Страница 22 из 25
Эрик был зол на Нину, и не собирался этого скрывать. И это казалось странным, потому что раньше его нисколько не смущал тот факт, что обо всех его любовных похождениях Нина уже знала все, что можно. Она могла даже назвать имя каждой однодневной женщины, пересчитать количество часов, что они провели вместе, и расписать целый календарь его жизни с комментариями о том, в какой день, и в какую его часть он был с той или иной женщиной в той или иной позе. И для Эрика это не было секретом, иногда он даже позволял себе обсудить с Ниной его интимные приключения и посмеяться. Но с каких-то пор это стало неуместным.
И Нина знала, с каких.
Чертовы Монстры пересекли черту, которой она страшилась, как раскаленного железа. Тот вечер она помнила смутно, потому что Монстры руководили ее телом, пока она заперлась в каморке сознания. Но очнувшись, Нина ощутила вкус Эрика на своих губах. Он сделал это для того, чтобы спасти ее, и, тем не менее, воспоминания о страстном моменте каждый раз захватывал дух и сжимал желудок в кулак. Нина впервые ощутила столь сильное физическое желание мужчины.
Они так и не поговорили о том, что произошло, и Нина знала, почему. Эрику было стыдно. Потому что он тоже ощутил сильное влечение к ней, и остановил себя неимоверной силой воли. С тех пор он намеренно охладел к Нине, чтобы больше не провоцировать ни ее дружков, ни себя самого.
– Он болен, – констатировала Нина.
Эрик тяжело вздохнул.
– Ретинобластома, – ответил Эрик.
Нина видела этого веселого мальчишку пяти лет в очках с заклеенной правой линзой, но никогда не испытывала по его поводу тревожных ощущений. Сын Эрика проживет долгую жизнь, и самые грозные опасения Эрика были напрасны. Эрик хотел услышать это от Нины, а Нина обязана давать ответы на его вопросы.
Автомобили въехали на парковочную зону возле одного из четырехэтажных домов в загородном жилом комплексе. До города было всего пятнадцать минут езды, а казалось, что они очутились в совершенно другом мире. Комплекс был расположен в окружении ельника, и потому здесь витал мягкий хвойный аромат. Цветастые детские площадки, зоны выгула собак, парковые аллеи и маленькое искусственное озеро. Казалось, этот рай был специально возведен для семей с маленькими детьми. Но насколько все это казалось уютным, благоустроенным и даже немного сказочным, настолько же чужеродным и неприязненным это было для Эрика. Он до сих пор не проникся семейным духом, заставляющим покупать газонокосилку и надувной бассейн.
Телохранители остались снаружи, по привычке подозрительно озираясь по сторонам, словно вон за той детской горкой мог прятаться целый отряд из врагов.
Эрик с Ниной прошли по лестнице на второй этаж и очутились в белоснежном холле, уставленном колясками и детскими велосипедами. Нину охватила легкая зависть от вида всех этих разноцветных железяк с колесами – у нее никогда не было велосипеда. Она даже не уверенна, умеет ли кататься на нем. Но в инвалидной коляске она – настоящий профессионал.
Эрик позвонил в дверь, и через секунду та распахнулась.
– Привет! Заходи скорее, у меня пирог подгорает!
Женщина даже не дождалась, пока гости войдут, и уже исчезла в просторах квартиры.
Эрик пригласил Нину вперед и зашел следом.
Нине квартира показалось уютной, несмотря на огромную площадь в сотню метров, для двоих тут места определенно хватало с излишком. Интерьер был выдержан в ослепляющих белых тонах, что придавало квартире еще больше объема. Разнообразные мягкие игрушки всех размеров, мозаики, фигурки солдатиков, автомобилей, даже длиннющая рельсовая дорога: все было разбросано по периметру квартиры. Кучи одежды, и женской и детской, свалены по углам гостиной. Где-то в глубине разрывалась от работы стиральная машина, на кухне дребезжали тарелки, хозяйка что-то натирала щеткой, а в воздухе раздавался аппетитный ванильный аромат, настолько густой, что даже были открыты форточки.
Эрик снял пальто и помог раздеться Нине.
– Садись в гостиной, – сказал он, а сам стал собирать кучи одежды и относить их к разгневанной стиральной машине, чья брань слышалась во всем доме.
