Страница 16 из 19
Вечером опять пел у общего костра. После ко мне подошла загадочная Ленка Малкова и потащила меня в сторону:
– Пойдем, там ждут тебя! – интригующе улыбается.
Подводит меня к группе девчонок.
– Вот познакомься. Это Оля, – показывает на черноволосую остроносенькую девчонку, – это Сережа, – представляет и подталкивает за предплечье меня. – Я пошла, – объявляет и уходит, ехидно оглядываясь на нас.
С негодованием смотрю ей вслед: «Вот Ленка, зараза! Подставила! Кто ее просил? А-а! Понимаю, вон подружки девочки отошли недалеко. Сплошные УШИ и ГЛАЗА. Не хотят пропустить ни одного нашего с девочкой движения, слова и даже вздоха. Что же делать?»
Смотрю на девчонку, опустившую голову. «Похоже, она сама не знает, что делать дальше?» – предполагаю.
– Пойдем, пройдемся, – предлагаю ей, мотнув головой в сторону реки.
Девочка молча кивает. Идем к реке. Предполагаю, что за спиной зрители разочарованы. Искоса пытаюсь рассмотреть, что за «чудо» мне досталось. Но разве в темноте разглядишь чего? Ниже меня на полголовы. Не длинноносая, как показалось вначале. Обычная девчонка. Куртка на груди топорщится. Нахожу бревно и предлагаю ей присесть. Сидим, молчим.
– Никогда еще так не знакомился, – признаюсь, начиная разговор первым.
– Ты не подумай чего. И не обижайся на вашу девушку. Это наши девчонки ее попросили, – заговорила она, наконец. – Ты мне давно нравился. Еще с пионерского лагеря. Только я не знала, как к тебе подойти, – признается с трудом.
«Вот это да! А я и не помню ее в пионерском лагере», – мысленно оху…ваю и снова пытаюсь рассмотреть ее. «Нет. Не помню», – признаю мысленно. «О чем мне с ней разговаривать? Может спросить, как школу закончила?» – иронизирую про себя.
– Я не помню тебя в лагере, – признаюсь, лишь бы не молчать.
– Я знаю. Ты тогда дружил с другими девочками, – объясняет она.
«Чего это она меня каким-то ловеласом выставляет? В последнюю смену я только с двумя девочками «дружил», а в предпоследнюю с одной», – мысленно возмущаюсь.
– Чего же ты не подошла на танцах? В ГАРО ходишь? – интересуюсь. «Там хоть светлее, чем здесь. Рассмотреть тебя можно было бы», – добавляю мысленно.
– Стеснялась, – признается еле слышно. – Ты всегда в окружении таких ребят, – добавляет непонятно.
– Каких таких? – спрашиваю улыбаясь.
– Грубых, агрессивных, – подбирает слово.
«Вот, это да!» – удивляюсь и пытаюсь представить, как наша компания может выглядеть со стороны. Не могу найти отличий от других подростковых компаний на танцах. «Даже пьяных среди нас не бывает, как правило», – признаю про себя.
– Ребята, как ребята. Лучше, чем многие, – сообщаю.
– А ты, правда, дрался с нашими? – вдруг интересуется. – Девчонки от ребят слышали.
– Когда? С какими вашими? Ты в какой школе учишься? – озадачился.
– В третьей. В апреле у клуба, – сообщает
Я пытаюсь понять при чем здесь третья школа и драка с флоровскими. Это разные районы.
– Я на Флоре живу, – подсказывает.
– Понятно теперь. Было дело, – признаюсь.
– Я слышала, что ты танцы придумал для ваших девочек из школы. Домино, такой забавный танец! Наши девчонки говорили, что и для вашего танцевального ансамбля тоже ты придумал. Правда? – спрашивает, заглядывая в лицо.
Смущаюсь почему-то.
– Вот так приходит слава, – замечаю в который раз. – У меня есть и другие недостатки, – пытаюсь отшутиться. – Преувеличивают твои девчонки. Я придумал только идею танца Домино, а все остальное девчонки сами поставили. К другим танцам я отношения не имею. Их уже давно танцуют, – привычно отказываюсь.
– А песни, которые ты пел вчера и сегодня, ты придумал? – обличает.
– Некоторые я, – признаюсь, – «что-то вечер перестает быть томным», – мысленно вспоминаю чью-то реплику.
– Пойдем? – предлагаю. – Теперь будем знакомы. Я тебя на танцах буду замечать, – обещаю. – И ты не стесняйся подходить.
При подходе к палаткам осторожно жму мягкую ладошку.
Стоило мне приблизиться к нашим палаткам, как откуда-то выскочила Танька и схватив за руку потащила в темноту. «Чего это с ней? Хватает и тащит на глазах у всех! С ума сошла?» – мысленно удивляюсь.
– Ты где был? Что это за девчонка? Что у тебя с ней? – со слезами в голосе начала меня упрекать.
– Успокойся. Девочка захотела познакомиться. Поговорили. Теперь будем знакомы, – спокойно объясняю. – А ты чего творишь? – теперь я обвиняю.
