Страница 48 из 54
Хватило ей спокойствия ровнехонько до храмового дня. Ну конечно, могла бы и сама догадаться, что Грегор не упустит случая пройтись рядом с той, кого наметил себе в жены! До храма, да там, да обратно – вот уж и половина дня вместе. Любезные разговоры, похвалы ее искусству травницы, рассказы о нетронутых лесах в его землях…
Стоило признать – не будь Грегор так настроен на женитьбу, с ним было бы интересно. Он принадлежал к тому типу мужчин, которые вызывали у Сьюз не просто симпатию, а почти благоговейное уважение. Старший. Сильный и спокойный, рассудительный и многое знающий. Самой себе Сьюз могла бы признаться – будь ее сердце свободно, она согласилась бы стать женой барона Грегора Ордисского. С радостью бы согласилась. Она уважала бы своего мужа, ценила бы его знаки внимания, старалась бы соответствовать его положению.
Он совсем не был похож на Марти.
Марти не любил отлеживаться после ранений – скучно, муторно, к тому же в этом году слишком уж часто ему пришлось валяться без сил, приходя в себя после крайне обидных поражений. Да и самомнение его в этом году сильно пошатнулось. Аскол, правда, любит говорить, что щелчки по носу щенкам полезны – без них ни опыта, ни настоящей силы не наберешься. И Зигмонд, бесов пра-пра, думает так же. Ухмыляется: учись, мол, внучек, на своих ошибках, раз умишка пока не хватает.
Да какие ошибки! Повезло ему с Зигмондом, вот и все дела. Спасибо Анегарду, если уж так разобраться. Не сумей молодой барон Лотарский вытащить Зига и его стаю обратно в мир людей, никакое чудо не помогло бы им управиться здесь. В страшном сне Игмарту не привиделась бы такая сила, какую отожрала на кровавых жертвах здешняя нелюдь. И как знать, чем еще аукнется новому Герейну дядюшкина мрачная слава? Легко здесь не будет.
Марти сел, прислонив подушку к стене. Ногу дергало, голова кружилась, но раздражение от собственной беспомощности все росло, и единственным способом унять ее было дело – любое, благо едва вступившему во владение, неопытному в хозяйственных делах вояке всегда найдется, чем заняться. Вон, хотя бы бумаги разобрать!
Вспомнив о бумагах, Марти подумал о дядюшкином дневнике, который так и таскал с собой в кармане. Запретная магия, кровавые ритуалы, да еще и права Герейнов на трон. Готовый смертный приговор за любую страницу. Можно было бы спрятать его обратно в тайник, да только не верил королевский пес Игмарт в надежные тайники. Сам сколько раз добывал припрятанные по таким тайникам документы!
До камина пришлось идти, опираясь о стену, медленно, поддерживая бодрость руганью сквозь зубы. Дневник полетел в огонь. Затрещала, обугливаясь, кожа переплета, вспыхнули страницы. Обратный путь до кровати показался легче – словно исчезла тяжесть, о которой и не подозревал. Марти дал себе зарок – как только перестанет ковылять подраненной уткой, обыскать спальню и кабинет со всем тщанием. Улики против дяди-заговорщика теперь превратятся в улики против рода Герейнов, а этого он допустить не может. Из гвардии, наверное, лучше будет уйти, но уйти он должен чистым. Преданным его величеству, всегда готовым служить в случае нужды…
«А пока лучшей службой станет восстановление порядка на родовых землях», – да, только так и никак иначе. И вовсе незачем его величеству знать, что молодой Герейн не от нелюди свои же земли избавил, а все королевство – от кровавого узурпатора. Есть услуги, о которых лучше помалкивать, сколь бы ценными они ни были.
Обед он потребовал в кабинет. Доковылял до стола, нашел в груде бумаг папку с размашистой надписью «договоры». Пора вникать в дела.
К вечеру вернулся Анегард. У Марти плыло перед глазами и пылало под веками от непривычно долгого и вдумчивого чтения, и он с радостью отодвинул от себя очередной вычурно оформленный свиток – договор на льготные поставки зерна для конного завода. Сказал, потерев глаза:
– А знаешь, все проще, чем я опасался. Дядя был тем еще буквоедом. Если я правильно все понимаю, то порядок в делах у него идеальный.