Нина села на кожаный диван и стала оглядываться. Да, женщине представилась непростая задача наведения порядка в этом огромном царстве, ей бы не помешала помощь.
– Почему бы ей не нанять домработницу? – спросил Нина, пока Эрик собирал разбросанные на полу игрушки в большой контейнер.
– Нанимали. Но никто ей не подошел. Она слишком требовательна, любит делать все сама. Правда, не всегда успевает, как видишь, – ухмыльнулся Эрик.
Нина уже поняла, почему. И вопрос по этому поводу Эрик тоже задавал, правда, мысленно. Видимо, боялся собственных предположений. А Нина тем временем уже узнала, что этим утром после сообщения Эрика о предстоящем визите через пару часов, здесь был убран белый ковер с пятнами от красного вина. А широкий журнальный столик так назойливо пах чистящим средством, что казалось, будто Нине его засыпали в нос. Но запах рвотных масс от Нины не скрыть. Да и ванильный аромат выпечки и открытые форточки старались скрыть совсем другой запах. Так пахнет вся жизнь Эрика.
Но Эрик еще не задал этого вопроса, и Нина, играя по его правилам нарочитого соблюдения первоначальной договоренности, молчала, как самый честный партнер.
– Эрик, ты так удивил своим внезапным визитом, что я ничего не успела, – весело говорила женщина и, наконец, появилась из-за угла.
Ее глаза тотчас же наткнулись на сидящую на диване Нину, и фальшивая улыбка сползла с лица.
– Ты не говорил, что будут гости, – сказала она, тщательно скрывая раздражение.
Нина оглядела хозяйку. Это была высокая женщина около тридцати, достаточно фигуристая, с пышными формами. Ее длинные волнистые волосы были выкрашены в платиновый цвет, отчего пушились в разные стороны из-за процедуры обесцвечивания, ведь на самом деле она была брюнеткой, и густые черные брови доказывали это. Она была одета в клетчатую рубашку и джинсы, и это были единственные чистые вещи, что она нашла сегодня в шкафу.
Эрик, наконец, поднялся с пола.
– Нина, это Стелла. Стелла, это Нина, – представил он обеих.
Стелла скрутила недовольную гримасу и уставилась на Эрика.
– Я же просила тебя не приводить сюда своих пассий. Как ты объяснишь ее присутствие сыну? – злость в ее голосе перестала быть скрываемой.
– Нина – мой друг, и не более того, – ответил Эрик.
Недавний поцелуй невольно всплыл в памяти, и Эрик тут же замкнулся.
– Друг, ага, как же, – съязвила женщина.
– Стелла, заткнись. И позови моего сына, – резко оборвал ее Эрик.
Стела немного помедлила, а потом исчезла в глубинах квартиры. Не прошло и минуты, как послышались торопливые детские шаги.
– Папа!
Мальчуган так быстро пересек гостиную, что Нина даже не заметила, как малыш уже воткнулся в ноги отца и крепко обнял.
– А вот и мой супермен! – воскликнул Эрик и с легкостью поднял мальчика в воздух и закружил.
Темноволосый мальчуган звонко смеялся, расставив руки в стороны, изображая самолет. Эрик усадил сына на руках.
– Как себя чувствуешь? Больше не тошнит?
– Тошнит. Я пью другие таблетки. Теперь они желтые. И от них тошнит сильнее, – весело рассказывал мальчик.
– Ничего, потерпи, сынок. Скоро станет легче, – также весело ответил Эрик, хотя нотки грусти все равно не ускользнули от внимания Нины.
– Доктор выписал новый рецепт. Метотрексат больше не действует, – пояснила Стелла.
– Как дела в школе? – спрашивал Эрик, вытирая засохшие следы от шоколада на пухлой щеке мальчика.
– Я могу написать свое имя! – похвастался малыш.
– Уже? – наигранно удивленно спросил Эрик.
– Да! Хочешь, покажу?
– Может, позже? Я хочу познакомить тебя с моим другом.
Эрик опустил сына на пол перед Ниной.
– Бруно, знакомься, это – мой друг. Ее зовут Нина, – сказал Эрик, сев возле сына на одно колено.
– Привет, Нина! – воскликнул мальчик и протянул ей руку.