Вилла «Белла»

- И знаешь что? – он глядел на свою виллу. – У нее есть имя.

- Разве у домов бывают имена?

- Да, - прошептал он многозначительно. – «Белла». Интересное совпадение, не находишь? – его пылающий взгляд остановился на мне, и я начала таять, словно мороженое. Комплимент удался.

- Только что придумал? – польщенно прошептала.

- Нет, правда, - возразил он. – Это название значилось в документах, когда я вступал в права владения. Вилла-Белла, - он посмаковал словосочетание и обезоруживающе улыбнулся.

- Хочешь называть меня Беллой? – на работе меня все звали Изабелла или Из.

- Да… - согласился Эдвард, - я был бы не против. – И с мечтательной улыбкой на лице он задумчиво уставился на свой дом.

- Тебе она нравится, - признала я, этот дом был дорог Эдварду.

- Она прекрасна. Белла – по-итальянски «прекрасная»… - он поцеловал мою руку, и я зарделась. – Красивая… и недосягаемая. Невинная и величественная… Гордая, но добрая… Каждый мужчина мечтает, чтобы такая женщина любила его…

- О… - я не сразу сообразила, что он говорит не о вилле, а обо мне. Покраснела еще сильнее.

Эдвард снова и снова целовал мою руку, и непостижимым образом этот простой жест отзывался в самом низу моего живота.

- А кто был владельцем до тебя? – попыталась я отвлечься, чтобы не слишком улететь в облака.

- Вилла принадлежала бабушке и дедушке. Они прожили долго и счастливо вместе и, как в той сказке, умерли в один день. Бабушка была одержимой домохозяйкой, не припомню, чтобы она оставляла свое хозяйство даже на один день. Почти все здесь построено ее руками, и деда. После их смерти виллу унаследовали мои родители, но не смогли прожить здесь даже года. Мама потеряла первого ребенка и больше не захотела здесь оставаться. Они уехали в Чикаго. Потом тут жила тетя Кармен, ухаживая за виллой много лет. Но она стала сильно болеть, ей не подошкл климат, и она тоже уехала. После этого вилла пустовала, пока не вырос я и не переехал сюда.

- И тебе здесь понравилось?

- Очень, - улыбнулся он мечтательно. – Сама посмотри – это же райское место! Я не представляю, как можно не любить эту землю и этот дом. Я бы не променял мою Беллу ни на что другое. – Я снова зарделась, услышав в его словах двойной намек.

Однако, я пообещала Анжеле, что буду осторожной.

- А как же твои предыдущие девушки? – я закусила губу, спрашивая это.

Лицо Эдварда немедленно побледнело, от улыбки не осталось следа.

- Рассказали? – сердито буркнул он.

- Да.

- И ты поверила слухам? – мой неосторожный вопрос все испортил, Эдвард выглядел разочарованным.

- Если бы верила, не была бы здесь, - намекнула я, и улыбка на его лицо вернулась. Но не коснулась его глаз.

- Просто проклятие какое-то, - пожаловался он, пожимая плечами. – Или невезение. Я понятия не имел, что все они неожиданно захотят покончить с жизнью именно в моем доме! - Было заметно, что он не хочет больше эту ужасную тему обсуждать.

- Извини, - пробормотала я, сжимая его руку. Мы посмотрели друг другу в глаза и снова потерялись. Эдвард неуверенно наклонился к моему лицу, и я неосознанно потянулась ему навстречу. К черту все эти слухи, Эдвард прав.

Что-то ударило в машину, и она содрогнулась. Это было в тот момент, когда я уже чувствовала сладкое дыхание Эдварда на своих губах, так близко…

- Моя машина! – воскликнул он, выскакивая наружу, и я недоуменно оглянулась по сторонам, распахнув глаза. На лобовом стекле лежала ветка дерева, которую, по всей видимости, сломало ветром.

Эдвард скинул ветку, придирчиво оглядывая автомобиль, и я вышла за ним следом.

- Все в порядке, - успокоил он меня, а затем раздраженно посмотрел на вершину большого дуба; его ветви шелестели на ветру. – Надо спилить его.

Он подал мне руку и улыбнулся, когда я приняла ее.

- Ну что ж, посмотрим, что у нее внутри, - смело высказалась я, и Эдвард повел меня к красивым резным дверям, белым, как и все остальное.