– Сам-то ты как? – спросил Анегард.
– Устал с непривычки, – честно признался Марти, – вот уж в чем, а в хозяйственных вопросах я точно щенок беззубый.
– Ясно, – молодой Лотар, наверняка натасканный во всех этих безумных рентах, арендах, процентах, отступных и комиссионных не хуже, чем королевский пес в убийствах, коротко и вроде как сочувственно хмыкнул. – Зато, гляди, так заработался, что о ране забыл. Значит, лучше. Пошли ужинать, что ли. Тебе нужно своим людям показаться, а то, знаешь, ведь и слухи пойти могут. Всякие.
Марти аж передернулся, представив, какие именно могут пойти слухи. Нет уж, лучше наступить на горло собственной гордости и выйти к ужину кривящимся от боли, позорно хромающим и оттого крайне злым, зато вполне очевидно человеком, а не переродившейся нежитью.
Он хромал вниз, тяжело опираясь на перила, отдыхая после каждого лестничного пролета, мысленно клял крутые ступени и радовался, что у Анегарда хватило то ли ума, то ли такта не подставлять плечо и не хватать под руку. Достаточно того, что вчера тот чуть ли не на себе его волок.
Рухнул за стол, на хозяйское место – Зигмонд уже сидел по правую руку, там, где принято усаживать старших родичей или уважаемых гостей. Ужин был не то чтобы праздничным, но богатым, а главное – вот именно такое мясо с травами и рисом и такой пирог с патокой и яблоками Марти не ел с детства. Кухарка сменилась, на кухне хозяйничает внучка старой Геры, любившей когда-то подсовывать «маленькому хозяину» лакомые кусочки, но блюда все те же, семейные. Только теперь Игмарт почувствовал, что наконец достиг той цели, о которой грезил много лет. Он дома.
Ночь прошла спокойно. Без жара, без кошмаров, без зудящего даже во сне ощущения, что нужно спешить, кого-то выслеживать, чего-то опасаться. Проснувшись, Марти не помнил, что ему снилось, но точно знал – что-то теплое и радостное, из тех дней детства, в которых еще жили отец и мама. Теперь, отомстив за их гибель и вернув родовое достояние, он мог вспоминать их без боли.
Наутро он первым заговорил о возвращении.
– Ты же ранен, – Анегард чуть ли по лбу не постучал. – Сиди с бумагами разбирайся, ходи с людьми говори, если на месте не сидится. Но куда тебе в седло сейчас. Пара дней погоды не сделают.
– В порядке здесь бумаги, – скривился Марти. – Успею разобраться. А с людьми тоже, как ты и сказал – пара дней ничего не поправят. Чтобы стать хозяином, здесь жить нужно. Хочу скорей насовсем вернуться. К Сьюз посвататься, из гвардии уйти. Привезу сюда жену, проще будет обосновываться.
– Игмарт прав, – вступился вдруг Зигмонд. – Сам считай, Лотар. Пока к вам, пока о Сьюз с твоим отцом договорится. Пока в столице дела решит. Свадьба, сборы, обратный путь – не верхом в спешке, а каретой с девушкой и вещами. Здесь весна рано начинается, он к посевам должен быть на месте, если не хочет, чтобы год зря пропал. Ему хозяйство в руки брать, не только людей. Да и Сьюз первые травки из-под снега добывает.
Марти оставалось только кивать, как будто он и сам о том же думал – хотя Зиг вряд ли поверит. Скорей всего, тот и объяснял на самом деле «внучку», а не Лотару. Вроде как и не подсказывал ничего, а на деле – мозги вправил.
– С ногой лучше уже, – уверил Анегарда Марти. – День на сборы, а завтра нормально будет. От других не отстану.
– А я тут подзадержусь, – окончательно успокоил Зиг. – Послежу за настроениями, поговорю с кем нужно. Побуду если не за хозяина, так за управляющего, пока люди не убедятся, что бояться больше нечего. Доверяешь, внучек?
– Доверяю, – решительно кивнул Марти. И добавил, поймав себя вдруг на радостном и странно будоражащем ощущении навсегда закончившегося одиночества: – Только на свадьбу не опоздай.
Все-таки приятно снова вспомнить, каково быть не единственным в роду.