Страница 24 из 38
Так что я и в седле ещё еле держусь.
– Ничего, – вновь сказал Тихомир. – Ничего,
Нам бы только скорее добраться до них.
А скажи, среди пленниц не видел ли ты
Белокурую девушку с длинной косой? –
Но Бакмат так сказал, покачав головой:
– Белокурые были, и косы у них…
Только мне-то на них не пришлось посмотреть…
Помню старую липу, да горечь коры… –
Так скакали они на ретивых конях,
По-над Нюрюгом, тихой рекою лесной,
Что впадает в Ветлугу. И тут Тихомир
Так Бакмату сказал:
– Вот что, друг мой, Бакмат.
Раз для битвы ты слаб, и зарок себе дал
Никогда уж оружие в руки не брать,
Так исполни хотя бы мне то, что скажу.
Ради пленниц оставил трёх иноков я;
Мне игумен велел их в пути защищать…
Перед Кокриным с ними расстался, когда
Брат за мной прискакал, с этой вестью лихой.
Отпустили они меня пленниц спасти,
Только сами они словно овцы в степи.
От разбойников ночью в лесу я их спас.
А теперь без охраны оставил, одних.
Если с ними ещё приключится беда,
Как домой я вернусь, что скажу я тогда?
Так что, только заметим мы подлых татар,
Тут уж ты нас оставь, дальше мы уж вдвоём…
Всё равно в битве ты не помощник теперь.
Лучше ты поспеши да монахов найди.
Если нужно помочь – помощь им окажи.
Слово дай, что исполнишь, всё то, что прошу. –
И ответил Бакмат:
– Для тебя, Тихомир,
Всё исполню, как скажешь. Ты жизнь мою спас. –
Долго ехали братья за резвым конём,
Что Бакмата пушинкою нёс на себе.
Вот уж ржанье коней услыхали они
Возле устья реки, где в Ветлугу впадал
Тихий Нюрюг. Туда устремили коней.
И увидели вскоре татарский отряд,
И телеги с добром, и идущих в пыли
Пленных девушек, связанных крепко. И тут
Так сказал Тихомир:
– Ну, Бакмат, ты помог
Пленниц нам отыскать, а теперь сделай так,
Как тебя я просил: поспеши и найди
Трёх монахов: Варнаву, он смугл и высок;
С ним Макарий и Тихон. Один коренаст,
Белобрыс и плечист, а другой – мал и рыж.
Да скажи, что как пленниц я освобожу,
Так и к ним возвращусь. Ну, езжай, не тяни…
– Может быть, я хоть чем-нибудь вам помогу?
– Чем поможешь? Смотри, ты же еле сидишь.
Конь-то резв у тебя, да ездок – никуда!
Ты в седле еле держишься. Нет уж! Езжай! –
И Бакмат повернул вороного коня;
Конь понёс его вверх над Ветлугой рекой.
Скоро скрылся мариец за лесом густым.
16. Гнев и натиск
А два брата свернули с тропы и леском
Обошли на походе татарский отряд,
Незаметно подъехали к месту тому,
Где впадал тихий Нюрюг в Ветлугу-реку.
И сказал Тихомир:
– Вон, Ивашка, смотри,
Видишь, заводь в Ветлуге, где ивы, камыш…
Дальше вверх поднимается берег, на холм,
И обрыв над рекой, гнёзда ласточек там?
Вот туда и пойдём, там мы их подождём.
Дальше – слушай меня, сделай всё, как скажу!
Лишь татары подступят, я шум подниму,
Да сраженье затею. А ты между тем,
Пленниц освободишь. Я прикрою тебя.
Сам же в битву не лезь! А веди пленниц всех
К камышам, к тростнику, трубок им наруби,
Да в воде вместе с ними укройтесь, чтоб вас
Не нашли. Много их: всех мне не перебить,
А отвлечь я смогу и потом ускачу.
Ну а девушкам пеша не смочь убежать
От ретивых татарских коней. Пусть река
Вас надёжно укроет, они не найдут.
Как укроешь, так свистни погромче:
То знак будет мне, что пора самому отступать. –
Так решили два брата. И вскоре уже
Подошёл к устью Нюрюга вражий отряд.
Тут из ножен достал дивный меч Тихомир,
Шлем поправил и щит, да сказал:
– с нами Бог! –
И как молния вылетел он на коне
На татарский отряд; устремился туда,
Где был ханов посланник с охраной своей
Да с князьками марийскими, прямо в толпу.
