Страница 6 из 10
Запомним последнюю цифру – 827 995 смертных приговоров, и даже допустим, что все они до единого приведены в исполнение.
Известный писатель Эдуард Тополь недавно писал: «Чтобы сейчас выжить в России, ты должен быть постоянно начеку, всегда напряжен. Это выводит людей из себя, порождает ощущение собственного ничтожества, бесправия, безысходности, приводит к стрессам и психозам. И если такая жизнь в стране не где-то местами, а повсеместно, то можно ли удивляться, что, по данным Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. Сербского, с 1990 года по 2010 год покончили с собой 800 тысяч человек. А еще есть неудавшиеся попытки самоубийства, их намного больше. К тому же Россия вышла на первое место в мире по самоубийствам среди подростков» (МК. 2013. 27 июля).
Оставим неудавшиеся попытки, не будем касаться подростков. Возьмем только это: за 73 года советской власти 827 995 человек были приговорены к смертной казни, то есть многие из них ушли из жизни вопреки своей воле за те или иные преступления по законам того времени, и за двадцать лет демократии и реформ, власти кремлян и работы их прислужников, то есть за срок почти в четыре раза короче, почти столько же соотечественников ушло из жизни по своей воле. И все кремляне, от высокопоставленных русских болванов Горбачева и Ельцина до их бесстыжих еврейских прихвостней Сванидзе и Млечина, – в прямом грамматическом смысле этого слова – убийцы. И они знают это. Еще когда один из их главарей Чубайс сказал своему тогда недавно назначенному заместителю по Госкомимуществу Владимиру Полеванову, бывшему губернатору Приморья, поразившемуся тем, что творится в деле приватизации и реформ: «Что вы волнуетесь? Да, в результате реформ погибнет миллионов тридцать. Но они же сами виноваты – не сумели вписаться в наши демократические реформы». Именно эту цифру – 30 миллионов обреченных на смерть советских людей – называл в 1941 году Геринг. Анатолий Борисович пока не догнал Германа Вильгельма, но время еще есть.
И ты, щучий сын, еще смеешь при этом на глазах всей державы хвастаться и кривляться, паясничать и фиглярствовать… То он явится на телеэкранах полуголым – смотри, народ возлюбленный, какие я бицепсы накачал на галерах; то нырнет в море и с первого нырка вытащит две амфоры времен Александра Македонского; то лобзание вот этой щуки покажет в надежде, что мы забудем о только что сгоревшем «Протоне» ценою в несколько миллиардов…
Когда показывали спектакль со щукой, журналист, кажется, Владимир Кондратьев, внушал нам: «Не подумайте, ради бога, что там на дне озера кто-то сидит в скафандре уже наготове с этой щукой. Нет, нет, просто наш президент так удачлив во всем!» Буквально во всем! Кроме семейной жизни.
Да как же нам было не думать о водолазе со щукой, если мы уже видели в его руках амфоры Александра Македонского! Если уже слышали от него о 25 миллионах рабочих мест. Если наслаждались и его игрой на пианино и пением:
Господи, ведь посмешище вселенское, чучело огородное… И что наш соотечественник, зная обо всем сказанном, может чувствовать, когда еще и видит, как глава государства сам, собственной державной персоной с российским паспортом в зубах, мчится сломя голову на край света, чтобы вручить его заезжему носатому забулдыге, едва тот заикнулся, что может жить и в России?
Что гражданин страны может думать, когда он видит президента страны на коленях и в обнимку с собакой Буша?
По-моему, наши люди чувствуют жгучий стыд за шутовство на троне. По-моему, они думают: за что это великому народу, и когда же все кончится? Словом, перед нами самый мощный и неутомимый генератор деморализации народа.
За двадцать лет непрерывного многоглаголания вождь племени научился прикусывать язык там, где дальше шевелить им опасно. Например, в эти же дни в беседе с молодежью упомянул попа Гапона: «Он увлек людей под пули, а сам сбежал». И молчок. Но куда увлек? Под какие пули-то, под чьи? Едва ли нынешняя молодежь знает, что 9 января 1905 года 140 тысяч их прадедов с хоругвями, с портретами царя пришли к Зимнему дворцу с петицией, которая начиналась так:
«Государь!
