Страница 37 из 43
Солнцеяр медленно обернулся к женщине, в его взоре читалась безудержная ярость.
— Что случилось?!– вбежал в кабинет секретарь.
— Пошёл вон!– проревел царь.
От гневного вида мистера Китона Фреда парализовало. Не зная, как поступить, он быстро перевёл взгляд на начальницу, стоявшую возле дивана. Не в силах вымолвить ни слова, Регина кивком головы велела секретарю ретироваться.
Два тёмных взгляда врезались друг в друга и застыли, а вместе с ними застыло и время. Регина почти физически ощущала присутствие демонов, раздирающих сознание Солнцеяра. Это было жутко!
— Если ты поверил в спектакль, устроенный Шляпником, а мне не доверяешь - то лучше сразу убей!– не сводя с мужчины пронзительного взгляда, жёстко произнесла Королева.
Царь вдруг так стремительно направился к Миллс, что та решила, будто он и в самом деле принял руководство к действию. Редж зажмурилась и отвернула голову в сторону, ожидая уже какой угодно физической расправы. Однако шло время, но ничего не происходило. Осторожно женщина открыла сначала один глаз, затем другой и, наконец, посмотрела на солнцедальца. Тот почему-то стоял к ней спиной, скрестив руки на груди и так сильно зажав под мышками кулаки, что сквозь натянувшуюся ткань рубашки можно было различить каждую мышцу. Эта картина напугала Королеву даже больше, чем тёмный яростный взгляд царя. Редж было страшно представить, каких усилий сейчас стоит мужчине сдерживаться.
— Солнцеяр, часа не прошло, как я пообещала быть твоей,– тихо проронила Миллс.– Неужели, ты думаешь, я бы бросилась в объятья этого Безумного Шляпника? Очисти разум от ревности. Джеф сам позвонил тебе. Вон у стены лежит мой разбитый мобильник. Шнур городского телефона перерезан… Шляпник всё подстроил. Он даже вынул патроны из моего пистолета, когда я попыталась воспользоваться оружием. Можешь сам убедиться - загляни в верхний ящик стола.
Мужчина ничего не отвечал, но его спина дрожала он напряжения. Королева нерешительно коснулась её ладонью, и Солнцеяр вдруг замер - казалось, даже перестал дышать.
— Ты сказал: через неделю я пойму, что ты - лучший мужчина в моей жизни. Я уже поняла это.
Регина осторожно прижалась к спине солнцедальца и обняла его за пояс.
— Я сказал не так…– глухо отозвался царь.
— Всё равно - ты лучший,– женщина потёрлась щекой о спину Солнцеяра.– Мне кажется, я… я… Я ни к кому не испытывала таких сильных чувств.
— Боишься сказать «люблю»,– с толикой горечи усмехнулся мужчина.
— Боюсь,– честно призналась Редж.– Очень.
Солнцедалец чуть повернул голову:
— Почему?
— Мои отношения с мужчинами - сплошная катастрофа. Дэниела убила моя мать, от Леопольда меня мутило, Джефферсон оказался подлецом, Грэм - марионетка, ты… С тобой тоже в прошлый раз ничего не вышло.
— Да, пожалуй, на фоне этих мужчин, я действительно лучший,– солнцедалец, наконец, расцепил руки и повернулся к Королеве.– Что было нужно от тебя Джефферсону?
Регина тяжело вздохнула, уткнувшись лбом в грудь Солнцеяра. Скрывать правду и дальше - было опасным безумием.
— Он шантажировал меня,– прошептала женщина.– Но я не поддалась, поэтому… ты видел то, что видел.
— Шантажировал? Чем?
— Помнишь, ты обещал мне простить всё, что было до сегодняшнего дня?
— Боги Тьмы…– выдохнул Солнцедалец, сжав пальцы в кулаки так, что костяшки побелели.– Он - та ошибка, о которой ты говорила?!
Регина молчала, не поднимая головы. Она просто боялась взглянуть на мужчину и увидеть в его глазах презрение или нечто похожее.
— Это в тот день, когда ты не ночевала дома, а Генри забирал из школы Фред?– каменным голосом спросил царь.
Порывисто вздохнув, женщина медленно кивнула.
— И как часто ты… кх… повторяла эту ошибку?– цедя сквозь зубы, поинтересовался Солнцеяр.
Регина неуверенно посмотрела на мужчину:
— Что?..
— Отец Генри - он, да?!
