Страница 2 из 11
Подождали ещё минут пять-семь. Вдруг раздались неимоверные крики:
– Ах ты сопляк хитровымудренный, лучше бы мне фуфайку какую или телогрейку с чекушкой «палёнки» дал с собой! Вырядил меня в это фуфло из пыжика беспонтового!
Далее шла нецензурная лексика, краткая суть которой сводилась к якобы нетрадиционной ориентации нашего молодого коммерсанта и распутной жизни его ближайших родственников.
Замёрзший бродяга ещё бы долго ругал своего благодетеля, который прикупил для него фирменную одежду, да только подставная фигура нашего нувориша продержалась ещё не больше минуты.
В общем-то, неплохой результат в любой другой ситуации, хотя…
Все присутствовавшие давно сгорали от нетерпения узнать, чего это притих парнишка-сторож в соседней камере, уж не помер ли от холода?
Заглянули и к нему…
А он целёхонек, жив и даже неплохо себя чувствует! Видимо, на пользу пошла служба в Советской армии, куда его призвали с первого курса института. Студент бодренько так прыгает, руками вверх-вниз и в стороны машет, аж пар изо рта, носа и ушей валит! А газетку-то он не читать брал, он ею обмотался, грудь, спину прикрыл между майкой и свитером, чтобы родные 36,6 градусов внутри него лучше сохранились. Во как!
Понятно, кто спор выиграл, кто генеральным стал.
Суть сего повествования ведь не в том.
Может, я и не решился бы пересказать старую добрую сказку… Да что-то взгрустнул я, размышляя об извечном конфликте отцов и детей, о непрекращающемся противостоянии старого с новым и о смутном времени – на стыке двух эпох, – приведшем к исчезновению великого государства…
Зато с тех пор довольно часто можно заметить в зимний период мужичков подозрительной наружности и с протокольными лицами, запасающихся газетками.
Это потому, что россияне – самая читающая нация в мире!
К тому же морозоустойчивая.
автор: Лев Рыжков
иллюстратор: Илья Копанев
Беляш Монте-Кристо
Пролог
Май 1994 г. Окрестности Савеловского вокзала
Последние слова Сашки Беляша в этом мире были нелепы:
– Не подавись.
Адресовались они Димке по прозвищу Рыба. Димка был огромен. Он работал у Беляша охранником.
Рыба прикрывал босса и на вокзальной площади. Он обратил внимание на белый, в ржавчине, «москвич», который въехал на стоянку быстро, неаккуратно. «Так не паркуются», – успел понять телохранитель. Рыба автоматически прикрыл босса и умер меньше чем через секунду. Пули из АКМ попали в печень, лёгкие, разорвали гортань и тонкий кишечник. Но умер Рыба от одной-единственной пули, вошедшей в мозг через лобную кость чуть выше правой брови.
Беляш бросился к джипу. На бегу понимал – успеть невозможно.
Он и не успел.
Минутой раньше
Вообще-то Сашка Беляш со своими людьми ехал в ресторан. И глупо было останавливаться у киоска «Беляши».
Но босс сказал водителю:
– Жрать хочу, сил нет. Давайте на Савелу заедем?
– За беляшами? – хохотнул водитель, здоровенный пацан с погремухой Лоб. Раньше его звали просто Жлоб, но у солидных пацанов таких погонял не бывает. К тому, что он именно Лоб, водитель ещё не до конца привык.
Приколы шефа Лоб знал. Он умрёт через 17 секунд после босса, успев перепачкать с тыльной стороны треники, которые из принципа носил под пиджак «армани».
Непосредственно за водителем сидел Гришка Сальери – самое доверенное лицо босса. Сам себя он называл консильери, как в «Крёстном отце». Но иноязычный термин быстро трансформировался во что-то более-менее всем понятное. Сальери был тонконос и тонкогуб, на бледное лицо свешивались блеклые волосы.
Сальери думал, что понты до добра не доведут. Хотя и босса понять было можно. На моральный дух бойцов бригады босс, жрущий у ларька беляши, влияет лучше, чем босс, чинно поедающий фуа-гра с пармезаном в элитном кабаке. Босс для них – свой, понятный. И это важно.
