Страница 7 из 11
Интересно и то, что в 1985 году было переиздано цитированное в начале этой главы сказание Авраамия Палицина33. Только оно было переиздано в усеченном виде и сказание благообразно начинается с 1609 года, с осады Троице-Сергиева монастыря польскими и литовскими войсками. С одной стороны, это, конечно, было вызвано выбранной тематикой этого сборника. Но с другой стороны, столь поразительное невнимание к большому бедствию не может не привлекать к себе внимания.
Здесь нужно отметить, что сельское хозяйство Московского государства в начале XVII века, за исключением крайнего юга, основывалось на возделывании малоплодородных нечерноземных почв, и оно было весьма чувствительным к колебаниям климата, заморозкам и летним ливням. Неурожайные годы, в том числе и многолетние, выдавались достаточно часто, так что голод был для крестьян хорошо знаком. Да и более благоприятные районы для земледелия – черноземье с куда более плодородными черноземами, основная часть которых в XVII веке была плодородной целиной, страдали то от засухи, то от саранчи, то от проливных дождей. Средняя урожайность в черноземных районах была сам-3,5 (то есть собиралось в 3,5 раза больше, чем сеялось), а в 1657-1660 годах была череда неурожайных лет, вызвавшая сильный голод, когда люди ели траву и кору. Вообще, при первых Романовых, с 1630 по 1700 годы, в черноземных районах отмечалось 30 крупных неурожаев и недородов34. По одному неурожаю в среднем каждые три года.
При Романовых крестьяне и посадские люди бывало голодали и умирали с голоду, иногда бунтовали (известные Соляной бунт 1648 года и Медный бунт 1662 года). Но такой великой смуты, когда люди готовы были присягнуть на верность самозванцу или польскому королевичу, тогда не произошло. И это немаловажный факт, который заставляет обратить более пристальное внимание на это великое климатические бедствие 1601-1603 годов.
Итак, начнем по порядку разыскание о голоде в Московском царстве. В первую очередь свидетельства очевидцев. Их сохранилось не так много, и в основном они оставлены иностранными авторами, обычно иностранцами, которые служили московскому государю или по каким-то другим делам бывали в пределах царства.
Матвей Шаум, немец, бывший несколько лет на шведской службе и участвовавший под командованием фельдмаршала Эбергардта Горна в шведских походах в Новгородскую землю и взятии Новгорода. После увольнения со службы, он в 1614 году написал повесть о самозванце Дмитрие, в которой оставил такое свидетельство голода: «В 1601, 1602, 1603 годах в Московии была такая дороговизна, такой голод и недостаток, каковых никто не помнит, или едва найти можно в древних историях, как в военное, так и в мирное время, когда народ тысячами умирал от голода, тысячи валялись на улицах и в поле, на дорогах , имея во рту сено и солому, чем думали утолить свой голод, и потом умирали. Mногиe ели лошадиное мясо, собак, кошек и крыс, другие глодали кору, траву, коренья, навоз, человеческий кал, некоторые ели друг друга. В больших домах, где было много людей, закалаемы были тучные и мясистые. Mнoгиe родители ели детей своих, а дети родителей. Родители продавали детей своих, а иные самих себя за малейшую ценy. Бочка ржи ценилась в 19 талеров, между тем как прежде стоила не более 12 шиллингов. Никто не мог продавать хлеба, ни показать на рынке, не подвергая себя опасности и не причиня бунта. За сею карою последовала вскоре ужаснейшая моровая язва. Cии две кары непосредственно насланы Богом и потому были утешнее и сноснее, нежели третья, внутренняя и внешняя война и тиранство»35.
Следующий автор – голландец Исаак Масса, купец и дипломат, побывавший в 1601-1609 годах в Москве и бывший сам очевидцем исторических событий. Он писал: «[Дороговизна в Москве] В то время, по воле божией, во всей московской земле наступила такая дороговизна и голод, что подобного еще не приходилось описывать ни одному историку. Даже голодные времена, описанные Альбертом, аббатом Штаденским (Stadensis) и многими другими, нельзя сравнить с этим, так велик был голод и нужда во всей Московии. Так что даже матери ели своих детей; все крестьяне и поселяне, у которых были коровы, лошади, овцы и куры, съели их, невзирая на пост, собирали в лесах различные коренья, грибы и многие другие и ели их с большой жадностью; ели также мякину, кошек и собак; и от такой пищи животы у них становились толстые, как у коров, и постигала их жалкая смерть; зимою случались с ними странные обмороки, и они в беспамятстве падали на землю. И на всех дорогах лежали люди, помершие от голода, и тела их пожирали волки и лисицы, также собаки и другие животные».
