Рождение русской словесности

Богословские памятники, составлявшие ядро традиционной древнерусской книжности, имели свою особую строгую иерархическую последовательность. Так, её верхние ступени занимали наиболее почитаемые библейские книги с богословскими толкованиями – Евангелие, Апостол и Псалтырь. Псалтырь представляла собой собрание из 150 псалмов, автором которых церковная традиция считает в основном царя Давида. Но фактически они слагались в течение длительного времени и принадлежали различным авторам, а некоторые восходили в конечном счёте к фольклору[69]. На Руси Псалтырь использовалась и как учебная книга для чтения.

Далее следовали творения Отцов Церкви: сборники сочинений Иоанна Златоуста «Златоструй», «Маргарит», «Златоуст», произведения Василия Великого, слова Григория Богослова с толкованиями митрополита Никиты Ираклийского, «Пандекты» и «Тактикон» Никона Черногорца и др.

Следующий уровень составляла ораторская проза со своей жанровой подсистемой: это слова – пророческие, апостольские, святоотеческие, праздничные, похвальные.

На последней ступени находилась агиографическая литература также с особой жанровой иерархией: жития мученические, жития преподобнические, жития русских святых, жития княжеские; патерики – Азбучный, Иерусалимский, Египетский, Синайский, Скитский, Киево-Печерский. Важно подчеркнуть, что полный перевод Библии Русь получила только в XV веке.

Рассмотрим более детально историю создания и распространения некоторых литературных памятников старшего периода.

Из книг высшей ступени после Евангелия, Апостола и Псалтыри наибольшей популярностью пользовались пророческие книги – это книги пророков Исаии, Иеремии и Иезекииля. Широкое хождение на Руси имели книги «Притчи Соломоновы», «Премудрости Соломона» и «Премудрости Иисуса, сына Сирахова», из которых зачастую древнерусские авторы черпали многочисленные параллели для составления оригинальных произведений.

Особое внимание стоит уделить такому уникальному древнерусскому памятнику, как уже охарактеризованное отчасти «Слово о Законе и Благодати» первого русского митрополита Илариона. «Слово» состоит из трёх частей. В первой смысл мировой истории открывается в переходе от ветхозаветного закона, хорошего для одного народа, к новозаветной благодати, открытой всему человечеству. Во второй части прославляется крестившаяся Русь, в третьей воздаётся хвала князю Владимиру, его отцу – храброму Святославу и мудрому сыну Владимира – Ярославу. «Слово о Законе и Благодати» имеет важное значение для осмысления идеологем, заложенных в древнерусской оригинальной литературе. Посредством «Слова» можно понять основный замысел древнерусской литературы: Русь – богоизбранная, князья русские – хранители веры православной и будут править вечно! Идея сакральности княжеской власти, высокого статуса власти хорошо подчёркнута в другом средневековом сочинении – «Память и похвала князю русскому Владимиру» Иакова Мниха (XI век, старший список датируется XV веком).

Большой интерес представляет произведение второго русского митрополита Климента Смолятича – «Послание к пресвитеру Фоме». Климент был поставлен на митрополичью кафедру собором епископов без согласования с Константинополем, а его поставлению способствовал киевский князь Изяслав Мстиславич – внук Владимира Мономаха. Однако после того, как Киевский стол занял Юрий Долгорукий, митрополит Климент вынужден был покинуть Киев. Вернулся он в Киев через год, в 1150 году, после того, как Изяславу удалось одержать победу над Юрием. До нашего времени дошло только одно сочинение митрополита Климента – «Послание пресвитеру Фоме», известное нам с толкованиями монаха Афанасия[70]. Датируется оно периодом между 1147 годом, когда Климент был возведен в митрополиты, и 1154 годом, годом смерти князя Изяслава Мстиславича. Данное «Послание», как известно, митрополит написал в ответ на «Послание пресвитера Фомы», в котором тот укорял Климента в излишнем тщеславии своей учёностью, на что Климент дал жёсткий отпор в аллегорической форме.

В «Послании» Климент Смолятич истолковывает ряд библейских образов, в том числе образ Софии Премудрости Божией, создавшей храм на семи столпах: «Премудрость есть Божество, храм – человечество, семь столпов – семь вселенских соборов, утвердивших веру христианскую». По мнению Климента, Премудрость Божия была воплощена в храме Святой Софии, возведённом Ярославом. Вот как об этом Климент пишет в «Послании»: «Вот о чем глаголет Соломон, говоря, что “премудрость создала себе храм”». Далее Климент говорит: «Премудрость – это Божество, а храм – человечество, ибо Христос, истинный Бог наш, как во храм, вселился во плоть, принявши её от пречистой владычицы нашей Богородицы. А “утвердив семь столпов” – это значит семь соборов святых и богоносных наших отцов»[71].