Плюс проставляется сторона, принимающая их в ресторане. Возомнившие о себе барыги, в общем-то. Босс им многое скажет только лишь тем, что едва притронется к угощению. Это тоже важно.
«Третий момент, – анализировал Сальери, – боссу важно опоздать. Хотя он человек и пунктуальный, но кое-куда категорически нельзя приезжать вовремя».
Сальери нашёл бы ещё с десяток причин, но услышал стрельбу и нырнул между креслами.
Он умер последним. Спустя одиннадцать часов. Он кричал, полз, прятался. По нему (его спине) стреляли, но убийцы торопились, а Сальери всё не умирал. Он поймал телом двадцать четыре пули, дожил до больницы, пришёл в сознание и дал показания. Впрочем, его свидетельства следствию никак не помогли.
Преступники, расстрелявшие криминального авторитета Александра Беляшова, так и не были найдены.
Следующие 20 лет
Следующие двадцать лет Саша Беляш провёл там же, где его убили.
Ареал его обитания составлял узкий пятачок плитки от входа в метро до киоска, который, хотя и торговал одним и тем же, сменил одиннадцать названий. Он назывался «Чебуреки», «Обжора», «Свежатинка», «Ням-ням», «Пальчики оближешь». Прочие названия тоже обыгрывали гастрономические идиомы и наименование продукции.
Из криминального авторитета Саша Беляш превратился в привидение.
***
Собственную смерть Беляш осознал не сразу.
Сначала его словно выдуло из тела, а потом легко и щекотно понесло куда-то вверх. Вверху была воронка – вроде как смерч навыворот. Сначала в него нырнул Рыба. А вот Беляш задержался – стал рассматривать тех, кто его мочканул. Осмотр ничего не дал – рожи были Беляшу незнакомые, сто процентов нанятые.
Беляш чувствовал лёгкость. Избавиться от тела оказалось весело. Всё равно как нырнуть в бассейн с шампанским.
Потом к воронке полетел Лоб.
Воронка тоже была весёлая, как двери кабака в Вегасе. Беляшу очень хотелось попасть в неё.
Но этого не случилось. Беляша остановила невидимая стена, на преодоление которой у бывшего авторитета ушло двадцать лет. Как у долбаного графа Монте-Кристо.
***
Несколько первых лет Беляш пытался вырваться из заточения по-тупому. Он всё надеялся, что в невидимой стене откроется лазейка. Он рыскал и кружил.
Изо дня в день его надежды разбивались в прах.
Ночами Саша Беляш выл. Но его никто не слышал. Случайным прохожим в лучшем случае казалось, что как-то по-особому воет ветер. А эта информация – не такая важная, чтобы хотя бы пытаться её запомнить.
Вскоре Беляш стал узнавать прохожих в лицо. Потом он стал замечать, что знакомые лица постарели. Беляш пытался свыкнуться с мыслью, что впереди у него – целая вечность. И пройдёт она – вот здесь. Осознавать это было ужасно.
Чуть менее ужасным было понимание того факта, что ларёк, около которого витал бесплотный криминальный авторитет, торговал самыми гадостными, самыми тлетворными и гнусными беляшами во всей Москве. Призрак вора в законе знал всю секретную кухню мерзкого заведения. Терзала мысль: «Вот из-за этой гадости я и умер!»
Но даже в этот прискорбный период посмертного бытия у Беляша происходили важные встречи.
Всего их случилось три.
Встреча № 1
Первая важная встреча произошла через восемь лет, пять месяцев и девять дней после расставания Беляша с физической оболочкой.
В ареале бесплотного обитания Саши Беляша вдруг появились знакомые морды. Постаревшие, отъевшиеся. Лёха Рыжий и Федька Пень.
Они остановились около киоска «Беляши».
– А ведь здесь Беляша-то вальнули, – сказал Пень.
– Ага, – подтвердил Рыжий.
– А киоск как стоял, так и стоит.
– Так крыша у него какая!
Беляш-призрак многое мог бы об этом рассказать.