Час Ангела

-Пошла, пошла прочь! - неуверенно приказала Шурка. Пёс зарычал.

-Что-то вы поздно сегодня гуляете, - прозвучал сверху спокойный голос. Шурка подняла голову: знакомый всадник на гнедой лошади остановился рядом, - помочь вам, мадемуазель?

И не успела Шурка кивнуть, как он протянул ей сильную руку в перчатке, подхватил и посадил боком перед собой. Гнедая переступила ногами, надвигаясь на собаку, но та не стала ждать, пока её затопчут, и сбежала, поджав серый хвост.

-Не думал я, что волки станут бродить по улицам Петербурга, - пробормотал всадник, понукая лошадь.

-Так это был волк? - изумилась Шурка, - а я думала, что это собака.

-Вы, мадемуазель, не ответили мне. Куда вы так поздно направляетесь?

-Мне обязательно нужно к дому Циммермана, там у меня дело, - и Шурка вскинула подбородок, при этом едва не свалившись, но крепкая рука удержала её.

-Ну что ж, тогда я провожу вас, - гнедая легкой рысью цокала по мостовой, оставляя позади редких извозчиков и прохожих.

-А вы, почему вы сегодня один? Где ваша красавица спутница? - не удержалась от вопроса Шурка.

-Вот так вышло. Сегодня у Натали разболелась голова, она осталась дома.

-Передайте ей, пожалуйста, от меня привет, - церемонно ответила Шурка.

-Шурочка! - полный изумления голос Штефана заставил девочку вздрогнуть. Он стоял на тротуаре и с изумлением смотрел на свою дочь, которую подвозил странно знакомый всадник на немыслимо красивой лошади.

-Это мой папа, - объявила она всаднику, тот кивнул и спустил её прямо в руки Штефана.

-Передаю вас, мадемуазель, в надёжные руки, - и, приподняв цилиндр рукой в тонкой перчатке, поклонился, мягко говоря, поражённому Штефану. Тот машинально ответил и пробормотал слова благодарности.

-Удивительно знакомое лицо, - задумчиво глядя вслед всаднику, проговорил Штефан. Шурка шевельнулась у него на руках, и он перевёл на неё строгий взгляд, - в чём дело, Шурочка? Почему ты одна на улице в такое позднее время? И куда ты направлялась?

Шурка поморщилась - слишком много вопросов.

-Мы завтра уезжаем, - вздохнула она, разглядывая лицо Штефана.

Он нахмурился и опустил её на землю. Она стояла перед ним, смирно сцепив покрасневшие от холода пальцы, глядя вниз и ковыряя носком ботинка кусочек угля на заснеженном тротуаре. Его взгляд разом охватил напряженную крохотную фигурку, уловил её безмерную гордость и такую же безмерную невысказанную надежду. И тут внутри у него словно что-то взорвалось и разом освободилось, в груди родилось диковинное ощущение тепла и бесконечной нежности. На мгновение он растерялся, потом склонился к Шурке, пряча за ворчливым тоном бурю страстей, бушующую в душе.

-Разве тебе не говорили, что в мороз надо всегда надевать варежки? - он стащил с рук перчатки и сунул их девочке, - надень пока мои перчатки.

-Я в них утону, - еле слышно ответила Шурка, но с удовольствием сунула совсем озябшие пальчики в тёплое меховое нутро.

Штефан сдёрнул с шеи шерстяной шарф и замотал им горло дочери.

-Как только могли отпустить тебя одну почти ночью и так плохо одетую на мороз? Им что, трудно за ребёнком присмотреть? - возмутился он.

-Мама не знает. Она в опере. А Глаша не видела, как я уходила.

-Тогда надо быстрее возвращаться домой, пока мама не вернулась. Представляешь, как она станет волноваться, если не найдёт тебя дома? - он хотел взять Шурочку за руку, но она отступила, требовательно глядя на него.

-Мы завтра уезжаем! - почти выкрикнула она. Какая-то женщина, проходившая под руку с господином в бобрах, неодобрительно посмотрела на них.

-Я слышу, слышу, - покосился на недовольную даму Штефан, - не стоит так кричать. А ты хотела бы, чтобы я поехал с вами? - Шурка кивнула, её глаза загорелись надеждой.

-Ты думаешь, мама согласится взять меня с собой?

Тут Шурка вдруг засомневалась, потому что в последнее время мама старалась не говорить о Штефане, вообще ничего не говорила.

-Так как же? Разрешит мама мне поехать с вами в Каменецк? - повторил Штефан.

