Страница 3 из 6
Артур послушно пил молоко, уплетал свежий хлеб, творог и яйца.
Тётку матери он звал бабушкой и полюбил её всем своим маленьким сердцем.
В тот вечер Раиса пошла на работу с каким-то нехорошим чувством и первым делом решила убраться на кухне.
Она вошла в помещение и в первую минуту застыла от ужаса на месте, а потом дико завизжала и бросилась прочь.
– Чего орёшь, как оглашенная? – грубо спросил, возникший перед ней, повар.
– Там, – сказала Раиса и показала на кухню, – там.
– Что там?
– Кошка… – пролепетала молодая женщина.
Весь пол кухни был заляпан кровью, а под потолком на крюке висело мёртвое животное. Вид его был ужасен – закатившиеся глаза, раскрытый рот и застывшие конечности.
– А это? – зевнул повар, – я её ножом проткнул. Она сволочь печёнку стащила, вот я её и казнил, – он громко расхохотался.
Раиса бросилась в туалет. Ей показалось, что желудок её вывернулся наизнанку. Потом она долго полоскала рот водой, пытаясь изгнать противный привкус крови.
Никифор встретил её ухмылкой, – вид у тебя бледный. Ладно, убрал я её, иди, убирайся.
– Куда ты её дел? – пролепетала Раиса.
– Кого её? Кошку что ли? Вон в отходы на улицу выбросил.
– Похоронить надо, – сказала Раиса, чувствуя, что слёзы наворачиваются на глаза.
– Ага, больше мне делать нечего, как всякую дохлятину хоронить, – бросил повар и, пройдя мимо Раисы, саданул её своим огромным брюхом.
Девушка с трудом заставила себя начать отмывать кровавые пятна с пола.
Её постоянно тошнило и она, отрываясь от своего занятия, отворачивалась в сторону и переводила дыханье.
На этот раз домой она вернулась за полночь. В дверях Раиса столкнулась с тёткой.
– Рая! Идёшь?! – воскликнула та, – а я уже искать тебя собралась. Ты чего же так припозднилась?!
На этот раз Раиса не выдержала, разревелась. А спустя полчаса, продолжая всхлипывать, рассказала тётке всё как есть.
– У! Изверг чёртов! – выругалась та, – жена с ним замучилась. Жалко её. Хорошая баба. Пятеро детей у неё, скотины полон двор. Да, бог такого муженька дал. Он ведь в столовой-то недавно, до этого хлеб развозил. Так лошадь замучил.
– Насмерть?– воскликнула Раиса.
– Нет, слава тебе, господи. Лошадь не кошка, он её стал пырять вилами, она возьми, да и лягни его. Грех, конечно, да жаль, что не до смерти. Месяц в больнице провалялся. Оклемался. Инвалидность ему извергу ещё выдали. Вот, теперь в столовой.
Раиса перестала всхлипывать и глубоко вздохнула.
– Давай, Рая, я сама, буду ходить убираться, – решительно заявила тётка.
– Нет, тётя, не надо. Не будет же он каждый день по кошке убивать.
– Уж и не знаю, чем тебя успокоить, – тихо обронила тётка.
В эту ночь Раиса уснула сразу, как только её голова коснулась подушки.
Ей снилась чёрная беснующаяся вода, она выпрыгивала из глубокой ямы, затопляла окрестности и бурля, убиралась обратно в подземное царство тьмы. А на краю ямы оставался труп, убитой поваром кошки. Всклокоченный и мокрый он смотрел на Раису мёртвыми глазами. От этого незрячего взгляда Раису пробирал ужас. Она подскакивала на кровати. Пот бежал с неё градом.
Но через миг она снова падала навзничь, засыпала, и ей снился всё тот же сон. А под самое утро ей привиделось, что кошка дотянулась когтистыми лапами до оплывшего жиром горла Никифора. Повар бежал по улице, а кошка висела на его шее смертельным грузом. Вокруг прыгали какие-то странные существа с острыми рожками и точёными копытцами. Они повизгивали от удовольствия и ухмылялись друг другу. Никифор споткнулся и упал вниз лицом в жидкую грязь.
Раиса закричала во сне и проснулась.
Рядом с постелью стояла тётка. Она держала в руках кружку с водой.
–Выпей, доченька, – сказала тётка, – приснилось что?
– Да, – кивнула Раиса, – жуть какая-то.
– Это ты вчера перенервничала. Всё пройдёт, – она протянула племяннице кружку и та стала пить, стуча зубами о края.