Холл был очень просторным. Обратная сторона виллы оказалась прозрачной, за стеклянными дверями виднелся бассейн. Цветущий сад располагался за бассейном, а за садом, я подозревала, ждало море.

- Вау, - снова восхитилась я, разглядывая внутреннее убранство. Меня удивило огромное количество старинных вещей. Мебель была антикварной, но в отличном состоянии. Освещение было выполнено в виде канделябров, и повсюду висели картины.

- Это моя бабушка, - опередил Эдвард мой вопрос, когда я подошла к одному из полотен. На нем была изображена женщина средних лет с очень деятельным взглядом. Ее руки держали у груди цветок лилии.

- Дедушка, - Эдвард показал на следующий шедевр. У дедушки были зеленые глаза, как у Эдварда.

На следующем семейном портрете бабушка и дедушка были изображены вместе, он стоит за ее спиной, улыбки на их лицах. Похоже, они действительно были очень счастливы.

Далее шло несколько пейзажей здешних мест. Надеюсь, завтра Эдвард устроит мне экскурсию.

Над камином, напротив огромного плюшевого дивана, висел портрет молодой женщины, ослепительно красивой, просто какой-то неземной красотой. Ее темные волосы пышной волной ниспадали вокруг лица, а острый взгляд почти черных глаз был устремлен к незримой цели, мимо художника. Она выглядела так, словно в любой момент готова сойти с полотна и присоединиться к нам.

- А это кто? – спросила я не без волнения, портрет висел на самом видном месте, и это не было случайностью.

- Не знаю, - пожал Эдвард плечами, с обожанием глядя на портрет. – Красивая, да? – Его рука рефлекторно нашла мою талию.

- Ничего, - туманно согласилась я.

- Эта картина была здесь вместе с остальными, но я не знаю, кто на ней изображен, - более полно ответил Эдвард. - Быть может, одна из предыдущих владелиц? Я решил, что она достойна висеть именно здесь. Она олицетворяет для меня это место…

Я проследила за взглядом Эдварда и поняла, что он прав. Девушка была именно такой, которую он описывал в машине – гордая и величественная, и недоступная, и очень красивая… Душа дома. Прекрасная, как сама вилла… Вилла Bella…. Правда, вот доброй я бы ее не назвала. Ее глаза целеустремленно и проницательно смотрели вдаль, она выглядела решительной и… опасной.

Я заметила пыль на камине и вокруг, удивившись, что Эдвард, похоже, один ведет хозяйство. Грустно провела пальцем, отмечая запустение.

- Да, я… не очень силен в этом, - смущенно признал Эдвард, выпуская меня и направляясь в сторону красивой арки. – Хочешь выпить? – донеслось уже оттуда. Значит, там располагалась кухня.

- Мм… лимонад? – я не была поклонницей алкоголя.

Я сдунула пыль с камина и снова посмотрела на портрет. Вздрогнула, потому что глаза девушки были обращены на меня, словно наваждение. Взгляд был оценивающим.

- Колу или содовую? – крикнул Эдвард, и я отвлеклась.

- Колу, - а когда посмотрела обратно, картина уже была обычной. Наверное, воображение разыгралось.

Однако я поежилась, казалось, сами стены давят на меня. Я почувствовала себя неуютно, оглядываясь вокруг – холл как будто сжался в размерах, ощущение уюта испарилось, сменившись напряжением. Старина больше не вызывала у меня умиления, она напоминала о том, что давно ушло, но почему-то не стало прошлым. Что должен испытывать парень, живя среди мебели его умерших бабушки и дедушки? Неужели ему никогда не хотелось избавиться от нее, привнести в дом что-то новое, свое?

Но давящее чувство исчезло с появлением Эдварда. Его улыбка озарила холл, он больше не казался мрачным.

- Спасибо, - поблагодарила я, принимая бокал. Кола была холодной, в ней плавали кусочки льда. Эдвард налил себе что-то покрепче.

Мы устроились на диване перед камином, за окном медленно вступал в права закат.

Беседуя, мы иногда касались друг друга в разговоре, и это становилось все более непринужденным с течением вечера. Незаметно мы переместились на ковер, когда Эдвард растопил в камине несколько поленьев, чтобы создать романтическую обстановку.