По пути он налево, направо рубил,
Как капусту, татарские головы с плеч.
Суматоха и крики поднялись кругом,
Заметались татары, почуяв беду.
– Русы! Русы! – послышались крики кругом.
Поначалу подумали было они,
Что попали в засаду, что всюду в лесу
Окружили их русские, чтобы побить.
А меж тем и Ивашка под этот шумок,
Натянул тетиву да охранника снял,
Подобравшись поближе; другого затем,
Да и третьего тоже. А после ножом
Путы пленницам он перерезал и всем
Приказал за собою немедля бежать.
И повёл их Ивашка на заводь, за холм.
А татары тем временем видят, что нет
Больше руссов вокруг, только скачет один,
Да сметает любого, кто встанет ему
На пути, чтоб попробовать силу свою.
Ободрился Катрус: уж с одним-то они
Всё же справятся быстро. Вдруг видит, что нет
Больше пленниц на месте. Охрана лежит,
Перебитая. Пленницы стайкой бегут
Чтобы скрыться за холм. Тут Катрус закричал:
– Изловите мне пленниц! Вернуть их назад! –
Устремились татары на резвых конях,
Чтобы выполнить быстро Катруса приказ.
Да не тут-то уж было. Кузнец Тихомир
Никого не пускал подобраться к холму.
То туда, то сюда он летал на коне
И косил, как траву, своим острым мечом
Всех, кто близко отважился вдруг подойти.
И увидел Катрус, что, хотя и один
Воин вышел на них, всё же этот один
Стоит сотни татар. И сказал тут Катрус:
– Эй, Мекеш! Если ты хочешь князем здесь быть,
Так свой меч обнажи и уйми молодца! –
И послушался сын Кельдибека Мекеш.
Обнажил он свой меч и пустился вперёд.
Вот столкнулись они у подножья холма.
Изловчился Мекеш и ударил мечом.
В это время удар от другого меча
Отражал Тихомир, прикрываясь щитом,
А Мекеша удар не успел отразить.
И попал его меч прямо в крепкую грудь,
Прямо в кожу ремня, на котором висел
Щит нагрудный, что был сверх кольчуги надет,
И чтоб грудь защищал. Оборвался ремень
И упал малый щит под копыта коню.
Тут же смелый Мекеш сердцем возликовал,
Думал: вот и конец храбрецу удальцу!
Только всё же кольчугу Мекеш не пробил,
Лишь рассёк он ремень, что смягчил весь удар.
А кузнец Тихомир гневом тут воспылал
И обрушил свой меч на Мекеша в ответ.
Тот прикрылся щитом, но не выдержал щит,
Пополам разрубил его меч кузнеца.
И одна половина осталась в руке
У Мекеша, другая – упала в песок
И воткнулась углом, словно месяц средь туч.
Потрясён был Мекеш от удара и сам
Чуть с коня не слетел, удержался едва.
Видя это, Тугай поспешил, чтоб помочь
Брату в этом бою одолеть кузнеца.
Половиной щита прикрываясь, Мекеш
Вновь ударить хотел. Но кузнец Тихомир
Упредил тот удар, тут уж не проглядел:
С силой он рубанул по мечу у князька
И как ветку сухую сломил его меч.
Рукоять лишь с осколком осталась в руке
У Мекеша, и кисть его правой руки
Онемела совсем под ударом таким.
Тут он понял, что смерть подступила к нему.
Прикрываясь обрезком щита своего,
Он хотел ускакать и пришпорил коня,
Но успел Тихомир напоследок махнуть
Своим острым мечом, и Мекешу отсёк
С шеей голову вместе с рукой. Меч вошёл
Возле правой ключицы и наискось вниз
Пробежал до подмышки. Обрубок князька
Конь пришпоренный резво к татарам понёс.
Видя брата кончину, Тугай закричал:
– Ты ответишь за это! Сражайся со мной! –
Тихомир же татар от холма отгонял
И они не могли с ним никак совладать.
На одном из татар вдруг увидел кузнец
Диадему свою, ту, что в кузне ковал
В виде дивных цветов, и Иришке дарил.
Поверх шапки лохматой её натянул
Узкоглазый татарин на сивом коне.
– Ах ты, вор! – Закричал на него Тихомир,