-Не знаю, - протянула она и встрепенулась, - а ты сам у неё спроси!

-Хорошо, - серьёзно глядя в яркие глаза дочери, согласился Штефан, - тогда пошли. Надо прийти домой до возвращения мамы из театра.

Шурка ухватила его за руку, и они двинулись в сторону дома.

-Тебе не холодно? - задрав голову, поинтересовалась она, - возьми перчатку с левой руки, надень. И я надену тоже - только на правую руку. А за левую мою руку ты будешь меня держать...

-Что-то очень сложно: правая рука, левая рука, левую руку в правую, а правую в перчатку - так и запутаться можно, - и они дружно рассмеялись. Шурка тут же поскользнулась и шлёпнулась на попу. Штефан поднял её, отряхнул шубку, - не ушиблась? Конечно, в таких-то ботиночках ты будешь скользить, - проворчал он.

-У них подошва кожаная и жутко скользкая. Раньше у меня были сапожки на резине, а тут такие не носят, - пожаловалась Шурка.

-Тут много чего не носят, - согласился Штефан, - просто надо привыкнуть. И здесь принято на обувь надевать галоши и ботики, тогда ноги не скользят и обувь не пачкается.

-Знаю, знаю, - хмыкнула Шурка, - мама мне это уже сто раз говорила.

-Ну вот видишь: мама говорила...

-А куда ты шёл, когда мы встретились? - полюбопытствовала она.

-Вообще-то я направлялся к вам, - он улыбнулся, - и тут ты едешь верхом.

-Так ты к нам шёл? - аж подпрыгнула Шурочка, - правда?!

- Конечно, правда. Я должен был увидеть Киру именно сегодня и, надеюсь, увижу.

-Увидишь, увидишь! - совсем развеселилась Шурка, - и мы тебя чаем напоим.

-Со сливками и с сахаром? - улыбался Штефан.

-И даже с вареньем, - смеялась Шурочка.

-Ну слава Богу! Кира, смотри: вот же они! - Шурочка и Штефан так увлеклись картиной предстоящего чаепития, что не заметили подошедших почти вплотную Киру и Серёжу.

-Шура! - Кира подхватила дочь, - как же мы волновались!

-Да уж, ты, Шурка, хоть бы записку оставила, - вторил ей Серёжа.

Но Шурка не слушала, она требовательно посмотрела на мать:

-Мама, ты позволишь папе поехать с нами в Каменецк?

Кира растерялась, попыталась улыбнуться. Улыбка вышла дрожащая и вымученная. Она бросила быстрый взгляд на Штефана, потом стала поправлять шарф на Шуркиной шее.

-Мама, ты позволишь? - не отставала Шурочка.

-А папа не хочет сам спросить? - наконец ответила она и глянула на смущённого Штефана.

-Как ты не понимаешь, он же к нам шёл! - чуть не плача дёрнула она за рукав Киру, - к нам шёл! Домой!

Тут Серёжа не выдержал:

-Вот что, пусть они сами разберутся. Мы тихонько пойдём, а они за нами, - он взял девочку за руку и двинулся вперёд. Та пошла, но ежесекундно оглядывалась на родителей. Наконец она выдернула свою ладошку из пальцев Серёжи и остановилась, глядя на Киру и Штефана.

-Так как же, - проговорил Штефан необычно мягко и взял тонкую Кирину руку в тёплые ладони, - ты позволишь мне сопровождать вас с Шурочкой в поездке?

Кира смотрела в его поразительные глаза и не отнимала руки, ей показалось всё происходящие совершенно невероятным, невозможным.

-Ты шёл к нам? - вопросом на вопрос ответила она, - так поздно?

-Я должен был тебя увидеть. Сегодня 27 февраля. Ты помнишь этот день? - он требовательно заглянул в её глаза. Кира кивнула. Он облегчённо вздохнул, нежно улыбнулся и склонился к её руке.

Голос Шурочки прервал их:

-Мама, - громко и требовательно позвала она и вновь получила неодобрительный взгляд от прохожих, - мама! Что ты ответила?!

-Ну подумай сама, как же мы без папы? - Кирины глаза заискрились счастьем.

-Ура-а! - совершенно неприлично завопила Шурка и вихрем кинулась Штефану на шею. Он подхватил её и засмеялся. Всё было так, как она всегда себе представляла: папа - высокий, сильный - прижал её к груди. Шурка изо всех сил обхватила Штефана за шею и в блаженстве закрыла глаза. Но тут же снова открыла их, нашла взглядом Серёжу, махнула ему рукой: - иди сюда!