Страница 3 из 13
– Уважаемый! – Обратилась к первому попавшемуся прохожему. – Не подскажете, где здесь скупка?
Ох, надо было не спешить и в лицо того дядьки лучше всмотреться. Но откуда мне уметь разбираться в разных скользких типах, если до того времени тихо мирно прожила в родительском доме, и круг общения ограничивался родственниками и несколькими знакомыми? И все, заметьте, приличные люди, если брата моего не считать. Вот и не опознала в том бесцельно шатающемся по порту человеке бесчестную личность, если не сказать грубее.
– Скупка? А что у тебя есть?
Вот такая бесцеремонность! И она меня насторожила.
– Лиз! Что ты знаешь про жизнь этих людей? Посмотри, даже одежда их разительно отличается от той, что носят все знакомые тебе мужчины! И уж совсем ничего не смыслишь в их образе жизни, а значит, не сможешь разобраться ни в их мыслях, ни в поступках. – Это я пыталась себя вразумить, таким образом, и уберечь от возможных ошибок, если бы доверилась сейчас незнакомцу. Правда, в моем окружении было всего два с половиной джентльмена, поэтому опыта никакого жизненного в общении с ними и не имелось. И брата не считала теперь за человека вообще, но еще был образ папы перед глазами, имелся сосед по загородному имению и дядя. Последнего посчитала за половинку, так как он к восьмидесяти годам впал в маразм, очень сильно усох и давно не покидал своего дома.
Вот такой ворох мыслей пронесся в моей голове, пока держала паузу после вопроса встреченного оборванца на пирсе в порту. Он, конечно, мне не приглянулся. Более того, я от него в первый момент даже попятилась немного. Но была необходимость срочно сесть на один из стоящих неподалеку кораблей, а для этого следовало раздобыть монет. И вот я оглянулась по сторонам, а над головой ярко светило солнце, и его лучи так привычно заливали светом наш город Медитен, расположившийся ярусами на склонах гор. И картинка эта яркая и мирная меня вполне успокоила.
– Так вы знаете, где скупка или нет? – Однако я не собиралась долго продолжать общение с этим не внушающим доверие субъектом. Солнце солнцем, красота красотой, а свой баул прижала к груди сильнее. – Или покажите, или…
– Отчего же не показать?.. – Как-то глумливо у него получилось это сказать. – Но ведь обдерут мамзель там, как пить дать. – И плюнул себе под ноги, и махнул, сомневалась, что мытой рукой, и быстро зашагал сначала с пирса вправо, а потом углубился в какую-то узкую улочку, нисколько в мою сторону не оборачиваясь.
Я брела следом. И терзала себя подозрениями, что поступала неверно. Куда этот тип мог завести? Он точно не внушал доверия, а эта часть города мне совершенно не была знакома. Впрочем, прожив в Медитене всю свою жизнь, знала только собственную улицу и те, которые приводили к центральной площади, что была не так и далеко. Ну, еще дорогу, ведущую в загородное поместье, хорошо изучила. С последней познакомилась исключительно из окна родительской кареты. А здесь, наблюдение этой не улицы, а щели между кособокими одноэтажными домишками, пробуждало некую тревогу, разрастающуюся в груди, и заставляло крепче и крепче прижимать к себе баул.
Боялась ли я ограбления? О, да! Ведь то, что держала в тот момент в руках, было все мое имущество. На вырученные от продажи деньги пришлось бы устраивать ни что-нибудь, а будущее. И вспомнив, какие дешевые вещи там лежали, только криво получилось улыбнуться, от представления, каким оно могло быть, это будущее, устроенное на жалкие гроши. Но чем дальше шла мимо тех обшарпанных домов, тем больше сужался проход, и вот уже солнечный свет сюда не добирался, а плечи мои опускались ниже и ниже. И до меня стало доходить, что ограбление хоть и было крахом надежды покинуть этот город и берег, но являлось не самой страшной формой насилия. А вдруг этот тип в потрепанном камзоле и с бегающими маленькими глазками задумал надругаться надо мной?! Помилуй, богиня-заступница! Вдруг привел бы сейчас прямо в объятья позора телесного?! От подобной мысли, ну что же она так поздно ко мне пришла-то, перехватило дыхание, глаза полезли из орбит, а из головы даже испарилась молитва, которую собралась воздать ангелу-хранителю. А на смену ей с языка вдруг чуть не сорвалось уличное ругательство. Боги, когда я успела только нахвататься этой скверны?! Нет, сидело во мне нечто, так и впитывающее то, что леди и слышать-то не подобало. А вот за эту нечистоту душевную, наверное, теперь и расплачивалась. Ведь, все думала недавно, за что на меня свалились такие напасти, так теперь оно и понятно…
– Пришли! – Оборвал этим сообщением мужчина разом все мысли в голове.