– Я места себе не нахожу. Гад ты, Соловьев! – заявляет, бьет кулачком мне по груди и начинает всхлипывать.
«Теперь разговоры пойдут о нас с Танькой», – мысленно предполагаю. «Надо хотя бы Конкина успокоить», – задумываюсь.
– Успокойся, – прижимаю девчонку к себе и глажу по волосам.
Дожидаюсь пока она перестает вздрагивать.
– Если Санька начнет интересоваться твоим поведением, то скажешь ему, что тебя возмутили мои слова о тебе. Я ему сообщу так же. Договорились? – инструктирую Татьяну.
Она уже успокоилась и кивает.
Возвращаемся и расходимся по своим палаткам. У костра вижу Конкина. «Не избежать разборок с ним», – предполагаю и лезу в палатку, втискиваясь между пацанов.
На следующий день бежим командой туристическую эстафету. На старте встречаюсь взглядом с вчерашней Ольгой и киваю ей. Она краснеет и радостно кивает в ответ. Окружающие ее девчонки начинают тут же ее теребить и о чем-то допытываться. Оцениваю ее на свету. На личико ничего, улыбка симпатичная. Фигура так себе. «Вон с той, ее подругой, я бы замутил чего нибудь», – мысленно выделяю стройную симпатичную девчонку рядом с Ольгой. «Ну и сволочь же ты, Соловьев», – упрекаю себя.
Перед стартом распределяем роли для выполнения этапов эстафеты. Мне поручается разжигать костер с одной спички. Вместо эстафетной палочки – рюкзак. Расходимся по этапам.
Стартуем вместе с флоровской школой. После установки палатки участники первого этапа подбегают ко мне и передают рюкзак. Бегу к месту костра с рюкзаком. Демонстративно собираю мелкие веточки. В кармане припасена береста. (Еле нашел березу). Ребята из команды помогают. У нашего кострища на двух колышках натянута нитка в полуметре от земли. Поджег кору и веточки. Стал подкладывать более крупные сучки.
– Сережка, смотри как они делают, – восклицает Ленка.
Поворачиваю голову к соперникам и вижу, что парнишка поджег небольшую горсть сухих веточек и поднес ее к нитке. Судья не реагирует на явное нарушение правил. Тоже подношу горящие веточки к нитке. Соперники уже рванули дальше. Девчонки упрекают судью в неправильном судействе. Нитка опала перегорев. Стартую дальше и передаю рюкзак на следующем этапе. Перебегаем по лежащему на земле бревну. Затем Ленка бинтует Толику ногу – оказывает помощь раненому. Сига и Сашка Дорохов, как самые массивные укладывают Толика (на вид самого легкого) на самодельные носилки и все спешим к финишу. Естественно, прибежали вторыми из-за костра.
Пытаюсь успокоить расстроенных ребят при возвращении.
– Не корову же проиграли. «Сколько еще в жизни будет несправедливости», – мысленно добавляю.
После обеда строимся на подведение итогов и закрытие Туристического слета. Объявляют результаты. Мы третьи.
– Главное не последние. К тому же мы в тройке призеров. Не самое худшее место, – комментирует Михалыч.
Я с ним согласен. После построения мне сообщают, что Сигу вызвал один на один какой-то пацан из другой школы.
– В чем причина? – интересуюсь у ребят.
Никто не знает, пожимают плечами в недоумении. Я Сигу в драках не видел и не знаю, как он себя покажет.
Физически он крепок. Высокого роста – около 180 сантиметров. Серьезно спортом не занимался, хотя участвовал в сборной школы в соревнованиях по баскетболу, гандболу и волейболу. Вообще, Сига околоспортивный парень. Сам серьезно не занимается, но все про спорт знает. Постоянно читает «Советский спорт» и аргументированно спорит с другими ребятами на спортивные темы.
Из будущего знаю, что он из тех редких людей, которые практически не работали ни одного дня в жизни. Как ему это удалось, я не знаю. Юрка женится на умной, но некрасивой девчонке из нашей школы. Вместе поступят в Московский дорожный институт. Однажды, на каникулах мы спонтанно встретились с одноклассниками и пошли в пивной бар. Сига (редкий случай) был с нами. Пока мы шарили копейки и рубли по карманам (какие деньги у студентов и курсанта?), он шикарным жестом кинул на стол пятьдесят рублей. Потом я узнал, что он стал «катать». Всегда он где-то числился, но зарабатывал игрой в карты, на бильярде, в шашки, в шахматы. Играл во что угодно, где можно играть на деньги. С женой развелся. В начале девяностых годов я последний раз его видел «упакованным» на редкой тогда еще иномарке. Потом он покатился вниз. Начал пить. Никогда не куривший, заболел какой-то легочной болезнью, продолжая все больше опускаться. Дошло до того, что знакомые при случайной встрече на улице переходили на другую сторону. Все знали, что будет он рассказывать сказки о себе и просить деньги. Не дожив до сорока лет упился дрянным спиртом и умер в каком-то «бомжатнике».