промах только что совершили?“» — «В чем дело? — забеспокоилась женщина. — Что я сделала?» — «Помните парочку, которая заходила сюда пять минут назад? Мужчина — брюнет в очках?» — «Да, помню». — «Вы не дали им торта?» — «Не дала». — «Ну, так знайте же, это был глава британской разведки!»

— Боже всемогущий! — воскликнул Мишель. — Не удивительно, что жизнь агента обычно так коротка!

— И здесь всегда так, — сказал Оливье. — Ничего не поделаешь, с этим приходится мириться.

— Трудно. Ведь только и слышишь, что то тут, то там кого-то схватили и еще одна жизнь ушла:

— А я привык. Работаю здесь с лета прошлого года.

— Пожалуй, только вы продержались так долго.

— Да. Лорана схватили пять месяцев назад. Счастье, что ему удалось бежать… Шарль из Лиона давно улетел домой на «лизандере»…

Больше говорить на эту грустную тему не хотелось, и они перешли к делам.

Глава XI

ТУРНЮ

Теперь нужно было ждать очередного периода лунных ночей. Самолет решили принять на маленьком заброшенном аэродроме, который когда-то принадлежал местному аэроклубу в Турню, немного севернее Макона. Не было необходимости осматривать этот аэродром, так как недавно английские летчики сфотографировали его и доложили, что он вполне подходит для самолетов типа «лизандер». Одному молодому французу, по имени Роже (не Роже из Канна), поручили следить за тем, что происходит на аэродроме и в окрестностях. Мишелю и его помощникам оставалось лишь добраться до Турню за день-два до наступления лунных ночей и ждать там сообщения Би-Би-Си. На этот раз, однако, летели только Карте и Мишель: «лизандер» — самолет небольшой и берет всего двух пассажиров.

Неудачные попытки принять самолет сильно раздосадовали Мишеля. Ведь этим успешно занимались на всей территории оккупированной Европы, а у него не получилось. Что если опять неудача? Мишель начал серьезно сомневаться в своих способностях и часто задумывался над тем, не объясняются ли его прежние успехи просто счастливой случайностью.

Телеграммы, которыми он обменялся с Лондоном по поводу Арля, были следующего содержания:

Из Лондона:

ЧТО ПОМЕШАЛО ВАМ В АРЛЕ?

От Мишеля:

САМОЛЕТ ПРИЛЕТЕЛ В 02.50. МЫ УШЛИ В 02.35. ПРОЖДАЛИ ЛИШНИХ 35 МИНУТ. ПРЕДСТАВЬТЕ СЕБЕ НАШЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ.

Из Лондона:

САМОЛЕТ ПРИЛЕТЕЛ В 01.50 ПО ГРИНВИЧУ, И ЛЕТЧИКИ НИКОГО НЕ УВИДЕЛИ. ПРЕДСТАВЬТЕ СЕБЕ ИХ РАЗОЧАРОВАНИЕ.

От Мишеля:

ПРИЗНАЮ ВИНУ, ГЛУБОКИЕ ИЗВИНЕНИЯ.

Мишель, всегда исключительно пунктуальный даже в мелочах, вдруг допустил такую грубую ошибку: совершенно забыл о разнице между среднеевропейским временем и временем по Гринвичу! Его всегда глубоко возмущала небрежность других, теперь же он негодовал на себя. Как он допустил такое! Может быть, он выдохся? Нет! Просто он болтун и тупица, и ему пора взяться за ум. Тут Мишель вспомнил Аластера Марса и досадный промах, который тот допустил в своем первом боевом дозоре… Да, ему, как и Марсу, нужно добиться успеха, чтобы заставить всех забыть неудачи. Только бы счастье немножечко улыбнулось ему. Конечно, он не совершит такого сенсационного подвига, как Марс, который одним залпом потопил два итальянских крейсера (об этом Мишель узнал незадолго до своего отъезда в Канн), но у него тоже есть шансы, только действовать нужно энергичнее…

Предстояло много работы. Программа саботажа на железных дорогах выполнялась успешно, и в течение января и февраля Арно передал в Лондон координаты сорока пунктов, куда потом сбросили на парашютах взрывчатку.

В январе по решению суда чести Карте был отстранен от обязанностей главы юго-восточной зоны движения Сопротивления. Вместо него назначили двух руководителей — Поля и Марсака.

Для Мишеля не могло быть более приятного решения, чем это, так как с обоими он отлично ладил. Марсак— неутомимый отважный человек, заслуживший в свои 35 лет всеобщее уважение. Поль — ветеран двух войн — обладал трезвым умом и большим опытом. Они всегда советовались друг с другом и с Мишелем. Но радоваться было рано по той простой причине, что Карте отказался подчиниться решению и немедленно объединил всех, кто оставались верны ему.