После завтрака обе женщины отправились сажать огород.
Маленький Артур крутился у тётки под ногами.
Раиса не выдержала и прикрикнула на сына. Мальчик испуганно взглянул на рассердившуюся мать и глаза его потемнели, точно туча нашла на сливовый сад.
– Да, будет тебе, – сказала тётка Раисе, – что ты шумишь? Он и не мешает мне вовсе. Наоборот, помощник растёт.
– Да, Артурчик?! – ласково обратилась она к мальчику.
Глаза ребёнка просияли, и он закивал головой, обхватив руками свою защитницу и уткнувшись лицом в её мягкий тёплый живот.
Вечер этого дня закончился без происшествий. Раиса нашла здание столовой распахнутым настежь. Повара на месте не было.
Молодая женщина облегчённо вздохнула, вымыла полы и вернулась домой.
Наутро взбудораженная тётка рассказала ей, что повар Никифор напился с вечера, а ночью устроил резню в собственном курятнике.
Разбуженная шумом жена пыталась прекратить истребление безвинных кур, но Никифор принялся бегать за ней по селу с окровавленным ножом.
При этом он кричал во всё горло, – Оборотни! Вампиры!
– Всё село перебудил паразит! – сказала тётка.
– И что же дальше? – спросила Раиса, затаив дыханье.
– А что дальше? Поймали его мужики, связали, да в сарае и закрыли.
– Тётя, а чего это с ним?
– Да, кто ж его знает, Рая. Может белая горячка, может ещё что. Когда его поймали, он весь мокрый был и трясся, как припадочный.
Тётка помолчала и прибавила, – он и раньше скандалы устраивал, но не до такой степени. Да и отец у него не ангел был. По пьянке его трактором задавило. А то ещё, когда Никифор мальчишкой был, отец его бывало ночью разбудит жену и детей, да и выгонит на мороз в одном исподнем. Другие-то дети, когда выросли, в город уехали, а Никифор тут остался, женился на Анне. Мать-то ей Анне говорила, куда, мол, идёшь, а она девчонкой совсем была. Глупая ещё, вот и выскочила за Никифора, точно околдовал он её, а тут и дети один за другим пошли. Теперь одумалась, жалеет.
– А Никифор и сейчас в сарае? – неожиданно спросила Раиса.
– А где же ему и быть, – спокойно ответила тётка, – перебесился, теперь, должно быть, дрыхнет.
Раиса почувствовала, что во рту у неё пересохло, а сердце учащённо забилось.
Её душевную территорию опустошённости яркой вспышкой молнии пронзила мысль, – Никифор такой же непонятый и одинокий, как я.
Через миг она похолодела, испугавшись собственной мысли.
– Я, кажется, с ума сошла, – подумала Раиса, и слёзы потекли из её глаз.
– Что с тобой, Рая? – всполошилась тётка.
– Ничего, тётя, просто сердце ни с того, ни с сего сжало.
– Это, Раечка, пройдёт, – пожилая женщина опасливо взглянула на племянницу и тихонько коснулась её плеча, – ты, Раюша, в голову-то ничего понапрасну не бери.
– Тётя, я пойду, выйду, – Раиса поднялась из-за стола, – спасибо, всё было так вкусно.
– Да, не за что, деточка, – вздохнула тётка, всматриваясь в лицо Раисы.
Племянница последнее время беспокоила её.
– Что-то с ней не то,– думала тётка. А сегодняшние внезапные слёзы ещё больше встревожили женщину. Она вглядывалась в лицо племянницы, но не могла понять, что же у неё на душе.
Раиса выскользнула из кухни, пошла в чулан, опустилась в подпол и налила из кувшина молока в глиняную миску.
Повязав на голову тёмный платок, она отправилась на край села, где находился ничейный сарай, в который и заперли Никифора.
Подойдя к двери, она тихонько постучала.
– Откройте! – тотчас отозвался повар.
– Никифор, не шуми. Это я, Раиса.
– Открой!
–У меня нет ключа, – она посмотрела на огромный висячий замок, – я не могу тебя выпустить.
– Тогда чего пришла? – грубо спросил Никифор.
– Я принесла тебе молока.
– От бешеной коровы? – усмехнулся он.
– Нет, – не поняла Раиса чёрного юмора, – с чего ты взял? От тётиной коровы.
– Ну, ладно, давай, – соизволил согласиться повар.