— Подожди… ты решил, что мы с Джефферсоном… Да ты что?!.. Это был единственный раз за 27 лет в Сторибруке… и вообще - после Лукоморья!.. Это было какое-то помутнение рассудка на фоне невыносимого однообразия и безысходности жизни здесь…
Солнцеяр подозрительно сощурил глаза:
— Для человека, уставшего от однообразия, ты поразительно долго сопротивлялась мне.
— На что ты намекаешь?– насторожилась Редж.
— Никаких намёков, констатация факта. А кто тогда биологический отец Генри?
Вопрос мужчины показался Королеве неуместным и даже обидным. Конечно, она могла бы рассказать, что Генри усыновлён - и всё бы стало проще, но Миллс не надо было проще, она нуждалась в полном доверии.
— Какое это имеет значение?– довольно сухо спросила она.– Родители ребёнка - те, кто растили и воспитывали, кто были рядом в трудную минуту и в минуту радости, кто через силу и усталость занимались им… У Генри только один родитель - я. А если кто-то ещё будет претендовать - пожалеет!.. И кто будет докапываться до правды - тоже.
— И у тебя, правда, нет никаких чувств к отцу Генри?
— Такая же правда, как твоя любовь ко мне!
— Ты сомневаешься?!– вспыхнул мужчина.
— Нет, в твоей любви я не сомневаюсь… Сомневаюсь в своём положительном ответе тебе,– тихо проронила Королева.– Не придётся ли мне потом об этом жалеть?
Чуть усмехнувшись, Солнцеяр иронично покачал головой:
— Думаешь, мне не страшно? Красивая, умная, властная, независимая… Любой мужчина чувствует себя рядом с тобой неуверенно!
— Отчего же всегда такой самоуверенный ты?!
— Чтобы в нашей паре тебе не приходилось чувствовать себя мужчиной.
Регина печально вздохнула. Да, это было правдой - порой она ощущала себя более мужчиной, чем окружающие её представители противоположного пола. Даже Грэм при всех его шерифских регалиях и атрибутах был для неё всего лишь «мальчиком с пушкой».
— О!.. В нашей паре ты без конца напоминаешь мне, что я - женщина! Иногда до такой степени, что мне начинает казаться: женщиной быть неприлично!
На губах царя, наконец, появилось подобие добродушной улыбки.
— Я знаю, мужчины и женщины равны… Шахерезада неустанно внушала мне это. Но я слишком боюсь потерять тебя, поэтому хочу обуздать.
— Ох, горе-кабальеро… это кобылицу, ну, или единорога, можно обуздать, а женщину… её надо просто любить.
— Тебя любить не просто.
— Не цепляйся к словам!
— Тогда буду цепляться к тебе!– солнцедалец сгрёб Королеву в объятья.– Всю жизнь… сколько бы судьба не отмерила нам.
Переполненный жаждой мести Солнцеяру и Регине, Шляпник отправился прямиком к Румпельштильцхену.
— Чем могу помочь, мистер Хеттер?– поинтересовался Голд.
— А может, это я могу помочь Тёмному,– злобно ухмыльнулся Джефферсон.
— Простите, не понимаю.
— Брось! Солнцеяр рассказал мне, что ты тоже всё помнишь!
— Не понимаю, о ком речь и что я должен помнить,– ни единым словом или жестом не выдал себя Штильцхен.
— Ну, хорошо, мистер Голд,– пожал плечами Шляпник,– можете и дальше ничего не помнить. Я просто хотел сказать, что Солнцеяр ничего не простил тебе и собирается убить. А ещё он способен пересекать границы Сторибрука, спектакль с аварией он устроил специально для тебя, чтоб ты не знал о такой его способности!
— Сэр, вам плохо? Может вызвать доктора Хоппера? Кажется, вы у него наблюдаетесь?
— Ах, Румпель… ты всегда в курсе событий… Даже здесь! Как такое возможно?!
— Меня зовут: мистер Голд. Собственно этим всё сказано,– бровь Тёмного чуть приподнялась вверх.
— У меня тоже много денег… Вот только помогут ли они мне узнать, кто отец ребёнка Регины?
— Разве у нас в Сторибруке лишь одна женщина с таким именем?
— Насчёт имени не знаю, а ТАКАЯ одна,– скептически заявил Джеф.– Увы, девять лет назад у меня были проблемы с алкоголем, и я мало что помню из того периода… Но почему-то уверен, что отец мальчика не доблестный шериф, а кто-то другой… И очень похоже, что этот другой не в курсе своего донорства!