Здесь стоит более подробно остановиться на образе Богоматери, воплощённом Ярославом, по утверждению Климента, в киевском храме Святой Софии, уподобляемом, в свою очередь, храму Святой Софии в Константинополе. Храм Святой Софии, возведённый в Киеве Ярославом Мудрым, многие столетия являлся олицетворением Веры и Божьей Крепости. В свою очередь, Ярослав, устроитель храма, сравнивался в древнерусской литературе с Соломоном, воздвигнувшим храм в честь Яхве в Иерусалиме (945 год до н. э.). Отцу Соломона – Давиду в той же традиции был уподоблен отец Ярослава – Владимир. В свою очередь, Соломону были уподоблены и Юстиниан, создавший храм в Константинополе, и Константин, воздвигший сам Константинополь и новый христианский храм в Иерусалиме. Таким образом, складывается достаточно сложная цепочка, которая имела огромное сакральное значение для Руси: Соломон – Юстиниан – Константин – Ярослав Мудрый. В свою очередь, храм Святой Софии был уподоблен всем храмам, построенным указанными лицами. Святая София имела и некоторые другие сопоставления. Назовём наиболее распространённые среди них: Вифлеемская пещера, апостольская горница на Синайской горе, Святой гроб Господень, Высший Иерусалим.

Храм Святой Софии в Константинополе (Стамбуле)

Важно подчеркнуть, что в христианском мире центром земли считался Иерусалим. Центром же Иерусалима – храм Господень. Его окружали страны «праведные» и «грешные». Одни из них считались расположенными ближе к раю, другие – к аду; одни – к миру горнему, другие – к дольнему; одни – к небу, другие – к земле. Причём эта сакральная топография могла время от времени изменяться в зависимости от праведности или грешности населения той или иной земли. Одновременно мог перемещаться и духовный центр мира. Новый Иерусалим мог находить вполне конкретное воплощение теоретически в любом городе, который принимал на себя заботу о всеобщем спасении[72]. Как известно, к моменту крещения Руси «Новый Иерусалим», а заодно и Второй Рим (то есть духовный и светский центры Вселенной), казалось бы, прочно обосновались в Константинополе. Об этом было хорошо известно на Руси. Как уже указывалось, митрополит Иларион в «Слове о Законе и Благодати» называет Константинополь Новым Иерусалимом, из которого якобы князь Владимир с бабкой Ольгой принесли на Русь Честной Крест, так же как Константин с матерью Еленой принесли Крест из Иерусалима. Здесь стоит подчеркнуть, что Владимир одновременно ассоциировался и с ветхозаветным Давидом, который перенёс Ковчег Завета с горы Синайской в Иерусалим, в то время как Владимир перенёс Честной Крест на берега Днепра из Нового Иерусалима. Иерусалим, в свою очередь, отождествлялся в христианской традиции с Высшим – небесным Иерусалимом, сам Высший Иерусалим (как известно из апокрифического сказания «Сон Левия») находился на 7-м небе, где пребывала великая Слава и Святая Святых. На 6-м небе находились ангелы и лица Господня, служащие и молящие Господа о грехах. На 5-м небе – ангелы, доносящие ответы до ангелов лица Господня. На 4-м небе – святые престолы и власти, приносящие хвалу Господу. На 3-м небе – силы, воинство, устремляющееся в день Суда мстить коварным Духам врага. На 2-м небе – огонь, снег, лёд, готовые для повеления Господня о дне праведного Божьего Суда; на нем все духи, посылаемые для мести людям. На 1-м небе – нижнем – печаль; печально небо оттого, что видит все людские неправды[73].

69

Лихачёв Д. С. Развитие русской литературы X–XVII веков. Эпохи и стили. Л., 1973. С. 15–23.

70

Понырко Н. В. Эпистолярное наследие Древней Руси. XI–XIII вв. Исследования, тексты, переводы. СПб., 1992. С. 116–123.

71

Послание Климента Смолятича // Библиотека литературы Древней Руси / Подготовка текста, перевод и комментарии Н. В. Понырко.

72

Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры // Гуревич А. Я. Избранные труды. Т. 2: Средневековый мир. СПб., 1999. С. 75.

73

Палея Толковая. М., 2002. С. 268–269.