Мы, рабочие и жители Петербурга разных сословий, наши жены и дети, и беспомощные старцы-родители пришли к тебе, государь, искать правды и защиты. Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным трудом, над нами надругаются, в нас не признают людей, к нам относятся как к рабам, которые должны терпеть свою горькую участь и молчать. Мы и терпели, но нас толкают все дальше в омут нищеты, бесправия и невежества, нас душат деспотизм и произвол, и мы задыхаемся, нет больше сил, государь. Настал предел терпению. Для нас пришел тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук…»
И как ответил помазанник божий на это мирное молитвенное шествие, на стон исстрадавшихся сердец? Лучше смерть? Так вот – и грянули залпы… Люди падали под царскими пулями, и больше тысячи уже не поднялись. Да разве за одно это царь не заслужил самой суровой кары?
Гапон же, организатор шествия, скрылся за границу, но довольно скоро вернулся в Россию. Рабочие поймали его и повесили. Без суда и следствия. Его имя осталось как символ провокации.
Молодежи следует знать об этом, как и о том, что ложью были тогда же сказанные ей слова: «У нас этого никогда не повторится». На самом деле новые гапоны повели наш народ под пули. Сначала в октябре 1993 года под настоящие пули, и тогда защитников Конституции полегло больше, чем в Кровавое воскресенье перед Зимним дворцом. Потом в нас полетели такие пули, снаряды, бомбы, как нищета, болезни, катастрофы, ложь, клевета, оскорбления… И это унесло миллионы, в том числе те 800 тысяч, что ушли из жизни добровольно.
Еще он сказал вам: «Не надо паниковать и кричать “Караул!”. Критикуешь? Не нравится? Предложи, что надо делать. Каков твой план?»
Это любимая мысль забытой сусловской пропаганды. За ней стоит неумение работать, желание улизнуть от ответственности, то самое отсутствие профессионализма, бесталанность, наконец, трусость. Я могу видеть ошибку, просчет, опасность, но одновременно могу не понимать их причину, а главное, у меня может не быть ни умения, ни средств отвратить беду. Ленин еще в июле 1917 года написал работу «Грозящая катастрофа и как с ней бороться». Он, гений, знал и, обретя власть, спас Россию, а я, всего лишь Homo sapiens, не знаю. Но все равно мой вопль «Караул!» не имеет цены. И вы, сидельцы Боровицкого холма, обязаны услышать наши вопли. У вас, у ваших советников и помощников должны быть и понимание причины беды, и умение ее одолеть, и силы для этого, ибо вы – власть.
Но они не слышат ни отчаянных криков «Караул!», ни спокойных, обстоятельных, подробных, аргументированных доводов. Уже двадцать пять лет не слышат и не услышат до самого того часа, когда их понесут ногами вперед.
2013 г.
Кремлевские диверсанты
За недавний короткий срок мы пережили четыре ужасные трагедии – две космические и две спортивные. Это ж миллиарды и миллиарды!.. Следом – канадцы разгромили наших хоккеистов с космическим счетом 6:1, а какие-то австрияки, что ли, словенцы вышибли нас из чемпионата Европы по футболу. Как думаете, читатель, по поводу какой из этих трагедий президент Путин жалобней всего стонал на груди супруги? Он же не раз говорил нам: «Президент отвечает за все!»
Вот он назначил Верховным главнокомандующим по космосу заместителя главы правительства Дмитрия Рогозина. Да как можно было! Дело не только в том, что он по образованию то ли филолог, как Сергей Иванов, то ли ветеринар, как Жириновский. А по национальности – сынок генеральский. Кроме того, он написал увесистую книгу «Враг народа» (2008. С. 447), раскрыв которую, мы с ужасом читаем: «Посвящается Президенту Российской Федерации Владимиру Владимировичу Путину». Да его за такое посвящение надо было немедленно сажать. Представьте себе, что свое «Путешествие из Петербурга в Москву» Радищев посвятил бы Екатерине Второй. Она и без посвящения упекла его на каторгу, а уж тут немедленно приказала бы четвертовать, как Емельяна Ивановича. Или вообразите, что на издании «Ревизора» Гоголя значилось бы: «Посвящаю императору Российской империи Николаю Палкину». Или Максим Горький «Песню о буревестнике» («Буря, скоро грянет буря!..») – Николаю Второму.