И далее: «[Великое бедствие] В самой Москве было не лучше; провозить хлеб на рынок надо было тайком, чтобы его не отняли силой; и были наряжены люди с телегами и санями, которые каждодневно собирали множество мертвых и свозили их в ямы, вырытые за городом в поле, и сваливали их туда, как мусор, подобно тому, как здесь в деревнях опрокидывают в навозные ямы телеги с соломой и навозом, и когда эти ямы наполнялись, их покрывали землей и рыли новые; и те, что подбирали мертвых на улицах и дорогах, брали, что достоверно, много и таких, у коих душа еще не разлучилась с телом, хотя они и лежали бездыханными; их хватали за руки или за ноги, втаскивали на телегу, где они, брошенные друг на друга, лежали, как мотовила в корзине, так что поистине иные, взятые в беспамятстве и брошенные среди мертвых, скоро погибали; и никто не смел подать кому-нибудь на улице милостыню, ибо собиравшаяся толпа могла задавить того до смерти. И я сам охотно бы дал поесть молодому человеку, который сидел против нашего дома и с большой жадностью ел сено в течение четырех дней, от чего надорвался и умер, но я, опасаясь, что заметят и нападут на меня, не посмел. Утром за городом можно было видеть мертвых, одного возле кучи навоза, другого наполовину съеденного и так далее, отчего волосы становились дыбом у того, кто это видел»36.
Еше один свидетель – Мартин Бер, лютеранский пастор в церкви св. Михаила в Москве в 1600-1612 годах, лично знакомый с рядом известных исторических персон, включая царя Бориса Годунова, самозванца Григория Отрепьева и его супругу Марину Мнишек. Он писал: «На 1601 году началась неслыханная дороговизна; она продолжалась до 1604 года; бочка ржи стоила от 10 до 12 гульденов. Настал такой голод, что сам Иерусалим не испытал подобного бедствия, когда, по сказанию Иосифа Флавия, Евреи должны были есть кошек, мышей, крыс, подошвы, голубиный навоз, и благородная женщина, терзаемая нестерпимым голодом, умертвив собственное дитя свое, изрубила его на части, сварила, сжарила и съела. Вот самое ужасное событие из всех происшествий, описанных еврейским историком! Свидетельствуюсь истиною и Богом, что в Москве я видел собственными глазами людей, которые, валяясь на улицах, летом щипали траву, подобно скотине, а зимою ели сено; у мертвых находили во рту вместе с навозом, человеческий кал. Везде отцы и матери душили, резали и варили своих детей; дети своих родителей, хозяева гостей; мясо человеческое, мелко изрубленное, продавалось на рынках за говяжье, в пирогах; путешественники страшились останавливаться в гостиницах»37.
Свидетельство Георга Тектандера фон дер Ябель, посла короля Богемии и Венгрии, эрцгерцога Австрийского Рудольфа II в Персии, который в 1602-1603 годах проезжал через Московское царство: «Хлеба – ячменя, овса и пшеницы, у них иногда бывает в изобилии; если же он как-нибудь не родится, то для Московов (Moscis) наступает такой голод, какой случился при нас, что многие тысячи людей в городе и окрестностях Москвы умерли от голода. Почти невероятно, но нам доподлинно известно, что печения (Kuchen), называемые у них пирогами, приготовляемые приблизительно так же как у нас пфанкухены (Pfa
33
Воинские повести Древней Руси. Л. Лениздат. 1985, с. 412-430
34
Важинский В.М. Сельское хозяйство в черноземном центре России в XVII веке. Воронеж, 1983, с. 17
35
Tragoedia Demetrio-Moscovitica // Чтения в императорском обществе истории и древностей Российских. № 2. М. 1847, с. 3-4
36
Исаак Масса. Краткое известие о Московии в начале XVII в. М. «Государственное социально-экономическое издательство». 1936, с. 59-60
37
Сказания современников о Дмитрии Самозванце. Т. 2. СПб. 1859, с. 34
38
Какаш и Тектандер. Путешествие в Персию через Московию 1602-1603 гг. М. «Императорское общество истории и древностей Российских». 1896, с. 19