Я замерла, как вкопанная, перед распахнутой дряхлой калиткой, и вытянула шею, чтобы заглянуть в какой-то захудалый двор. Зрелище было так себе. И более того. Особенно удручал мусор, раскиданный там и тут. Но как потом оказалось, кучи разорванного тряпья, вперемешку с пищевыми отходами, не являлись самым неприятным в жизни.
– Проходишь или нет? – Вроде бы в том вопросе светилась возможность отступления от задуманного ранее посещения ростовщика, но тон сопровождающего намекал на обратное.
Прочувствовав намек на угрозу, решила что, случись чего, в этом жизненном тупике помочь мне стало бы некому. Только этот оборванец и наблюдался поблизости. Вот и сделала робкий шаг навстречу дальнейшей судьбе, за ним еще пару, а потом быстро перебежала грязный двор и нырнула в дверной проем напротив. Проскользнула и поняла, что никто за мной не шел. Тот мужчина, что привел сюда, остался стоять на улице. Это меня порадовало. Но только на мгновение. Дальше же надо было продвигаться, в мрачную неизвестность, вот в чем дело.
А там была небольшая темная комната. Освещалась она узким окном с мутным стеклом. Лучше всего виден был стол-конторка в центре, а углы и стены помещения тонули во мраке. Из одного такого угла и вышло ко мне навстречу горбатое существо с седыми космами, заслоняющими лицо. Только нос крючковатый выглядывал. Этот коротышка деловито подошел к конторке, вскарабкался на высокий стул за ней и сразу же открыл толстую книгу, лежащую на поверхности стола. После этого стал перелистывать страницы, по всей видимости, отыскивая нужную. Долго листал. А я стояла и ждала. Наблюдала, как в столбе света, в который получилось встать, кружились пылинки. Много пылинок. Да там вообще в воздухе одна грязь витала. Скорее бы этот карлик заговорил!
– Кхм! Как звать? – Вот оно, заговорил.
– Вы мое имя спрашиваете? А зачем?
– Надо знать порядки того места, куда идешь. – Изрек так, по-прежнему глядя только в книгу.
А я задумалась над этими словами. И пришла к выводу, что этот человек был прав. Я же, никчемное существо, столько сомнительных дел наворотила за последние несколько часов, что…
– Так ты собираешься назваться?
– Ладно. Элизабет ди Косторанс. А зачем вам это? – Стояла и наблюдала, как он выводил закорючки на бумаге. – Может вам и адрес дома назвать? – Сарказм в моем голосе карлика ничуть не затронул.
– Обязательно. Диктуй – записываю. А теперь показывай, что принесла.
Думала, настроению моему опускаться больше некуда, оказалась неправа. После того, как назвала все сведения, почувствовала себя, как… Но подобрать сравнение не успела.
– И это все, что имеешь? – Он поддел костлявым пальцем несколько серебряных браслетов и скинул их в небольшую кучку остальных моих украшений, вываленных на конторку из бархатного мешочка. – Не густо! За все, про все могу дать… – Я затаила дыхание, ожидая цифры, а когда она была произнесена, почувствовала, как в легких совсем не стало воздуху.
– Это немыслимо! – О, да, о жизни я ничего толком не знала и барахталась в ней теперь, как слепой котенок, но сообразила, что те крохи, которые мне собирались дать, никак не могли быть нормальной ценой за украшения. – Вы смеетесь надо мной?!
– А может, ты эти вещи украла?! – Блеснули из-под седых волос недружелюбные глаза.
– Я же вам имя свое назвала. Неужели думаете, что…
– А может, это и не твое имя вовсе?! У тебя документы есть? Покажи!